«Я всё равно буду жива». Удивительная история учительницы, которая попала в концлагерь и там спасла отца от гибели

День Победы — особенный праздник для Валентины Рябцевой, ведь он принес ей не только мирную жизнь, но и свободу. Еще в начале войны десятилетняя девочка с семьей стала заключенной концлагеря и подверглась таким испытаниям, которые не каждый взрослый вынесет. В послевоенные годы она выучилась на педагога и более 50 лет проработала в разных школах. Ученики ее любили, а сама она по сей день помнит их поименно и отзывается с теплотой.

Посетить парад Победы в этом году Валентина Владимировна не смогла, потому что недавно поскользнулась и сломала ногу. Хотя и в постели, но гостей она принимает: 8 мая ее поздравили от администрации Екатеринбурга и мэра Алексея Орлова. Накануне праздника мы навестили ветерана и узнали подробности ее тяжелого прошлого и активной послевоенной жизни.

Во время нашей беседы Валентине Рябцевой не раз звонили знакомые, чтобы узнать, как ее здоровье и сможет ли она пойти праздновать День Победы. Дома о ней заботятся близкие, в этот день рядом был внук Роман, который приносил нам архивные фотографии.

Валентина Владимировна живет активнее многих своих сверстников, она работает заместителем председателя Свердловской областной ассоциации бывших несовершеннолетних узников гетто и нацистских концлагерей. Члены организации рассказывают школьникам о военных годах, напоминая, с чем именно боролись советские солдаты и их союзники.

Память о победе над нацизмом они сохраняют не только для младших поколений. Так, Валентина Рябцева была одним из инициаторов создания мемориала «Вехи Великой войны» на Широкой Речке. Ассоциация бывших узников также помогает жертвам концлагерей в получении социальной помощи.

Валентина Владимировна Рябцева родилась в 1931 году в Курской области, затем ее семья из-за невыносимого голода в тех краях переехала в Белоруссию, потому что там было много картошки. Накануне войны ее отца направили в Белостокскую область для создания совхоза. Когда настало время эвакуироваться, машин не хватало и 17 семей посадили в один грузовичок-полуторку. Но уехать не удалось: всех захватили немцы.

Позже семья маленькой Вали попала в концлагерь. У нее было два братика четырех и шести лет и шестимесячная сестренка. Родителей пытали, чтобы выведать сведения о партизанах Беловежской пущи и заставить работать на немцев. Избивали настолько, что, когда их закидывали в камеру к детям, младшие не узнавали маму с папой и пугались, а Валентина их успокаивала. Она повторяла себе, что выживет во что бы ни стало.

Играя с другими заключенными детьми, Валя немного научилась говорить по-польски и даже разучила слова молитвы:

Aniele Boży, stróżu mój, ty zawsze przy mnie stój

Rano, wieczór, we dnie, w nocy bądź mi zawsze ku pomocy…

(Ангел Божий, мой хранитель, всегда рядом со мной

Утром, вечером, днем, ночью, всегда помогай мне...)

— Я до сих пор эту молитву помню, которую я всё время повторяла, — рассказывает Валентина Рябцева. Она вспоминает, что заключенных заражали сначала сыпным, а потом брюшным тифом, и не все это пережили.

Был в этом лагере и редкий случай проявления человечности со стороны фашистов. Отца семьи держали отдельно, и жена с детьми даже не знали, жив ли он. В очередной раз выбежав из здания, чтобы поднять специально сброшенную с окна пеленку младшей сестрички и попутно попросить у других заключенных что-то съестное из посылок Красного Креста, Валентина заметила, как ее отца несут хоронить.

Девочке показалось, что отец еще жив. Она подбежала к начальнику концлагеря и схватилась за ногу, которая оказалась протезом. Немец не ударил ее, а позвал переводчика, чтобы узнать, что ей нужно. Позже отца вернули в изолятор, и он остался жив. Эта история легла в основу рассказа «Одним глазком» современной писательницы Натальи Урбанской, а еще Валентина Рябцева стала главной героиней повести «Дочь комиссара» этого же автора.

Как рассказали активисты социального проекта «Мост памяти», Валентина Владимировна провела в концлагере год и семь месяцев, затем ее семью вывезли в гетто и выставили на продажу, но покупателей на них не нашлось — крепких и одиноких людей раскупили сразу же по шесть рейхсмарок за каждого, а их отправили обратно в лагерь. Освободили семью в 1944 году.

После концлагеря Валентина и ее семья побывали еще и в еврейском гетто. Правда, евреев там уже не осталось. Свободу они получили благодаря войскам Красной армии и партизанам.

С детства Валентина Владимировна мечтала стать либо врачом, либо учителем. После школы она буквально пошла пешком за своей мечтой. Окончив семь классов, девушка отправилась в город Ошмяны (Белоруссия), чтобы поступить в педагогическое училище. Идти пришлось около 70 километров, иногда ее подбирали попутки.

Из обуви у юной Валентины были только новенькие резиновые галоши вместо туфель. По дороге они спадали. Какое-то время девушка пыталась примотать неудобную обувь к ногам былинками, росшими на обочине, но в итоге решила пойти босиком. Единственное, что ее волновало, — как же она по городу будет ходить босой.

Окончив педагогическое училище, Валентина Владимировна более 50 лет жизни посвятила преподаванию русского языка и литературы, в том числе 25 лет была директором нескольких школ. Педагог по призванию, она вспоминает, что никогда не кричала на учеников и занималась с ними культурой речи. А еще параллельно директорской работе бралась учить самые большие классы.

Свой последний класс она выпустила в 80-х, когда работала директором в свердловской 120-й школе. Некоторые ученики по сей день поддерживают связь с любимой учительницей, звонят, чтобы узнать, как ее дела и здоровье. Уже после выпуска Валентина Рябцева узнала, что ученики последнего выпуска за глаза называли ее мамой, хотя она даже не была их классным руководителем. Они рассказали, что иногда, проходя мимо Валентины Владимировны по коридору, специально так называли ее вслух — в надежде, что она поймет, что это о ней.

Валентина Владимировна Рябцева поделилась с Е1.RU секретом такой любви учеников:

— Я для них была мамой. Вы знаете, я с уважением к ним всегда относилась. Я никогда на них не орала, простите за такое грубое слово. Я заходила в класс и останавливалась у своего стола, не садилась. Я стояла. Они все наводили порядок. «Ты садись, ты садись… ты что… ты только… вот только…» Всё. Навели порядок и тихо сели. Вот так это было. У нас даже есть гимн «Мы ребята сто двадцатой…» Там, знаете, перечислены все национальности. Мы все: и евреи, и русские, и узбеки, тут все разные, абсолютно. Это всё мои любимые девочки и мальчики.

Так бывшая малолетняя узница концлагеря получила шанс на полноценную и счастливую жизнь и воспользовалась им сполна. Именно для того, чтобы ни один человек не подвергся геноциду, чтобы защитить своих женщин и детей, сражались солдаты Красной армии и их союзники. И память о подвиге этих людей должна сохраниться.

Мы не первый раз рассказываем истории долгожителей, переживших Великую Отечественную войну, — например, про екатеринбурженку Зою Моторину, пережившую мужа и сына.

Ранее мы писали о старейшем ветеране в России и женщине, которая в военные годы пошла на фронт вместо своего отца. Читайте также историю долгожительницы, которая пережила войну и строила металлургический комбинат.