«Я думал, Витя волонтер, а он украинский пленный». Что увидел уральский бизнесмен в разрушенных городах Донбасса

За шесть месяцев спецоперации екатеринбургский бизнесмен Евгений Ганеев трижды выезжал на территории, которые находятся под контролем российских войск и властей ДНР и ЛНР. Выезжал как волонтер, чтобы помочь людям в разрушенных городах. Первый раз он отправился в Мариуполь еще в марте, когда город был еще под обстрелом, а территория завода «Азовстали» еще была занята украинскими военными.

Евгений развозил продукты жителям города, которые прятались в подвалах от разрывов снарядов, вывозил людей из-под обстрелов из города, подальше от военных действий в пункты временного пребывания. Через несколько месяцев он снова отправился в Мариуполь — там он помогал немощным пациентам городской больницы. Кормил, помогал найти родственников. Люди тогда вышли из подвалов. Те, у кого уцелели дома, вернулись в квартиры.

На днях Евгений Ганеев вернулся из своей третьей поездки в Донбасс, побывав в городах, которые недавно перешли под контроль союзных войск. Далее — рассказ от первого лица.

Во второй раз мы поехали в Мариуполь со старшей дочерью, ей 21 год. В этот раз мы работали в городской больнице. Представьте большое здание: восемь этажей, палаты переполнены. В больнице около 400 пациентов. Врачей, медсестер на всех не хватает, они разрываются между больными. Лифт на тот момент не работал, в городе не было электричества. Каждый этаж — отдельное отделение: на одном — неврология, на другом — инфекционное. Не было только отдельного ковидного этажа, о коронавирусе на тот момент пока забыли.

Очень тяжелая ситуация с пациентами, которые лежат на 7-м и 8-м этажах. Этим людям уже не требуется экстренная медицинских помощь, но все они в беспомощном состоянии и не могут себя обслуживать. Есть молодые, их доставили в больницу с ранениями прямо с улиц, некоторые перенесли ампутацию. Связи не было, они не могли позвонить родственникам. Много пожилых, немощных.

Помню, в первый раз, когда зашли на этаж в палату, спросили: «Кому нужна помощь?» Один из больных, незрячий пожилой мужчина, взмолился: «Помогите мне выйти в туалет». Мы довели его до туалета, на тот момент в ужасном антисанитарном состоянии. Все коммуникации были разрушены... Некоторым пациентам просто некуда возвращаться, их дома развалены. Мы носили людям продукты на седьмой и восьмой этажи, кормили, искали родных.

Пожилую женщину Карину Захаровну мы нашли в больнице. Видимо, ее привезли туда с улицы, возможно, с ранениями. Мы спросили, чем помочь. Она сказала, что не ела два дня, попросила пирожок. Стали спрашивать: «Что еще, кроме пирожка?» Ответила: «Всё, что можете, буду вам благодарна, я очень хочу есть». Открыли ей банку с фасолью из своих запасов, стали искать тарелку, куда пересыпать. Она взяла у нас эту банку, стала прямо из банки есть. Боялись, что она порежется острыми краями, но не забирать же. Потом принесли ей суп, хлеб, пиццу и бутылку воды.

На седьмом и восьмом этажах очень много немощных людей. Куда им идти, пока неизвестно. В больнице нам тогда очень помогал Витя, парень лет девятнадцати. Ухаживал вместе с нами за больными, носил продукты, которые мы подвозили. Прекрасный парень, очень добросовестно, с душой относился к делу, к людям.

Его мобилизовали, и он попал в эти жернова, сдался в плен. Витю никто не охранял — по крайней мере, конвоя рядом с ним не было. Я могу сказать о нем только хорошее. В этой же больнице была целая палата украинских пленных. Все молодые, видимо, срочники. В основном с ампутациями рук и ног. Их лечили, кормили, охраны рядом с палатой не было. Бежать им некуда, у всех тяжелое состояние.

Вот этого мужчину привезли сюда с ранениями, ногу пришлось ампутировать. Ему еще нет и 30 лет, молодой, просто на фото выглядит старше: оброс, изможденный. Дома уже нет. Он очень просил найти своего брата. Мы приехали по адресу, нашли, но всё было печально. Брат при нашей встрече был пьян, просто невменяем. Мы даже не могли на вид определить, сколько ему лет. Соседи предупредили: «Не привозите брата к нему, в больнице хоть раз в сутки накормят, а тут пропадет». И что делать — не знаю.

Этого кота зовут Гриша, вот его история. Еще в марте я вывез из Мариуполя семью с детьми. Там они укрывались несколько дней в подвале, в районе Драмтеатра. Когда уезжали, рассказали, что в квартире у них остался кот. Но их дом был тогда в зоне обстрелов, идти туда было нельзя, они очень переживали, что не могут спасти животное. Жизнь детей была важнее, они эвакуировались в Луганск, потом добрались до России. И вот, когда я поехал снова, они написали мне, попросили забрать кота.

Оказалось, что соседи вскрыли дверь их квартиры и подкармливали его. Кот выжил. Мы забрали Гришу, посадили в сумку, а когда перешли границу, передали волонтерам. В итоге кот снова попал к хозяевам. Но это мелочи, конечно.

