«Ты можешь только лечь на землю, на своих детей». Екатеринбурженка — о жизни под обстрелами в Израиле

Екатеринбурженка Ая Шафран несколько лет назад переехала в Израиль. Она работала журналистом Е1.RU, а сейчас живет с семьей в городе Беэр-Шева в ста километрах от Тель-Авива. Вечером 1 октября Иран обстрелял эту страну, выпустив около 400 ракет. О происходившем Ая рассказала бывшим коллегам. Публикуем ее рассказ.

Мы в Беэр-Шеве — это столица юга Израиля. Начнем с того, что с 7 октября 2023 года (когда боевики ХАМАС вторглись в Израиль из сектора Газа. — Прим. ред.) мы, в принципе, подпривыкли уже жить в состоянии войны. Поэтому мы просто решение приняли: кто бы ни намеревался нас атаковать и когда — мы свои планы сильно менять не собираемся.

Поэтому у нас на вчера был забронирован столик в баре, мы собирались гулять — у нас скоро Рош ха-Шана (еврейский Новый год — один из главных праздников в Израиле. — Прим. ред.). Мы, конечно, новости читали, а в принципе вели себя как обычно.

А в остальном мы не особенно сидели и боялись.

И где-то в половине восьмого у нас у всех вдруг странным образом зазвенели телефоны, как они раньше никогда не делали. Это у нас новая система оповещения об атаке. Раньше она не применялась, поэтому мы вообще не поняли сначала, что это такое. Странный звук — это не какое-то приложение, которое мы ставили, никакого приложения нет. Система просто сама определяет, где твой телефон. И было написано, что «пожалуйста, все идите в безопасное пространство». И наверное, только минуты через полторы прозвучала сирена. Но мы уже к сирене были готовы и пошли на лестницу.

Сейчас в Израиле есть закон, по которому все многоквартирные дома должны строиться с комнатой-убежищем. С защищенной комнатой. Наш дом построили за год до того, как этот закон приняли, поэтому у нас убежище только внизу. Мы живем на последнем этаже, на девятом, а убежище — на первом, и лифтом, естественно, пользоваться нельзя. Поэтому каждый раз мы выходим на лестницу — потому что там тоже относительно безопасно.

А если мы видим, что всё это дело затягивается, мы идем вниз, пешочком девять этажей, но для нас это не проблема. Это проблема для нашей соседки, которой за восемьдесят, которая недавно ломала ногу и ходит с ходунками. Она очень тревожная, поэтому ее нужно сопровождать, с ней нужно идти за ручку, напоминать ей, чтобы она дышала и так далее. Но она уже тоже привыкла спускаться.

Так что мы спустились, и все соседи в итоге спустились, и все оказались в этом защищенном пространстве внизу. И сидели там, наверное, полчаса.

Ну что сказать? Даже в защищенном пространстве с толстыми стенами слышно было очень хорошо, как что-то грохочет. Я понимаю так, что это наша система ПВО, «Железный купол».

Было хорошо слышно, как бабахало.

Но не могу сказать, что мы боимся. Мы не боимся, у нас очень хорошая система ПВО. И на данный момент, насколько я понимаю, была, действительно, пара падений, но так-то никто почти не пострадал.

И пока мы сидим в убежище, мы, как всегда, пишем в чатики, друзей спрашиваем, как дела, они спрашивают, как дела. Вообще, каждый раз, когда сирена, это такой повод немножечко вспомнить, как выглядят твои соседи, пообщаться с ними, пообщаться со своими друзьями, расспросить, как они.

В этот раз мне написала подруга, спросила, как мы, я сказала: «Хорошо, а как вы?» И выяснилось, что их сирена застала в дороге.

И в общем, молиться, чтоб никакая ракета рядом не попала, потому что от осколков ты не защищен, если что. Ну и от прямого попадания, естественно, тоже, но это уж совсем какой-то антивыигрыш в лотерею.

И подруга говорит, что дети у нее очень сильно испугались. Это очень неприятное чувство, когда ты совершенно никак не защищен и должен лежать в открытой местности, и очень страшно за свою жизнь.

Со мной такое тоже было, и я помню это чувство, никогда больше не хотела бы его пережить.

И моя подруга прислала мне фотографию, как летят ракеты. Я сначала не поняла, почему она фотографирует ракеты вместо того, чтобы сидеть в убежище, но потом я поняла, что убежища-то никакого и не было.

Вообще, некоторые люди, конечно, фотографировали, как летят ракеты, но этими фотографиями нельзя делиться, как и видео, потому что по метаданным наш противник может определить, как и что летело, то, что он запустил, и это помогает ему лучше пристреляться. Поэтому это в принципе делать запрещено.

А сегодня у нас обычная жизнь, у нас даже не отменили садик. Поэтому сегодня всё, что мы планировали, состоится: визит к врачу, садик.

И в общем, нашим противникам могу сказать: не дождутся.

Ранее мы писали, что в Екатеринбурге массово задерживают авиарейсы из-за ракетной атаки Ирана на Израиль.