«Возбуждать может что угодно»: почему одних людей влечет туман, других ничего — и всё это нормально

Объектом сексуального возбуждения может быть абсолютно что угодно. Есть люди, которых возбуждает щекотка (книсмолагния), дерево (ксилофилия), туман (небулофилия), облизывание глазных яблок (окулолинктус) или даже всё, что связано с катастрофами, опасностью и смертью (симфорофилия).

В целом всё это называется парафилией. Кандидат психологических наук, автор книги «Близость: книга о хорошем сексе», руководитель АНО «Русское общество психосоматики» и специалист по психотерапии сексуальных дисфункций Наталья Фомичева объяснила E1.RU, как формируются нестандартные предпочтения и почему всё это нормально.

— Что такое парафилия и воспринимается ли это как психическое отклонение?

— Парафилии — это то, что раньше называлось перверсией, но от этого слова ушли, потому что оно значит «извращение». Это очень редкие варианты сексуального поведения, которые в обществе считаются либо уголовно наказуемыми (например, педофилия), либо встречаются очень редко.

Например, существует аутоплюшефилия, когда люди испытывают сексуальное возбуждение к своим плюшевым копиям. Есть акротомофилия — это сексуальное влечение, направленное исключительно на людей с какими-то отсутствующими конечностями, то есть возбуждает не сам человек, а отсутствие у него руки или ноги. Есть инсектофилия, когда сексуальное возбуждение возникает при контакте с насекомыми.

Есть жесткие парафилии, в которых есть очень узкий коридор сексуальных практик. Например, фроттеризм (люди, которые трутся о других людей в транспорте, как правило не испытывают сексуального возбуждения и какой-то разрядки при обычном контакте). А бывают мягкие варианты. Например, фетишизм. То есть человека могут возбуждать люди в латексной и кожаной одежде, если это присутствует, это усиливает возбуждение, если этого нет, то возбуждение и удовольствие всё равно есть.

Есть парафилия ритуала ухаживания и парафилия объекта влечения. Что такое нормальный ритуал ухаживания? Это когда люди пришли в ресторан, попили вина, поговорили о чем-то, потом занялись сексом. Но тот же эксгибиционизм — это тоже ритуал ухаживания: человек вышел, у него перед возбуждением есть некий контакт с другим человеком. Но в обществе не принято распахивать плащ перед женщинами. Вуайеризм — тоже самое, у нас принято как-то контактировать с человеком, а не подглядывать за ним.

— То есть парафилия ритуала ухаживания не предусматривает сам секс?

— Да. Но при этом просмотр порнографии, например, это вообще-то вуайеризм. Просто социально приемлемый. По сути, мы подглядываем за другими людьми, которые не знают, что мы за ними смотрим, а мы испытываем при этом сексуальное возбуждение, используя образы для стимуляции. Стриптиз-клубы — это тоже вуайеризм.

— Но будто бы легализованный...

— Эти понятия очень зыбкие. Есть те, которые мы рассматриваем как социально возможные, а есть те, про которые мы скажем, что это странно, — странно, например, в кустах лежать с биноклем. А какая разница, ты лежишь в кустах с биноклем или в кровати перед телевизором? Действие одно и то же.

А парафилия объекта направлена на конкретных людей. Чаще всего этот объект — другой живой человек, но бывают и варианты — зоофилия та же, некрофилия...

— И это — зоофилия, некрофилия — по сути, не норма?

— Если мы рассматриваем это как статистическую норму, то это ненормально, потому что встречается гораздо реже. Это область девиантная.

— Но в итоге в сексе нормальным считается всё, что не запрещено законом и что нормально для тебя?

— Да. Есть люди, которым возбуждаться легко, и это нормально, есть люди, которым возбуждаться сложно, и это тоже нормально. Есть люди, которые могут поддерживать уровень сексуального возбуждения на протяжении трех часов, и это нормально, а есть те, у кого сексуальное возбуждение очень быстро угасает, и это тоже нормально. Ненормального нет.

