Выбитые окна, заколоченные ставни, детские шортики на веревочке во дворе — полузаброшенный дом на окраине Новошахтинска в Ростовской области. Еще вчера здесь дышала жизнь. Но утром в выходной день здесь тихо — никого, кроме полицейских в оцеплении. Ответить на вопросы некому. Почему местный житель убил четырех человек, не пожалев даже ребенка? Можно ли было избежать трагедии? Кто он — человек, которого знала вся округа и, как выяснилось, не знал никто? Рассказывает Сабина Бондарь.
По версии следствия, 15 июля 36-летний Денис Машонский расстрелял семью из пяти человек. Погибли трое взрослых и ребенок: 37-летний Владимир Беляев, 26-летняя Светлана Беляева, ее 24-летняя сестра Ольга Котлярова и трехлетний сын Ольги. А ее четырехлетняя дочь попала в больницу с ранением шеи. Возбуждено уголовное дело по двум статьям: «Убийство двух и более лиц» и «Покушение на убийство малолетнего».
«Я всегда буду его защищать»
Дом, где произошло убийство, выглядит как барак. Снизу кирпич покрашен белой краской, сверху виднеются остатки советского красного кирпича, газовые трубы отрезаны и валяются по периметру. Единственная лампочка — у входа в квартиру погибших — горит и утром, словно сигнал смерти. Трагедия произошла в квартире на первом этаже, и красная дверь в подъезд скрипит от ветра ужасным звуком.
Полицейский экипаж дежурил в машине всю ночь. Силовики неохотно общаются, больше задают вопросов.
— А вы что хотите? Вы и так всё знаете же, да? Вы здесь не найдете никого из родственников. Они сейчас после такого резонанса или в следкоме, или спят, — с неохотой говорит полицейский. — Такого кошмара давно не было. Но всё, что могло тут произойти, уже произошло.
В тишине, нависшей над домом, слышны голоса двух женщин. Они перешептываются у дороги.
— Как же так вот это всё могло произойти? Как? Дениска? Этого не может быть, — говорит женщина с грустными глазами, глядя на дом.
Короткие темные волосы едва закрывают проседь, а глаза судорожно что-то пытаются рассмотреть в заброшенном доме. Пожилая женщина начинает задыхаться от волнения, когда подходит ближе к нам. Мы стоим возле детской кроватки, которую вынесли за ненадобностью на улицу.
— А вы знали подозреваемого в убийстве Дениса Машонского?
— Конечно, знали. Это мой Дэн, которого я учила. Я его классный руководитель. И [погибший] Вовка мой. Это мои ребятки все, — сокрушается пожилая учительница.
Ее спутница, которая представляется Ириной, пытается успокоить пенсионерку.
— Людмила Сергеевна, ну не расстраивайтесь. Что тут уже сделаешь, если случилось?
Женщины живут рядом, но в пятницу, как говорят, выстрелов не слышали.
— Это мои ученики, понимаете? Ко мне вчера ребята приходили из полиции, и я им сказала, что была классным руководителем Дениса Машонского, — начинает свой рассказ педагог.
— Они же с Вовкой в одном классе учились, — добавляет Ирина.
«Славный парень был, славный. Очень. Я его очень любила — Дэна»
— Не знаю, но мать частенько после уроков возила его в поликлинику. Я спрашивала у матери: «Люба, а чего ты его туда таскаешь?» Она говорила: «Да у Дениса проблемы. Что-то голова болит». Ну неприлично было расспрашивать, но мы с ней общались, — вспоминает учительница.
Людмила Сергеевна вспоминает, как учила ребят в маленькой школе. Потом учреждение закрыли, и мальчики перевелись.
— Дэн мы его звали. Такой пацан красивый. Очень ласковый. Никогда такого не было, чтобы он нагрубил. Не было у него такого. Ничего плохого у него не было, — плачет учительница. — Я всегда объясняла, если речь об анатомии шла: «Есть гадость, которая называется наркотик. Поймите. Ты сегодня выпил, напился, а завтра захмелел, и ты нормальный, но вы растете, вы зреете, и если вы это [попробуете], то всё». Я их учила этому. Говорила: «Мальчики, я вас очень люблю. Я хочу, чтобы вы стали настоящими».
Ирина поддерживает соседку и говорит, что всю семью, к сожалению, сгубили именно наркотики. Людмила Сергеевна, как будто окунувшись в школьное прошлое, смотрит на небо. Так обычно люди делают, когда не хотят, чтобы слезы текли из глаз.
Ирина добавляет, мол, знаете, сколько они к учительнице ходили после школы... Это вот в последнее время уже чуть реже.
— На лошадях приезжали из совхоза, то картошки мешок приволокли, то огурцов притащили: мол, Людмила Сергеевна, это вам. А я им говорю: «Да мне неудобно», — говорит Людмила Сергеевна. — Однажды я узнала, как лечить панкреатит отцу, — нужны были корешки ириса. А Денис говорит: «Я вам привезу». Притащил мне кучу корней. Это вам, говорит, лечите папу. Ласковый такой был, спокойный парнишка и воспитанный. Сумку яблок как-то притащил, раечки, и говорит: «У вас же педсовет сегодня. Долго будете сидеть тут».
