«Чудо, что дожил до утра». 20-летнего уральца врачи спасли после тяжелого инсульта

— Я все-таки везучий человек. Удача со мной. Вот смотрите сами: я родился с дефектом кишечника, но врачи сделали мне операцию и убрали дефект. В другой раз я под лед провалился, но выкарабкался. Как-то на День матери мы с друзьями из моего детского дома пошли собирать конфеты на кладбище, и на меня бросился какой-то мужик с ножом, но я убежал. Я даже был факелоносцем — нес факел с олимпийским огнем. Потом встретил любимую девушку Карину. И, наконец, последний факт, что мне везет, — то, что я сейчас хожу и говорю с вами. Хотя, по прогнозам врачей, должен был остаться «овощем».

Славе Сафонову 21 год. Он студент Горного университета. Три месяца назад врачи спасли его от тяжелого инсульта, который случился из-за разрыва аневризмы. Тогда врачи честно говорили его девушке Карине: «Готовьтесь к худшему, скорее всего, он останется глубоким инвалидом». Но парень заново научился ходить, потом говорить, читать и писать.

Мы сидим в гостях у Карины и Славы. Слава рассказывает нам свою историю. Инсульт не самое тяжелое, что произошло с ним в жизни. Говорит, что когда-нибудь хочет написать книгу о своих «приключениях».

Детский дом

Славику было шесть дней, когда мама написала отказ от него. Почему она это сделала, он узнает лишь спустя 19 лет. Из роддома он попал в Дом малютки, потом в детский дом в Малом Истоке.

— Про детские дома рассказывают много плохого. Но я могу вспомнить только хорошее. Вместе с нашей детдомовской футбольной командой я объехал полстраны: был в Сочи, Питере, Москве. До сих пор мы с ребятами-выпускниками приезжаем в гости к воспитателям. Они нам объясняли, что нас ждет после выпуска самостоятельная жизнь. Твердили: надо стремиться, добиваться, не лениться. Кажется, у меня получилось это усвоить.

Готовить он научился в детском доме. Специально ходил в кулинарный кружок, где учили чистить картошку и варить суп.

— Многие туда не хотели ходить. Отмахивались, мол, зачем, когда переедем в общагу, будем доширак покупать. Я понимал, что на дошираке долго не продержусь. Еще там же, в детском доме, научился работать на земле. У нас было свое хозяйство: огород, теплицы.

После девятого класса Слава поступил в колледж. Учился на электрика, но всегда мечтал поступить в институт. После окончания колледжа поступить в горную академию на бюджет не получилось, не хватило баллов ЕГЭ. Положенную как сироте квартиру ему не давали, идти было некуда. И он снова поступил, но уже в другой колледж. Ради комнаты в общежитии. Слава говорит, так часто делают детдомовские, ведь квартиру в лучшем случае дают годам к 25, а жить где-то надо. И они, окончив один колледж, идут в другой, так и кочуют из одного общежития в другое.

Во втором колледже Слава долго не проучился. Объясняет: было невыносимо сидеть за одной партой с шестнадцатилетними и изучать ту же самую программу только ради места в общаге. И он решил срочно искать работу. Составить и отправить резюме ему помогла Карина.

Они познакомились четыре года назад. Она училась в коллежде Ползунова. Пришла в гости к подруге в общежитие.

— Она мне сразу понравилась, как только я ее увидел. Попросил у подруги телефон. Ей было тогда 17, мне уже 18 лет. У нас разница в возрасте всего две недели. Сам решился позвонить… С тех пор мы вместе четыре года.

Вместе с первой любовью Слава нашел свою первую работу: электриком в одной из крупных компаний региона, но зарплата на испытательном сроке для 19-летнего парня без опыта была скромной.

Он выдержал испытательный срок, сдал экзамен. Зарплату повысили, с деньгами стало полегче. И Слава с Кариной сняли сначала комнату в коммуналке, а потом квартиру.

