«Главное, мы выжили там»: история пары, которая сбежала из интерната для инвалидов, чтобы пожениться

Юлия и Олег живут в небольшой съемной однушке на Уралмаше. В их комнате диван, два письменных стола, ноутбук, компьютер. Свободного места немного, но хватает, чтобы Олег мог выехать из комнаты на коляске. В эту квартиру пара перебралась чуть больше года назад, и это их первое отдельное жилье.

Предыдущие два десятка лет Олег и Юлия жили в пансионате для престарелых и инвалидов «Семь ключей». Благодаря волонтерам и помощникам, у них теперь есть свой, а не казенный дом, а 24 июля пара сыграет свадьбу — все организовали волонтеры, сама пара будет только наслаждаться праздником. Мы побывали у них в гостях накануне торжества.

Олегу 48 лет, в дом-интернат для инвалидов он попал в 23. Диагноз «ДЦП» ему поставили в пять месяцев, родители занимались сыном, возили на лечение в Ленинград. После их развода Олег остался жить с мамой. Но, когда ему было 18 лет, мама умерла. Сын переехал жить к отцу, через три года не стало и его.

— У меня было два брата, младший — Игорь и старший — Слава. Два года после смерти отца я жил один, смог бы и дальше жить, но как-то надо было покупать продукты. Жена старшего брата сказала, что Игорю надо учиться, а Славику работать, а ты, типа, мешаешь, иди в интернат, — рассказывает Олег.

Так в 1996 году он оказался в интернате, который позже переименовали в пансионат. Младший брат навещал его и хотел забрать, но по каким-то причинам не смог. В 2018 году он умер. Старший брат, по словам Олега, начал навещать лишь несколько лет назад. Сейчас они не общаются.

Юле скоро исполнится 44 года. У нее с детства эпилепсия. Как и Олег, она родилась в полной семье, правда, с мамой не ладила. Говорит, что та поднимала на нее руку.

— Когда я была еще ребенком, отец сказал матери: «Дочери исполнится 18 лет, и мы с тобой разведемся», — вспоминает Юлия. — Развелись они раньше. Я тогда училась в училище на секретаря-машинистку, а мама поехала в Пермь к своей маме. Меня спросили, с кем останешься, я сказала, что с отцом. Надо же было доучиться. Ухаживала за бабушкой, матерью отца, а когда ее не стало, отец сдал меня в «Семь ключей», сказал, мол, может, тебя там научат прибираться и готовить.

Отца уже нет в живых, а мать Юли по-прежнему живет в Перми.

Олег с Юлией познакомились в 1998 году и были вместе восемь лет. А потом разбежались. На вопрос «Почему?» Олег разводит руками, мол, так бывает, а Юля молчит. Вскоре после расставания она переехала в другой пансионат, на Уктусе. И даже вышла там замуж.

— Он разбился в автокатастрофе, сломал шейку бедра, лишился пальчиков. Ездил на коляске, я ухаживала за ним, но так получилось, что он оказался пьющим, ко мне относился плохо. Мы года два прожили, он развелся со мной и уехал, — рассказывает она.

Уезжая, бывший муж, по словам Юлии, взял с собой часть денег от продажи квартиры, доставшейся ей от отца. Говорил, вылечит ее в Минводах, но деньги уплыли. Остальную сумму, по ее словам, забрала мама.

Через несколько лет Юля нашла Олега в соцсетях, они стали снова общаться, и она вернулась в «Семь ключей». Годы жизни в пансионате они оба вспоминают без ностальгии. Олег рассказывает, что персонал забирал личные вещи. Чтобы сберечь диски с музыкой и фильмами, он складывал их в пакеты, привязывал пакеты к коляске и везде возил с собой:

— По идее, это же дом, ведь мы там не во временном жилище. Это не больница и не санаторий, куда приехал и должен уехать. Мы отдавали по 75% пенсии. Но отношение было не как дома.

Юлия вспоминает, как ей перестали давать лекарства от эпилепсии.

— Я просила их каждый день, мне говорили, якобы каких-то документов не хватает. Получилось, что потом я лежачая стала, памперсы приходилось использовать. Моя мама позвонила, а я уже разговаривать не могла, Олег с ней говорил. Потом мама позвонила начальству, чтобы принимали меры, прибежали врачи, вызвали скорую и забрали меня в реанимацию. А после отправили в психушку, якобы я суицидница.

