Стриптиз, хост-клубы, гоу-гоу... Разбираем, кем и за сколько екатеринбурженки работают за границей

Закрытие воздушного пространства, невыдача виз, взлетевшие цены на авиабилеты — для екатеринбуржцев всё это, как правило, осложняет отпуск. Однако есть категория людей, по которым ограничения ударили куда сильнее. Они летают за границу для того, чтобы зарабатывать в долларах — и речь сейчас не об айтишниках.

Разбираемся, кем девушки из Екатеринбурга работают за границей и как на их жизнь повлияли санкции.

Мы будем вести речь только о легальных профессиях. Их много: аниматоры, хостес, танцовщицы гоу-гоу или шоу-балета, стриптизерши, а также самые причудливые сочетания всего перечисленного. К примеру, танцовщицу гоу-гоу (задача — танцевать для поддержания атмосферы в ночном клубе) могут по просьбе гостя снимать со сцены — и она, за определенный процент с напитков, превращается в хостес (задача — болтать, шутить и разводить на покупку напитков). Аниматоры развлекают туристов в отелях. Стриптизерши, в общем-то, тоже танцуют и болтают — но при этом обходятся меньшим количеством одежды. А при желании могут уезжать из клуба и приезжать на «тусовки» (именно так вечеринки называют в профессиональной сфере), чтобы повеселиться, как имидж-модель (кто-то вроде красивой массовки).

У объявлений по набору на такие контракты тоже много общего. В любом из них будет сказано, что на работе: а) нет интима и б) есть большие деньги.

Скаут-агентства (с ними мы разберемся ниже) предлагают девушкам контракты едва ли не во все уголки мира. Система заработка меняется в зависимости от страны и профессии. Аниматор в Иордании может работать за фиксированные 600 долларов в месяц. Хостес в Италии — получать 60 евро в день, а вдобавок процент с проданного гостю алкоголя. Стриптизершам обещают больше всего: и ставку, и процент, и общий заработок в 2–3 тысячи долларов в месяц. Ждут их при этом везде, от Таиланда до США.

— Эти суммы в принципе реальные. Но всё зависит от самой девушки. В идеале она должна быть худой, объективно красивой, знать язык страны, в которой работает, уметь общаться, цеплять харизмой, и главное — иметь крепкие, очень-очень крепкие нервы, — перечисляет стриптизерша, пожелавшая не называть своего имени. — Даже если ты никуда ни с кем не уезжаешь, сидишь в клубе с охраной и вместо вина пьешь сок, твой гость может вдруг начать вести себя грубо. А он дает тебе деньги, так что, если ты с этим не справишься, ты потеряешь деньги. Или, конечно, он может оказаться прекрасным принцем, с которым вы обсуждаете Шопена. Вообще, по-моему, работа кассиром в «Пятерочке» нервы убивает куда сильнее.

Особняком среди объявлений стоят таинственные «тусовки», как правило — с локацией в Арабских Эмиратах.

— Набирают в Абу-Даби. Нужны девушки 18–19 лет, можно с 16 (с разрешения родителей). Без татуировок и силикона. Задача — общение, создание приятной атмосферы, быть красивой зажигалкой на вечеринке. Оплата — 200 долларов в день, бонус на шоппинг — от 1 до 3 тысяч. Если не понравитесь, дадут тысячу долларов и купят билет обратно. Всё абсолютно безопасно, — заманивают девушек объявления.

Нет. По крайней мере, так следует из рассказов самих работниц.

— Не едьте сюда, этот клуб — просто ***** (ужас. — Прим. ред.). Чертов бордель без света, гости постоянно пристают, не знаю, как бедные девочки там выкручиваются. Босс — курд, который не всем платит, заведение ужасное, туалеты обрыганные. В Анталье лучше, но проблем с полицией больше, — делятся опытом турецкие хостес.

— Клуб в Мантове — просто жесть. Босс неадекватный, обманщик еще тот. Бывает, распускает руки, — предупреждает хостес из Италии.

— На Кипре можно зарабатывать, но точно не у этого босса. Он девочек чуть ли не силой толкает на выкупы (уход с гостем за пределы клуба. — Прим. ред.). Прямо говорит, за минет ему надо отдать 50 евро, за секс — 100. Я была в шоке, сбежала оттуда. Предупреждал бы сразу, что ему нужны проститутки. Пусть сам за сотку уезжает непонятно с кем, — возмущается стриптизерша.