— Получается, та же педофилия, если человек не поддается влечению, — это нормально?

— Это не норма, потому что он не может с этим адаптироваться — он не может поддаться влечению и не может чувствовать себя комфортно, не поддаваясь ему.

То есть это абсолютно психически здоровый человек, у него нет никаких отклонений, но он испытывает сексуальное возбуждение и разрядку, когда по нему ползут гусеницы.

Поэтому вопрос нормы и не-нормы поднимает вопрос о том, что вообще значит не-норма. Нормально, например, быть цисгендерным — когда твоя гендерная идентичность совпадает с твоим анатомическим полом, и нормально быть трансгендерным человеком — когда в этом плане есть какие-то несоответствия или ты вообще не хочешь идентифицировать себя ни с каким гендером.

— А есть какая-то универсальная градация нормы в вопросах секса и ориентации?

— Если посмотреть справочники по психическим расстройствам, в предыдущей редакции транссексуализм еще являлся расстройством и, как любое расстройство, нуждался в лечении. Сейчас в международной классификации болезней транссексуализм уже не является заболеванием. Единственное, есть вариант гендерной дисфории, когда человек испытывает много негативных эмоций по поводу своего анатомического пола. Человек в таком состоянии нуждается в психологической помощи, но если человеку хорошо с тем, что его анатомический пол не совпадает с его ощущениями, то никакого нарушения здесь нет.

Есть норма статистическая, которая показывает, как в большинстве своем в данное время и в данной стране люди занимаются сексом. А есть норма индивидуальная — что подходит каждому конкретному человеку, потому что у каждого человека есть свой диапазон приемлемости.

Если говорить о теме партнерской нормы, то это должны быть люди, достигшие возраста согласия (16 лет), либо оба не достигшие, это люди, которые занимаются сексом добровольно, они делают это ради удовольствия друг друга и не причиняют физического ущерба себе и окружающим, но БДСМ-сообщество просит исключить этот пункт. В советское время в этом списке была приписка: партнеры своими действиями не наносят ущерб обществу.

Когда мы говорим про партнерскую норму, мы говорим, что нормально всё, но могут возникать проблемы при несоблюдении диапазона приемлемости.

Если говорить с научной точки зрения, есть три варианта нарушения нормы. Первый — сексуальные дисфункции (нарушения индивидуальной сексуальности). Секс делится на фазы — фаза возбуждения, фаза плато, фаза оргазма и рефрактерная фаза, в течение которой невозможно повторное возбуждение. Сексуальные дисфункции возникают на каком-то из этих этапов: сложно возбудиться, сложно достичь оргазма, теряется возбуждение во время полового акта, преследует синдром тревожного ожидания сексуальной неудачи.

Дисфункция — это нарушение, которое самим человеком оценивается как нарушение. Человеку дискомфортно, ему так не нравится. Тогда мы можем сказать, что да, это отклонение от нормы. От индивидуальной нормы этого человека.

Есть понятие партнерских дисгармоний — это когда по отдельности партнеры хорошо функционируют, но как только они сходятся вместе, начинается что-то непонятное — они не понимают, как им друг другу доставить удовольствие, у них не совпадает диапазон приемлемых практик и так далее. Партнерские дисгармонии — это как раз вариант, который лечится и корректируются психологами, специализирующимися на сексуальных отношениях. Потому что это вопрос коммуникативного процесса.

Вот секс без удовольствия ненормален. Нельзя заниматься сексом из чувства долга, из жалости или из вежливости.

— При этом есть же какие-то общепринятые нормы морали и уголовного права. Ну, нельзя растлить детей.

— Они общепринятые только в конкретном обществе и в конкретное время. Посмотрите историю, посмотрите сейчас на мусульманские страны, детей выдают замуж в 9 лет, с ними занимаются сексом.

С точки зрения биологии нет ничего ненормального. С точки зрения культуры есть сексуальное поведение, которое вызывает осуждение.