— А вы могли представить, что Денис на такое способен?
— Нет, нет.
Плавно возвращаемся к трагедии. Ирина вспоминает, что вся семья Беляевых с детства дружила с Денисом. Вова — со школы, а девчонки — потом.
— Вова женился на Свете Котляровой-Беляевой. У него был ребенок, мальчик от первого брака. А общих у них было еще трое. Старшая — тоже подросток. Потом Света ушла к Денису и жила с ним. Потом, когда Света решила вернуться к Вове, то Вова уже жил с ее сестрой Олей Котляровой, но вроде принял ее обратно. Денис вчера приревновал Свету и приехал сюда. Не знаю, что на него нашло, но он их расстрелял в порыве гнева и ревности. Он Светку любил, — рассказывает женщина.
— Откуда у него ружье?
Ирина — с удивлением, мол, в охране же работал, значит лицензия была. Но Людмила Сергеевна поправляет: «Ружье было у его отца. Охотой занимался, иногда рыбачить любил».
Что говорят о подозреваемом соседи?
В совхозе, где росли Денис и Владимир, глухо. Это поселок без дорог и привычной для горожан инфраструктуры. Только природа и щебечущие птицы напоминают о том, что тут жизнь течет по-своему размеренно, по-русски.
Небольшой магазинчик на развилке. Продавщица, увидев нас, сразу спрашивает: «Про Дениса приехали узнать? Так я его знала, но не близко. Забегал в магазин. Всегда опрятный, чистый. Мать его жалко, она сердечница».
Улицу, где жил Денис Машонский, найти непросто. Останавливаемся узнать у прохожей молодежи.
— Что я могу сказать? В принципе, он человек неплохой, но… — смущаясь, начинает девушка лет двадцати. — Каждый человек со своим изъяном, но такого от него никто не ожидал. Мы тут все в шоке, конечно. Что в голову стрельнуло? Говорят, из-за ревности. Он с девочкой сошелся, потом разошелся. Она была замужем за Вовой, но там такая «Санта-Барбара». Жаль детей. Трое детей у Беляевых.
— А говорили, что кто-то у вас тут синтетическими наркотиками баловался...
— Да тут каждый третий, — сетует девушка. — Но на него никто бы не подумал. Всегда бритый, опрятный, красиво одетый.
У дороги кто-то красит двери гаража. Соседи рядом поддерживают и подбадривают, мол, крась аккуратно. Видя нас, с ходу говорят: «Про Дэна пришли узнавать, наверное?»
— Нормальный он пацан был, вырос здесь, — начинает свою речь выпивший мужчина, требуя не снимать его на камеру.
Его пожилой сосед добавляет, что никогда бы не подумал, что Денис на такое способен.
— Я больше его отца знаю. Он рыбак — постоянно на плотине был. Спрашиваю: «Саня, наловил сазанов?» А он дулю показывает и смеется. Хороший Сашка мужик, — говорит пожилой мужчина. — Мама у него гипертоник. Вот только скорая вчера приезжала, и сегодня тоже. Тяжело им, конечно. Вовка Беляев тоже тут жил.
Женщина подсказывает, что у Беляевых и дом тут горел когда-то, как и у Машонских: «Одно как-то на другое наложилось в семье».
Пытаемся найти дом, где жил Денис. Очередной местный говорит: «Идите прямо, не ошибетесь. Там сосна большая и шишки падают». Но в совхозе сосна практически у каждого дома. И шишек набили живущие здесь, видимо, еще с детства.
И вдруг мужчина бросает вслед:
— А я утром с Денисом разминулся.
— Как, — спрашиваю, — разминулся? Его же поймали полицейские.
— А вот так, — говорит худощавый мужчина, загорелый от работы на палящем солнце. — Я поехал рано утром траву косить и слышу в кущерях, как лось лезет какой-то. Смотрю, с белым мешком кто-то прошел. Ну, видно, дома шмотки набрал. Он, видно, хотел вернуться и через дачи уйти. А я встретил его лицом, метрах в тридцати. Я сначала думал, кто-то с мельницы шел, а это Денис был. Его на силосной яме поймали. Там бетонные плиты — наверное, спрятаться хотел.
Две молодые женщины из соседнего дома говорят, что не знают, кто он, но одна из них оказалась одноклассницей Дениса.
— У него обычная семья. Ничего не предвещало таких событий. Был всегда улыбчивый, черненький, симпатичный парень, — говорит женщина. — Когда-то работал в полиции, в погонах ходил. Он не был вспыльчивым. Я с ним училась в одном классе. Учился средне, как и все, ничем не выделялся, не хулиганил никогда. Он был совершенно обычный, понимаете? Мы все тут до сих пор в это поверить не можем.
Уезжаем из совхоза мимо полуразрушенных домиков, в которых когда-то красовались яркие буквы продуктового магазина. Свежескошенное сено золотится в лучах солнца. Нас провожают взгляды местных жителей. За спиной остается тишина.