«Мы услышали много тяжелых историй». Екатеринбургские волонтеры рассказали об украинских беженцах на Урале

С группой волонтеров мы договорились встретиться в пункте сортировки вещей. Здесь одежду осматривают и раскладывают по категориям: для детей, женщин, мужчин; летняя и демисезонная. Работа кипит: люди носят мешки, достают из них одежду, обувь, распределяют по отведенным местам для каждого наименования и размера. Фотографируются неохотно — не хотят привлекать к себе лишнее внимание. Дожидаемся, когда они закончат, и начинаем разговор.

Пообщаться с редакцией E1.RU вызвались четверо волонтеров: Анна Русинова, Дмитрий Безуглов, Александра Катаргина и Ульяна Мейснер. Главного среди них нет — движение возникло стихийно около двух месяцев назад, люди просто собрались вместе, потому что хотели как-то помочь тем, кто пострадал от вооруженного конфликта.

— У меня было желание помочь, и я искала беженцев, которые оказались здесь, на Урале, потому что я не могла уехать куда-то на границу или в приграничные области, — рассказывает Анна Русинова. — И вот так по каким-то чатам мы в итоге нашли друг друга, организовали отдельную беседу и потом начали приглашать туда своих друзей, знакомых, коллег.

На данный момент в волонтерском чате около 150 неравнодушных граждан. Они помогают беженцам, поселенным в санатории «Нижние Серги», он находится в часе езды от Екатеринбурга. Сейчас это не туристическое место: санаторий стал пунктом временного размещения (ПВР) для беженцев. В настоящее время в его корпусах живут около 240 человек из Мариуполя, Бердянска, Запорожья, Херсонской области и других населенных пунктов и территорий. Волонтеры помогают всем, чем могут. Привозят одежду, покупают лекарства, организуют приемы у врачей, содействуют поиску работы и жилья.

— Мы стараемся подходить к людям индивидуально: знакомимся, беседуем, спрашиваем, что им необходимо, каких вещей не хватает в первую очередь, какая помощь наиболее актуальна прямо сейчас, — рассказывает Анна Русинова.

Поначалу беженцы признаются неохотно: эти люди еще недавно жили обычной жизнью, были совершенно самостоятельными. Сейчас им очень трудно о чем-то просить.

— Они чувствуют себя очень некомфортно из-за того, что вынуждены обращаться с просьбами, — говорит Ульяна Мейснер. — Представьте ситуацию, когда вам нужно попросить что-то у незнакомого человека, — для многих бывает сложно даже просто подойти к кому-то на улице и сказать: «Разрешите, я позвоню с вашего телефона, мой разрядился». А здесь люди потеряли вообще всё.

— Общаясь с семьями, нередко слышишь о том, как люди просто выбежали из дома, не успев взять с собой хоть что-то. Они здесь начинают свою жизнь с нуля, и им необходима помощь, чтобы как-то ее налаживать, — говорит Анна Русинова.

Очень многим нужны не только вещи, но и психологическая помощь. Практически у каждого в разговоре с волонтерами звучат темы горя, утраты, страха. И то, что множество людей в таком состоянии находятся вместе на одной территории, ситуацию не улучшает.

Между тем участникам группы уже случалось столкнуться с непониманием со стороны некоторых жителей Екатеринбурга. Есть те, кто не готов помогать из-за предубеждений, думают, что беженцы так долго остаются в ПВР из-за пассивности и лени.

— Люди оценивают других с позиции, когда у них есть непрерывный доступ к медпомощи, деньгам, хотя бы небольшим, к стиральной машинке и прочим бытовым удобствам, к общественному транспорту, ко всем привычным нам благам, — отмечает Дмитрий Безуглов. — Но беженцы находятся в кардинально другом положении — и материальном, и психологическом и часто физическом. И было бы здорово, если бы они как можно скорее оказались в тех же условиях, что и оценивающие.