— Босс больной, наркоман и извращенец. Девочек напаивал с помощью друга и забирал домой, насиловал. Отношение на работе скотское, если тебе плохо — нужно еще доказать, что плохо, чтобы не пойти на работу. И при этом тебя еще и не выпустят из отеля в аптеку и магазин, хотя они стоят на той же улице, — отвечает другая девушка с Кипра.

Основные риски можно выделить в несколько групп:

1. Депортация. Чаще всего девушки работают по туристическим визам, что вообще-то незаконно. Так что в Южной Корее, Турции и ряде других стран полиция устраивает облавы на клубы (в случае с Кореей — караоке-бары). Девушка может оказаться в тюрьме, потерять личные вещи, деньги и, наконец, получить запрет на въезд в страну.

2. Физическая безопасность. Ей могут угрожать клиенты клубов (особенно если девушка уходит с ними за пределы заведений), а иногда и начальство.

3. Деньги. Зарплата на месте может отличаться от обещанной, и даже ее не всегда выдают целиком. При этом жаловаться в трудовую инспекцию, мягко говоря, не вариант.

4. Документы. Ряд клубов оплачивает девушкам авиабилеты и другие расходы; в таком случае считается, что она обязана отработать эти затраты. Чтобы гарантировать это, у сотрудниц забирают паспорта. Когда срок контракта заканчивается, их отдают обратно, и среди девушек такая практика считается нормальной. Однако оказаться в чужой стране без паспорта на руках — по определению небезопасная ситуация.

5. Здоровье. Профессиональная обязанность хостес — пить как можно больше. Иначе не заработает ни ее заведение, ни она сама. У девушек есть свои хитрости (вроде выливания рюмок в горшки с цветами), а во многих хост-клубах им могут налить сок вместо вина и воду вместо соджу. Однако факт остается фактом: на этой работе сложно не пить. Стриптизерши тем временем ходят на 20-сантиметровых каблуках и вместе с танцовщицами гоу-гоу не спят ночами напролет. При этом общепринятый график работы — по 8–10 часов шесть дней в неделю.

Как правило, девушки отвечают прямо: из-за денег. Также многим нравится возможность путешествий. А что одними воспринимается как стресс, для других — безбашенное приключение.

— Я уже несколько лет не видела настоящей зимы: провожу ее либо в Корее, либо в Турции. После контрактов отдыхаю по пару месяцев, иногда — за счет знакомых. Это правда, что на такой работе можно познакомиться с кем-то богатым, укатить вместе в отпуск, может, даже построить отношения. Редко, но сказки случаются. И даже если со мной не случится — я зарабатываю больше, чем когда-либо смогла бы на родине, увидела полмира, могу помогать семье деньгами. А какая альтернатива? Возвращаться и кричать: «Свободная касса»? — говорит 24-летняя хостес из клуба в Пусане.

— У меня красный диплом, я даже успела почти год отработать в университете. Был, еще в России, забавный случай, когда мой студент пришел в мой же клуб. Шутил потом, что лучше бы я пары тоже вела без рубашки, — делится стриптизерша, танцующая на Родосе. — Я обожаю историю Древней Греции, а на университетскую зарплату даже не могла туда слетать. Сейчас объездила уже половину страны, собираюсь в Италию. Я уверена, что вернусь в университет. Но не раньше, чем года через три.

Несмотря на все сложности профессий, в Telegram-чатах по работе за рубежом опытом обмениваются тысячи девушек. А после того как они описывают ужасы Северного Кипра или рекомендуют как огня бояться Ливии, спокойно добавляют: «Сейчас лечу в ЮАР. Там, говорят, из дома лучше не выходить без охраны, но зато заработки в клубе — огонь». И даже самый страшный рассказ в профессиональной среде воспринимается не как повод всё бросить и вернуться домой, а как повод сменить место работы. Максимум — взять отпуск.

Как правило, скаут-агентства: именно они находят сотрудниц для клубов. Агентств существует множество, жалоб на них — еще больше. Менеджеры и сами признают, что в индустрии немало «мыльных пузырей».