— Но, если говорить о парафилии, в частности об аутоплюшефилии, как вообще можно прийти к осознанию того, что возбуждает тебя не другой человек, а огромная плюшевая игрушка в виде тебя самого?

— Часто это фантазии. У нас же очень непредсказуемая фантазия. Наш мозг генерирует очень много образов, какие-то из них становятся возбуждающими и сцепляются тем самым с сексуальным возбуждением. Если это происходит, то дальше фантазия может начать развиваться.

Условно с той же историей с аутоплюшефилией — может быть какая-то история о том, что сначала возникает влечение просто к плюшевым игрушкам, потому что они мягкие, теплые и с ними хочется обниматься... А дальше, например, к этому присоединяется аутоэротическое влечение. Есть же люди, которым нравится мастурбировать, смотря на себя в зеркало. И это всё склеивается в одно.

— То есть может быть такое, что человек долгую жизнь по-настоящему не понимает, что или кто его привлекает, а потом лет в 40 его перемкнет, и он начнет заказывать плюшевые игрушки в виде себя?

— Стадия развития сексуального либидо — это в момент пубертата и после, только тогда начинает вырисовываться направленность сексуального влечения. До пубертата дети могут находиться на стадии платонического либидо — это просто про симпатию, привязанность. Направленность влечения и понимание себя — это 13–14 лет.

Но сексуальность развивается всю жизнь, и говорить о том, что есть какие-то заданные вехи и что я в 40 лет приду именно к этому, невозможно, потому что это может пойти совершенно причудливыми путями. Полностью предпочтения никогда не формируются. Всегда есть место для чего-то нового.

Вряд ли человека может прямо «перемкнуть». В норме психика не так резко меняется, но в целом появление каких-то новых историй возможно в любом возрасте. Более того, опять же подростковый возраст — это очень часто какая-то история о том, что подростку «лишь бы было»: желание сильно, гормональная поддержка всего этого тоже сильная, всё в новинку, всё ужасно интересно.

Дальше, когда человек изучает свою чувственность, он изучает нюансы, и это может вносить какие-то коррективы.

— А как людям, которые находят какую-то свою норму, говорить об этом? Наверняка сам факт того, что тебе надо открыться, а ты знаешь, что это вызовет осуждение, — проблема.

— Конечно. Очень часто у людей есть сложности, подавленное состояние, депрессивное. Потому что ты понимаешь, что с тем, как тебе нравится, ты вряд ли найдешь себе партнера, вряд ли будешь принят и вряд ли хотя бы не будешь осужден.

Есть, например, фетишистский трансвестизм, когда люди надевают одежду другого гендера. Мужчине нравится переодеваться в женскую одежду и в таком состоянии уже заниматься сексом с женой. Женщина может адекватно отреагировать, а может высмеять. Даже предъявить сам факт каких-то своих желаний бывает очень сложно, и это подавляет.

И это не только по поводу секса. Попробуйте за столом сказать, что вы вегетарианка.

— То есть сама по себе парафилия или вопрос с ориентацией и так далее — это не психическая проблема, но реакция людей на это может к ним привести?

— Да. Что мы, например, часто наблюдаем у трансгендерных подростков. Они же в депрессии не потому, что они трансгендерные, хотя бывают и тяжелые варианты гендерной дисфории, которые выражаются в депрессии, — но они переживают, и у них развивается депрессия из-за того, что им как-то надо предъявить трансгендерность, а это огромный риск, что тебя отвергнут, подвергнут физическому насилию.

У нас люди часто высказывание человеком каких-то своих идей воспринимают как навязывание, а навязывание воспринимается, наоборот, не как навязывание, а как добрый совет. Мне кажется, есть проблема в целом в понимании коммуникации.

Наши внутренние запреты рождают очень сильное напряжение в этой области — всегда после диеты человек начинает набирать вес. Здесь то же самое: мы ставим для себя огромное количество запретов

— То есть окружение не влияет на то, какие сексуальные предпочтения будут у человека?

