«Я бы их всех усыновил»: чемпион мира по карате ушел из большого спорта ради сирот и инвалидов

У пятиклассника Артёма синий пояс по карате. Для одиннадцатилетнего мальчика — это большое достижение. Он занимается киокусинкай — самым жёстким и контактным из всех направлений карате. На тренировку его приводят родители, но своего тренера Артём никогда не видел, потому что с рождения незрячий.

Карате его обучает Марсель Мансуров. Сначала он руководил руками и ногами Максима. Брал его руки в свои: стойка, защита, атака. А сейчас Артём занимается и сдаёт разряды на пояса наравне со всеми мальчишками. На тренировках участвует в спаррингах. Каким образом Артём отвечает на атаки, как ставит блоки — знает только он.

У самого Марселя чёрный пояс по карате. Мы писали о нём в мае прошлого года, когда Марсель выиграл чемпионат мира по карате киокусинкай. У него много спортивных побед и регалий: заслуженный мастер спорта, двукратный чемпион мира, обладатель Кубка Урала, серебряный призёр Европы.

Ему всего 24 года, и он бы ещё не раз мог выиграть чемпионский титул. Но Марсель оставил амбиции и ушёл в детский спорт, стал заниматься с особыми детьми, проводить тренировки в детских домах, у него свой клуб боевых искусств Доджо 1.

Мы встретились с Марселем в детском доме Екатеринбурга на ВИЗе перед тренировкой. Здесь в актовом зале он организовал для ребят-сирот секцию по карате. Форму для ребят Марсель купил на свои деньги. Тренировки проходят на паркете, татами пока купить не могут.

— Я перестал выступать на соревнованиях, потому что это направление перестало вдохновлять, — объясняет Марсель. — И я решил пустить свою энергию в другое дело.

Тренировки для детдомовцев Марсель вместе с друзьями-спортсменами проводит бесплатно. А чтобы вывезти ребят из детского дома на соревнования, он на свои же деньги арендует автобус. Их воспитанники уже занимали призовые места.

— В этом детдоме хорошие ребята, вот каждый раз, честное слово, приходят мысли забрать всех абсолютно, усыновить. На сборы хотя бы спортивные вывезти на море. Как-то сделать счастливее.

Марсель работает на стройке начальником одного из участков. Об основной работе, той, где он зарабатывает, говорит неохотно. Вот о карате — другое дело, он настоящий фанат, подвижник этого спорта.

— Карате никакого дохода мне не приносит. Призовых денег за победы ни от государства, ни от спонсоров в этом спорте никогда не было. И в нашем клубе боевых искусств всё на основе добровольных пожертвований. Деньги идут на аренду, на покупку спортивного инвентаря, выезды на соревнования. Спорт — это моё хобби, любимое дело. Ездить в детские дома было моим решением. Думаю, что у этих детей должны быть такие же стартовые возможности, как у детей с родителями. Хотел помочь, как-то оградить ребят от плохого. Я сам был хулиганом, когда был подростком.

— А впечатление, что вы с детства были образцом: спортивный, целеустремленный…

— Всё было в подростковом возрасте: и стёкла разбитые, и голос мог повысить, и драки, и авторитет старших не признавал, мог списывать, прогуливать. У меня хорошая, дружная семья. Родители направляли меня в спорт: сначала папа — в балет, потом мама — в карате. Мне очень помогло карате и мой первый тренер Александр Викторович Баранов. Выправился. Школу окончил довольно неплохо. Поступил в юридический университет. Там я тоже на общественных началах проводил тренировки, читал лекции по карате.

Марсель по специальности прокурор. Закончил бакалавриат, год отслужил в армии в мотострелковых войсках, сейчас учится в магистратуре.

В свой спортивный клуб Марсель берёт всех: и обычных, и особенных, инвалидов с любым диагнозом. Незрячие, слабослышащие, аутисты, с расстройствами нервной системы тренируются вместе с обычными детьми.

— Не было такого, чтобы разбегались, аутисты ведь на своей волне?

— Нет. Я требую от них, как от обычных детей. Если говорю: «Отжимайся», они знают, что я не отойду, пока не выполнят моё требование. Они чувствуют, что есть тот, кто сильнее, харизматичнее, амбициознее. Истерики пресекал: просто не реагировал на них. Они успокаивались. Несмотря на свои диагнозы, такие дети всё-таки понимают, что они на чужой территории, а тут свои правила. Особые ребята смотрели на обычных, брали пример. Вообще единых методик нет. К каждому — свой подход, основанный на интуиции. Если особый ребёнок не хочет выполнять задание, могу где-то пойти навстречу, переключить на другое задание. Не противоречу их желанию. Но накладываю на их потребности свои. Так получается сотрудничество. Следует пробовать всё, что приносит результат.

— Бывает, что срываетесь, кричите?

— На детей — нет. Дома в своей комнате могу крушить бетон, доски — так избавляюсь от негативных эмоций.

— А вы используете свою силу и навыки в уличных конфликтах?

— Нет. Я не только заслуженный мастер спорта, но и юрист по специальности. Я избегаю конфликтных ситуаций. Если кто-то сильно желал помахать кулаками, приглашал таких людей на татами. Был случай, когда я отдыхал в Турции, случился словесный конфликт с компанией из-за ерунды, они не поделили квадратный метр на танцевальной площадке. Я предложил: давайте встретимся завтра в спортзале, там был обычный боевой клуб. Дело не дошло до спарринга. Видимо, за ночь поизучали интернет. Мы просто потренировались вместе, подружились. Это пример того, как можно решать конфликты. Я обычно не попадаю в места, где могут быть провокаторы. Не хожу в ночные клубы. Я уверен в своей силе, и мне нет необходимости кому-то что-то доказывать.

Сейчас Марсель планирует поступить в педагогический институт на специальность, связанную именно с реабилитацией особых детей. Он прошёл переподготовку в одном из московских вузов на педагога. Тема его диплома звучит сложно: «Инклюзивное включение детей с особенностями в развитии и детей-сирот в тренировочный процесс по карате».

— В юридический вуз пошёл только за юридическим образованием. Но по специальности прокурором работать не хочу, не смогу. Я люблю людей защищать, помогать, а не обвинять. Адвокатом? Нет, плохих людей тоже не хочу оправдывать. Сейчас хочу помогать детям стать сильнее.