В третью поездку я поехал из Екатеринбурга один на «бла-бла-каре». Билеты на поезд до Ростова купить не смог. Южное направление популярно, все едут на отдых.

Еще в Екатеринбурге мы с одним из волонтеров из Элисты искали водовоз. Во время этой поездки мы поставили задачу развозить воду в поселках Приволье, Новодружеске — окраина Лисичанска. Это населенные пункты недалеко от Северодонецка, сейчас они под контролем ЛНР и российских войск. Мы знали, что все коммуникации там уничтожены: ни воды, ни канализации. Долго не могли найти машину-водовоз в аренду. Помогли нам в уральском отделении Всесоюзного студенческого корпуса спасателей. Мы нашли друг друга, они тоже добровольцы. Нам бесплатно предоставили водовоз — КАМАЗ, я принял его в Ростове и поехал в прифронтовые места.

Так получилось, что волонтер из Элисты не смог выехать со мной, но один я не остался. Мне помогала волонтер Витомира Белянская. Мы познакомились с ней в 2014 году, во время моих первых поездок в Донбасс. Я привозил тогда туда медикаменты, продукты, вывозил беженцев. Витомиру я вывез в 2014 году на броневике (инкассаторский броневик Евгений специально купил для этой поездки. — Прим. ред.) из Луганска. Позже, когда стало спокойнее, она вернулась домой. Все эти годы она периодически волонтерила в ЛНР, помогала нашим. У меня сохранился контакт, и в этот раз она участвовала в развозе воды.

Жили мы в пожарной части в Лисичанске, воду брали на передвижной военной фильтровальной станции возле реки Донец. Ее специально привезли туда. Станция — объект закрытый, охраняемый, пускали туда только водовозы. Когда приезжали в поселки, к нашей машине выстраивались очереди. Все в этой очереди вели себя по-человечески, не ссорились, не ругались.

Помню мужчину одного, на вид лет 40. Отстоит очередь, наберет во все емкости, которые есть у него, уходит. Потом возвращается, снова встает в очередь, набирает, уходит, снова набирает. И так часа 2,5–3, пока идет раздача воды. Оказалось, носит для соседей: одна соседка — бабушка незрячая, другой — дед неходячий, а еще есть пожилые родственники. Без него они бы не продержались. Собирают дождевую воду, ездят на велосипедах до какого-то источника. Но там то есть вода, то нет.

Вообще, в голове не укладывается, как люди выживают. У единственного колодца в одном из поселков — очереди. Люди пишут мелками на стене колодца свои имена, занимают очередь. Речка Северский Донец где-то километрах в трех от населенных пунктов. Наверное, кто-то носил оттуда, но много в руках не унесешь и эта вода не подходит для питья.

Как настроение у людей? Мы их видели во время набора воды. Тогда у них было хорошее настроение. Радовались, можно сказать. Про продуктовые наборы нас почти не спрашивали, главное — вода.

Брошенных собак там очень много. Они видели нашу машину, подбегали, при разливе обычно набегала лужа, они жадно пили. Собаками занималась в основном моя помощница — тоже поила их водой, подкармливала.

Многие люди останавливали нас прямо на дороге и просили попить. Мы никогда не отказывали. Даже ради одного человека останавливались. Просто так открыть кран и попить нельзя. Нужно всё подготовить, установить систему.

Местные власти и подразделение МЧС помогали. Один из эмчеэсовцев Сергей сам специально ездил с нами два дня, помогал, показывал нужные места. Всё было быстро, четко, все договоренности соблюдались.

Я вспоминаю мои волонтерские поездки с гуманитарной помощью в Сирию. Там всё по-другому, хотя вроде тоже люди в экстремальной ситуация, надо максимально собраться. Но там не действовали никакие договоренности. Договариваемся о чем-либо, но впустую. «Завтра» для них — это абстрактное понятие, когда-то потом. Это восточный менталитет, свой мир, нам этого не понять.

Так мы развозили воду до вечера, делали несколько рейсов. Уже в последний рейс, если вода оставалась и все уже набрали, то мы просто открывали кран. Дети играли под водой, баловались, плескались. Да и взрослые тоже подходили и как дети дурачились, радовались воде. В квартирах у них ни ванны, ни душа нет уже месяц. Умываются, можно сказать, в стакане воды. И когда они плескались, все были такими счастливыми.

В 2021 году Евгений Ганеев стал героем Народной премии E1.RU — но не как бизнесмен, а в качестве волонтера. Мы рассказывали о его поездках в горячие точки планеты, где в последние годы случались катастрофы, стихийные бедствия, военные конфликты.

На свои деньги Евгений организовывал эти поездки — доставлял продукты пострадавшим после наводнения на Филиппинах, помогал строить дома местным жителям на Гаити. Привозил гуманитарную помощь в Сирию, как доброволец помогал МЧС тушить пожары у нас в регионе, а во время пандемии развозил продукты в Екатеринбурге пенсионерам и инвалидам.