— Распространили информацию, наоборот, что она таблеток наелась, — кивает Олег.

— И маме так сказали, и она поверила. Не мне, дочери, поверила, а врачам.

Жить не в пансионате, а дома было их общей мечтой. Олег как-то сказал брату, что хотел бы вернуться домой (от родителей им осталось две квартиры), в ответ услышал: «Ты что, с ума сошел?»

Юлия просила маму забрать ее, но понимания тоже не нашла.

— Она сказала: «Ты же не сможешь ничего делать, там надо за квартиру платить, готовить, а вдруг взорвешь газ?» Когда я ездила к маме в гости в Пермь, бывало, шла по улице и мечтала, как бы мы с Олегом там гуляли по набережной Камы. Ложилась спать и даже плакала, как охота дома жить, как надоело в интернате.

Готовить, кстати, и Юля, и Олег умеют.

— А если что-то не знаю, в ютуб залезу, там столько кулинарных рецептов, — смеется она.

В прошлом году они окончательно решили, что пора уезжать из пансионата. Олег через подругу связался с соучредителем волонтерского движения «ПроДобро» Юлией Ярошевской, а она познакомила его и Юлю с Еленой Осиповой. Елена помогла им найти и снять квартиру и помогает все эти месяцы. Она же с другими неравнодушными екатеринбуржцами организует паре свадьбу. Они пока ничего не знают о том, как будет проходить торжество, им обещают много сюрпризов.

— Для Юли и Олега свадьба — настоящее воплощение их мечты, — говорит Елена Осипова. — Тысячи людей по всей России страдают от тех же проблем и не видят выхода. Благодаря этой свадьбе, у них появится надежда, что все-таки добро побеждает зло. Огромная система пансионатов действует функционально неправильно, и только лишь другая система может ее побороть или скорректировать. И мы нашли решение — создаем службу юридической поддержки социально незащищенных слоев населения, куда люди, чьи права нарушаются, смогут обратиться за защитой. И руководство пансионатов, зная, что люди могут иметь защиту, не будут себя вести таким образом. Мы хотим, чтобы об этой проблеме знали простые люди, которые никогда не были связаны с интернатами. Потому что оказаться на месте Юли и Олега может любой человек.

Первое, что сделала Юля, когда переехала из пансионата в свою новую съемную квартиру, — пошла в ванну.

— У меня была мечта вымыться в ванной. В пансионате был душ, а ванной там я не пользовалась, потому что в ней ведра мыли. И вот мы приехали, я говорю Лене: «Так вымыться хочу, но надо прибираться». Она отвечает: «У тебя много дней впереди, успеешь прибраться в квартире, иди мойся», — вспоминает Юлия.

Сейчас на оплату жилья они тратят одну пенсию по инвалидности, а на вторую живут: покупают продукты и одежду. Оба хотят работать, зимой Юля даже находила подработку сиделкой. Олег пишет книгу о своей жизни в пансионате. Они завели кошку, смотрят вместе фильмы, играют на компьютере, слушают музыку. В планах — купить пылесос и микроволновую печь.

— Здесь все вещи наши, все на своих местах. Никто не лазит, ничего не выкидывает, — говорит Олег. — Я выхожу на улицу, но спускаться тяжело без помощи, пандуса нет. Но никто гулять не запрещает, как там.

— Когда уже переехали, как-то просыпаемся утром, и я так захотела глазунью. Пошла, сделала, поела. Просто захотелось — и поела, — говорит Юлия.

В будущем они очень хотят купить свою квартиру. Олег надеется, что как-то удастся получить часть наследства родителей.

— Если не платить за аренду, у нас будет что-то оставаться, сможем на что-то копить, — замечает он.

— Например, на новый диван, — тут же откликается Юля. — И квартиру хочется с пандусом, чтобы гулять и фотографироваться с Олежкой, ходить в какой-нибудь парк, где есть речка или фонтан.

— Самое главное, мы выжили там [в пансионате]. Я и решил уходить оттуда, пока еще не состарился. Подумал, если не сейчас, то потом уже будет не выйти.

Недавно мы рассказывали еще про одну пару, которая мечтает покинуть психоневрологический интернат, пожениться и жить вместе. Также почитайте историю подруг Насти и Вероники, которым удалось выйти из пансионата и начать самостоятельную жизнь.

А еще не пропустите колонку журналиста E1.RU о том, как он работал в доме для престарелых и инвалидов.