Да, беженцы покинули зону боевых действий, фактически они в безопасности, но длительное пребывание в ПВР — тоже стресс. Люди устают от неопределенности, от невозможности самостоятельно обеспечить свои базовые потребности, и хотят поскорее вернуться к нормальной жизни — устроиться на работу и снять жилье.

— Представьте, семья живет в одной комнате, нет личного пространства, некуда пойти, чтобы отвлечься, кроме прогулки по территории санатория или прилежащего населенного пункта. Это психологически сложно. Все мечтают так или иначе поскорее покинуть это прекрасное место, — рассказывает Анна Русинова.

Чтобы сделать шаги к новой жизни, нужно не так много — всё то, что есть у каждого из нас. Удобная повседневная одежда и обувь, сотовый телефон, документы. Без этих простых вещей человек не может получить полноценную медицинскую помощь или выйти в интернет, чтобы начать поиск работы.

Администрация ПВР делает всё от нее зависящее, но, к сожалению, ресурсов требуется значительно больше. Поэтому волонтеры стараются закрывать те слепые зоны, которые администрация охватить не может.

Они надеются, что жители Екатеринбурга и области откликнутся не только вещами или финансовыми пожертвованиями, что найдутся и те, кто готов оказывать квалифицированную психологическую помощь, давать юридические консультации или содействовать трудоустройству беженцев.

Беженцам сложно сориентироваться на местном рынке труда. В ПВР приезжают представители предприятий, но при этом специалистам высокой квалификации часто предлагают позиции, рассчитанные на низкоквалифицированных сотрудников или людей без опыта работы. У многих утеряны документы об образовании.

Помимо юристов, психологов, рекрутеров также нужна помощь людей, которые готовы принять беженцев у себя на один-два дня в Екатеринбурге — это бывает необходимо, например, для собеседования при поиске работы, для прохождения медкомиссии или посещения врача.

Волонтеры надеются на помощь не только от граждан, но и от компаний и предприятий. Например, можно закупить партию нижнего белья, детское питание и памперсы для малышей, лекарства для аптечек или предоставить мебель, списанную из-за незначительного брака, для тех, кто собирается переезжать в свое жилье.

Помимо этого требуется помощь медицинских учреждений, рассказывают волонтеры. До получения статуса временного убежища жители ПВР не могут рассчитывать на полис ОМС. Бесплатная помощь предусмотрена только в экстренных случаях и когда необходима госпитализация. На данный момент есть договоренность с одной больницей о приеме беженцев. Там оказывают неотложную помощь и предоставляют скидку на лечение, но ресурсов одного медучреждения недостаточно.

— Среди беженцев есть люди с хроническими заболеваниями, которым необходимо регулярно проводить обследования, контролировать определенные показатели, — рассказывает Александра Катаргина. — В неблагоприятных условиях и из-за вынужденного перерыва в приеме препаратов эти болезни у многих обострились, привели к осложнениям, и медлить с медпомощью нельзя. Будет очень здорово, если появится больше клиник в Екатеринбурге, которые могут принимать беженцев бесплатно или со значительной скидкой.

Несмотря на пережитый ужас и стрессовые условия пребывания в ПВР, люди здесь стараются двигаться дальше, адаптироваться на новом месте.

— Когда начинаешь общаться с беженцами, они как-то забывают про весь этот кошмар и начинают себя вести как в обычной жизни.

На данный момент в санатории остается еще много свободных мест. Количество беженцев будет увеличиваться, а значит, возрастет и запрос на помощь, отмечают добровольцы. Пока готовилась эта статья, губернатор Евгений Куйвашев объявил, что всего в Свердловской области может появиться 69 пунктов временного размещения беженцев.

Если вы имеете возможность и желание оказать помощь, то найдете необходимую информацию и отчет о деятельности добровольцев здесь. А присоединиться к волонтерам можно в этом чате.

Ранее мы рассказывали, с какими трудностями сталкиваются беженцы с Украины в России: из-за бюрократических сложностей многие остались без медпомощи. Также мы публиковали историю матери из Донбасса, которая пыталась вывезти из-под обстрелов своего тяжелобольного сына. В итоге молодого человека доставили на Урал.