— Нельзя говорить, что совсем не влияет. Все компоненты влияют — и телесность, и психика, и социум. Всё оказывает влияние, просто мы не знаем, какое точно, не можем замерить.

В западной сексологии считается некорректным говорить про ориентацию как про какую-то черту личности или структурную характеристику.

— Очень многие, особенно в подростковом возрасте, балуются, целуясь, например, с людьми своего пола. Это тоже не показатель?

— Я бы не брала это как перспективу и рассматривала каждый отдельный момент времени — сейчас у меня влечение к человеку этого пола, а сейчас этого... Нельзя сказать, что если ты поцеловался с мальчиком, это сформирует тебя на всю оставшуюся жизнь.

— Насчет геев. Научно как-то подтвержден факт, что самые яростные гомофобы — на самом деле латентные геи?

— Было исследование Терри Фишер. Есть такая штука плетизмограф — аппарат, который замеряет уровень физиологического возбуждения, то есть меряет уровень кровенаполнения члена, интенсивность эрекции.

Люди сначала заполняли анкеты, потом им демонстрировались разные порноролики, и те мужчины, которые выдали очень высокие показатели по гомофобии, демонстрировали физическое возбуждение, просматривая гей-ролики. Те мужчины, которые говорили «Я гетеросексуален», но при этом показывали низкий уровень гомофобии, — у них не было физиологического ответа.

— В чем принципиальное отличие бисексуалов от пансексуалов?

— Терминологически бисексуальная женщина — это женщина, которая испытывает влечение к гетеросексуальным мужчинам и гомосексуальным или бисексуальным женщинам, то есть геи их не привлекают. Пансексуалу всё равно, и поэтому пансексуальная женщина может испытывать влечение к трансгендерным мужчинам, гомосексуальным мужчинам и так далее.

У гетеросексуальных людей влечение направлено на людей противоположного пола. Но разве на всех людей?

Поэтому ориентация — это какой-то искусственный конструкт, и запихнуть человека туда и определить его как-то считается довольно большим упрощением. Ориентация и гендерная идентичность не являются определяющими для влечения.

— А как люди, осознавшие свои предпочтения, живут с этим? Они сталкиваются с осуждением со стороны и остаются одинокими?

— Есть истории, когда человек, обладающий особенным сексуальным поведением, формирует отношения с асексуальным человеком, которому секс и не нужен, но при этом он может испытывать привязанность и любовь, только без сексуального компонента.

Они создают пары, где обоим комфортно: один реализует свои сексуальные пристрастия на стороне — с кем-то или с чем-то, а второй при этом чувствует себя спокойно, потому что асексуальному человеку сложно быть в паре с неасексуальным партнером, который всё время будет хотеть секса.

Секс не является физиологической потребностью, потому что физиологическая потребность — это состояние нужды: мы хотим есть, пить... То есть организм из точки гомеостаза уходит в минус: мы проголодались, значит, ушли в минус.

Отсутствие секса не приводит к смерти, в отличие от отсутствия еды или питья, а во-вторых, секс — это не из минуса в ноль, а из ноля в плюс. Это про удовольствие, про контакт, про коммуникацию, про желание... Но так же кого-то из ноля в плюс приводит катание на горных лыжах, а кого-то чтение книг, а кого-то секс.

— Многие говорят и про пользу секса для здоровья. То есть асексуальные люди менее здоровы?

— Во-первых, люди, которые занимаются сексом, тоже далеко не всегда являются здоровыми. Секс не панацея. А в целом асексуальные люди базово не отличаются по параметрам.

Часто говорят, что у мужчины происходят застойные явления в простате, но если это действительно происходит, простата это регулирует — происходят поллюции. У мужчины в 40 лет они обычно не случаются, потому что у него есть мастурбация или партнерский секс, а если ничего этого нет, произойдет поллюция, и организм сам всё отрегулирует. И гораздо больший вред простате наносит не отсутствие секса, а сидение перед компьютером и употребление пива.

