Приходите на 11-м месяце беременности. Почему беженцы с Украины остались в России без медпомощи

Недели в подвале под обстрелами ни для кого не проходят бесследно. Обостряются хронические заболевания, вылезают старые и новые болячки. И вот новая страна — Россия. Сломался зуб? Онкология? Беременность? Болит рана? Психические проблемы?.. «А, вы с Украины… Подождите пару месяцев». Как оказалось, отечественная бюрократия не делает скидок больным. В проблеме разбирались наши коллеги из «Фонтанки».

Ирина попала в Россию из-под Краматорска. Она на восьмом месяце беременности. Вместе с мужем они живут в Сосновом Бору — местное предприятие помогло устроиться. За два месяца они встали на миграционный учет, оформили СНИЛС, но при обращении в поликлинику получили отказ. Там заявили, что без полиса ОМС беременную украинку на учет поставить не смогут: «Приходите через несколько месяцев, когда какой-то статус в России появится».

— Для получения ОМС обязательно нужен уже готовый документ: либо статус временного убежища, либо статус беженца. Еще вариант — разрешение на временное проживание (РВП), вид на жительство (ВНЖ) или гражданство РФ. На данный момент у меня есть только справка о рассмотрении документов на получение временного убежища, — рассказывает Ирина.

Подача документов — это целый квест. Очереди с конца апреля пришлось ждать до 31 мая. Но, по словам Ирины, временное убежище — всё равно самый быстрый вариант.

— После подачи документов сказали, что ждать оформления временного убежища придется еще полтора-два месяца. Статус беженца получать дольше и сложнее, и его дают далеко не всем. Про РВП тоже узнавала. Мало того, что получить его не дешево: в Сосновом Бору надо потратить около 10 тысяч рублей на человека за медосмотр, ковид-тест, сертификат на знание русского языка, госпошлину и нотариально заверенные переводы документов, так еще и по времени после подачи всех документов ожидать от двух месяцев до полугода, — отметила женщина.

То есть статус, полис ОМС и, соответственно, возможность встать на учет в поликлинике по беременности у Ирины, как можно посчитать, появятся в лучшем случае после окончания этой беременности — месяце на десятом-одиннадцатом.

Аналогичная проблема у Татьяны — она приехала в Петербург из Мариуполя, оставив там несколько квартир и высокооплачиваемую работу начальника финансового отдела. С собой взяла только десятилетнего ребенка и маму с онкологией. Документов российских нет никаких, из денег — только гривны, которые никак не поменять на рубли в Петербурге. У мамы после пережитого ухудшилось состояние, ей нужна химиотерапия и помощь врачей. У сына заболел зуб. Но полис ОМС никак не получить без статуса в России.

— Для получения статуса временного убежища родственник записал нас на 11 мая. С нами провели собеседование и назначили подачу документов… на 9 июня. Сколько потом еще ждать, мы не знаем. Честно говоря, я в шоке. Мы ехали на Родину-мать, а здесь вообще не помогают: полисов нет, документов нет, помощи нет. Для сравнения — наш сын уехал в Эстонию в пятницу вечером, а в понедельник получил документы на год проживания. Что нам делать, я не знаю, — поделилась Татьяна.

Таких обращений десятки, в чате волонтеров-медиков звучат просьбы:

— Дочери 4,5 года, астматик. Нужна консультация хорошего педиатра, ребенок с приезда в Тихвин и сейчас, после переезда в Петербург, мучается от кашля.

— С незаживающим осколочным ранением можно обратиться?

Григорий Михнов-Вайтенко, сын поэта Александра Галича, член правозащитного совета Санкт-Петербурга, восемь лет назад ушел из РПЦ и сейчас занимается этими медицинскими вопросами. Его проект «Центр помощи беженцам и временным переселенцам в Петербурге» уже месяц собирает деньги на врачей для беженцев, которым пока недоступна система ОМС.

— Помощь не удается получить по ОМС, потому что у людей документы в стадии оформления. Тут ничего нельзя сделать. С одной стороны, как говорится, нет ничьей вины. С другой стороны, есть объективная реальность, в которой у человека, пережившего стресс от нахождения в подвале в течение полутора-двух месяцев под обстрелами, идет обострение разнообразных хронических заболеваний. Помощь ему нужна здесь и сейчас, — отметил правозащитник.

По его словам, если помощь подпадает под категорию неотложной, то всё хорошо — есть возможность человека госпитализировать в любой момент.

— Хуже, когда та или иная травма или заболевание под такую «скоропомощную» историю не подпадают. Единственный вариант получить помощь в таком случае — либо ДМС, либо за наличные деньги. Мы посчитали, что надо помочь людям, у которых документы недооформлены, хотя бы на уровне первичной консультации, первичных анализов и назначения каких-то препаратов. Потому что получение документов занимает несколько месяцев и в противном случае человек проведет их наедине с болью и с риском ухудшения состояния, — рассказал Михнов-Вайтенко.

За май удалось помочь 50 беженцам, еще десяток заявок в обработке. Очень много стоматологических обращений: пульпит, кариес. Приходят с осколочными ранениями, инфицированными, проникающими, с посттравматическим стрессовым расстройством, за консультацией невролога.

— Часто приходится даже просто консультировать людей, куда и как нужно обратиться и как не попасть к тем, кто будет, по сути, вымогать деньги, — рассказал Григорий. — Они жили в другом государстве. Медицинская помощь организована там одним образом, а у нас — по-другому. Девочка в российской регистратуре привыкла какие-то вещи проговаривать быстро: «Где у вас ОМС? Где у вас ДМС?», а человек просто не понимает, о чем у него спрашивают.

Заключены контракты с пятью клиниками. Они работают с максимально возможной скидкой. Но когда речь идет о препаратах или каких-то материалах, к сожалению, не всё возможно списать без денег. Кроме того, все медицинские учреждения — и городские, и федеральные — тоже имеют хозрасчет, и если есть потребность, то пациентов могут отправить и в Центр Алмазова или в «Песочку» (НМИЦ онкологии им. Н. Н. Петрова в поселке Песочном. — Прим. ред.).

В качестве основания для оказания помощи просят предъявить миграционную карту, чтобы подтвердить, что этот человек является беженцем или вынужденным переселенцем. Волонтеры всех сразу предупреждают, что вести их до конца жизни не будут, но обязательно проконсультируют, как действовать после получения полиса ОМС.

На вопрос «Фонтанки» про беженцев в пресс-службе комитета по здравоохранению Петербурга сообщили, что они «весь объем помощи получают».

Ранее мы рассказывали историю матери из Донбасса, которая пыталась вывезти из-под обстрелов своего тяжелобольного сына. В итоге его удалось доставить на Урал — помогли люди, живущие по разные стороны границы: в Киеве, Якутске, Мариуполе и Москве.

Также прочитайте три истории беженцев из Донбасса, которые приехали на Урал. Как оказалось, не все они готовы вернуться на родину.

Всю информацию о спецоперации на Украине мы собираем в этом разделе.