— Они много чего рекламируют, но не решают никаких вопросов. Не подстраховывают девушек, которые работают от них. Хотя агентство должно брать на себя ответственность за риски, в этом весь смысл работы с нами, — говорит Ольга, директор Prestige Model Agency.

По ее словам, в индустрии «немало обмана». Он встречается как со стороны клубов, так и со стороны девушек.

— Этот бизнес — довольно неоднозначный. Конечно, в нём есть подводные камни. Когда мы начинаем сотрудничать с клубом, мы проверяем его лично, знакомимся с боссом, собираем отзывы. Но любой клуб могут перекупить. В нём может смениться дирекция, а значит, и условия работы. Однако даже в таком случае большему риску подвергаемся мы, а не девушки. Если им что-то не выплачивают, если заявленные условия вдруг расходятся с реальностью, то всё недостающее им доплачиваем мы, — утверждает менеджер. — А бич со стороны девушек — это ретушь. Кандидатка присылает какие-то нереальные фото, а приезжает на 20 килограмм больше и на 20 лет старше. С другим лицом, другой фигурой и ростом.

Но мы никого не бросаем, мы ищем девушке другое место. Меняем ей клуб, город, даже страну. Наша задача — сделать так, чтобы человек отработал хотя бы свои затраты на билет, на поездку и с чем-то уехал домой, — объясняет Ольга.

По ее словам, на любой типаж внешности найдется свой контракт. Единственная настоящая проблема — большой лишний вес. В таком случае девушкам рекомендуют сначала похудеть, а потом уже искать работу.

За каждую устроенную девушку ее агентство ежемесячно получает комиссию: в среднем 150–250 долларов.

— Тут нет золотых гор. Если твоя подопечная неделю болела, брала выходные, нашла себе парня и куда-то из клуба уехала, то эти дни нам не оплачивают. Хорошие деньги получаются на объемах, когда у тебя уже есть репутация, девушки рекомендуют тебя друг другу, и у тебя их много, — говорит Ольга. — Если девушка приехала, отработала два дня, ей не понравилось и она уехала, то ты остался не у дел. Менеджер должен быть полезен, иначе он будет просто не нужен. Так что мы отвечаем буквально за всё, сопровождаем человека от и до. От подбора контракта до того, как в новой стране заказать такси или сменить квартиру.

Однако ответственность менеджера заканчивается там, где девушки сами начинают нарушать правила. Такое случается — и порой выливается в некрасивые истории.

— Все девушки разные, а работа специфичная, так что всякое бывает. Но мы не детский лагерь. На любом рабочем месте есть своя этика. Если сотрудница дебоширит пьяная, спит на рабочем месте, пьяная бросается на гостей, не соблюдает дресс-код, приходит лохматая, дерется с девушками в квартире... Короче говоря, если она сама источник проблем, то ее могут штрафовать и увольнять. А вот девушка где-то за пределами клуба пошла и вляпалась в неприятную ситуацию — и что менеджер может сделать? Если девушки попадают в аварии, пьяные сваливаются с крыши, уезжают с бойфрендами в горы и там случаются эксцессы, если, условно, кто-то соскальзывает кубарем в море и что-то себе ломает — эти вещи вне нашего контроля. Но это жизнь, это может случиться и на работе, и дома, в России. Мы максимально помогаем с лечением, с доставкой домой. Но мы не боги, — подчеркивает Ольга.

Скаут-агентствам сильно мешают кризисы. Обесценивание национальных валют ударяет по заработку в долларах и евро. В пандемию индустрию лихорадило со страшной силой, клубы закрывались и урезали расходы. После начала спецоперации на Украине проблем только добавилось.

— Есть страны, в которые после 24 февраля россиянкам стало не устроиться. Но, как правило, это не связано с ксенофобией. Просто билеты стоят в три раза дороже, а получать визы теперь намного сложнее. У девушек с нуля нет 2 тысяч долларов, чтобы сделать себе шенген на год. Раньше мы делали европейский ВНЖ через Польшу, страны Прибалтики, теперь их там просто не делают, — поделилась Анна. — Но мы ищем варианты.

Ранее мы публиковали откровения хостес о том, как она с 18 лет разводила мужчин на деньги в ночном клубе. Прочитайте также откровения менеджера стрип-клуба и самой стриптизерши. Каждая из них видит в индустрии минусы, но всё равно продолжает работать.