Но нельзя сказать, что секс только в голове, он всё равно, конечно, влияет. Это связь каких-то гормональных моментов и психологических. Тестостерон, конечно, влияет, но он влияет скорее на качество секса, интенсивность, желание и удовольствие, получаемое от секса. Но поведение от этого не зависит. Вот если крысе вколоть гормоны, то она побежит спариваться, а человек нет.

— Слышала про коррекционные изнасилования в отношении лесбиянок. Бывает что-то подобное с асексуалами? Почему им вообще перестает хотеться секса? Это связано с каким-то травмирующим опытом?

— У нас, к сожалению, люди часто встречаются с каким-то очень тяжелым опытом, вне зависимости от их сексуальной ориентации, предпочтений и так далее. Про такие случаи я не слышала, но попытки «продавливать» бывают.

Часто асексуалы осознают свою асексуальность в период полового созревания. Что касается травмирующего опыта, он будет скорее приводить к страху секса, избеганию, отвращению, вагинизму. А здесь секс просто не вызывает желания.

Не хочется не потому что плохо, а просто не хочется. Как люди могут не хотеть плавать, но это не значит, что потому, что они до этого тонули. При этом асексуальные люди в целом могут получать оргазм, ведь физиологически стимуляция нервной ткани приводит к рефлексу, просто им не нужно это.

— А что насчет моногамии и полиамории? Как будто моногамия на самом деле противоестественна той же биологии.

— Моногамия по большому счету продукт стадии, когда человечество перешло на сельское хозяйство. Во-первых, тогда появилась частная собственность. Охотники и собиратели вели кочевой образ жизни, и этого не было нужно, у охотников не было «моего».

А как только появилось «мое» — мой кусок земли, на котором я всё выращиваю, — появилась некая ограниченность ресурсов. Сельское хозяйство — это большой труд, и у него не такой большой выхлоп. Поэтому зачем мне кормить чужих детей? У меня будет одна или несколько женщин, но это будут только мои дети. И это понятие распределилось с земли на отношения.

— Получается, в итоге мы должны от этого отойти?

— Мы и отходим. Фиксация на девственности — это тоже продукт стадии сельского хозяйства. В племенах, которые до сих пор сохранили охотничье-собирательский уклад, у них более интересной женщиной считается как раз та, у которой уже были дети. Так было и в России во времена крестьянства. Это значило, что женщина здорова.

У нас сейчас ужасно патриархальное общество.

— При этом сейчас большинство разводов до сих пор происходит из-за измен.

— Мы не можем подготовиться к травме. У нас всегда есть искажение мышления «со мной этого не случится». Кто выходит замуж с мыслью, что тебе будут изменять? Мы все думаем, что мы бессмертны, что наши близкие нас не оставят, мы никогда не заболеем... У нас есть миф о собственной неуязвимости.

Каждый считает, что его любовь и чувства еще не встречались на этой земле.

— И что делать? Прорабатывать саму эту мысль, говорить себе, что и тебе могут изменить?

— Прорабатывать нужно не это, а психологическую гибкость — способность справляться и адаптироваться к ситуациям, которые происходят. Не предвосхищать их и бояться, а в момент, когда они происходят, найти опору в себе или попросить поддержки. Иммунная система реагирует против вируса, начинает вырабатывать антитела, она не вырабатывает их всё время, а когда начинает вырабатывать всё время, начинаются аутоиммунные заболевания.

Навык находиться здесь и сейчас, осознанность очень помогает.

— Кажется, такое должны преподавать в школах.

— Должны бы. Но у нас, как мне кажется, на уровне государственной политики нет идеи о психическом здоровье нации. Именно поэтому русского легко определить в толпе иностранцев — он угрюмый, подозрительный, есть проблемы с базовым доверием.

Прочитайте также, как и когда правильно говорить с детьми о сексе. А больше материалов о сексе, стереотипах и всем, что связано с интимными вопросами, мы собираем в специальной рубрике.