«Здравствуй, сын, так получилось»

— Я всегда хотел узнать, кто мои родители. В детском доме еще просил показать личное дело. Но мне не давали, наверное, берегли меня, не хотели травмировать психику. Или нельзя было… — вспоминает Слава. — Как-то Карина меня спросила: «Ты не хотел бы найти родителей?» Я хотел, очень хотел! И мы поехали в детский дом.

Славе было уже 18 лет, и ему дали его личное дело. В нем был листочек: решение суда о лишении родительских прав из-за добровольного отказа матери. Там, кроме имени, был адрес общежития одного из техникумов, где тогда жила его мать. Слава с девушкой приехали в общежитие.

— Всё рассказали на вахте, женщины-вахтеры позвали коменданта общежития, они прониклись историей, начали искать в архивах. Узнали, где она училась, на кого. Поехали в сам техникум. Нашли кого-то из руководства. Они нам сначала отказали: не положено. Мы стали уговаривать, женщины нас пожалели. Дали посмотреть личное дело, показали фотографию, экзаменационные листы. Так я первый раз увидел свою маму.

После этого ребята пошли в полицию к участковому. Там тоже пошли навстречу молодым людям. Пробили по базе Свердловской области, но безуспешно. В базе женщины с таким именем не было. Или сменила фамилию, или уехала.

— Прошел год. Я уже потерял надежду найти маму, — снова рассказывает Слава. — Мужики на работе посоветовали искать через соцсети. И я разместил в популярных пабликах «Подслушано», «Типичный» объявление: помогите найти человека. Уже на следующий день под моим объявлением было под семь тысяч просмотров. Читаю комментарии. Ее узнали! Обсуждают, оказывается, у нее есть брат, мой дядя. Потом дошло до моей тети, сестры моей мамы, кто-то написал ей, что ее ищет сын. В итоге она сама добавилась в друзья.

— Что она написала в том первом сообщении?

— Здравствуй, сын… так получилось… что нас разлучили… Попросила удалить записи на стене. Я не говорил ей: «Ты виновата, как могла». Я не для этого ее искал. Мне просто очень хотелось ее увидеть. Мы с Кариной боялись, что она пьющая, неблагополучная. Нет! Она нормальная, вполне успешная. Двое детей, второй брак.

Слава показывает фотографию женщины на телефоне.

— Красивая, — комментирует он фото мамы. — Работает в одной силовой госструктуре, давайте не будет называть, где именно, если эта история дойдет до руководства, у нее будут проблемы на службе.

Но первым увидеть Славу приехал дядя. Он обрадовался найденному племяннику. Свозил его в гости в Питер, познакомил с тетей. Она тоже приняла Славу тепло. Дядя звал переехать, обещал помочь с поступлением в вуз. Но он решил остаться в Екатеринбурге с Кариной.

Через несколько месяцев мать сама позвала Славу в гости. Она жила в небольшом городе недалеко от Санкт-Петербурга.

— Когда я зашел в квартиру, она заплакала. Слезы, извинения. Я молчал, кажется… Начала объяснять потом, что ее запутали. Дали подписать какие-то бумаги, напугали. Она подписала, а это оказался отказ от меня. Я понимал, что это неправда. Что причина в другом. Ей было тогда двадцать лет, сама еще ребенок. Жила в общежитии, не было возможности обеспечить, побоялась сказать родным. Беременность скрывала.

За эти три дня, что он гостил, они виделись всего пару часов. И мать уехала на дежурство. Слава вернулся в Екатеринбург, они с мамой несколько месяцев переписывались. Но наладить теплые отношения так и не вышло. Как-то она просто перестала отвечать на его сообщения в WhatsApp. Слава обиделся, написал резко: «Почему молчишь?» Она ответила раздраженно. Слово за слово, поругались. Слава заблокировал ее номер.

— Да, маме я прибавил проблем своим появлением, — размышляет он. — Мой дядя, ее брат, перестал с ней общаться, узнав обо всем. Дедушка, ее отец, тоже. Они были в шоке. Хотя мне все родственники обрадовались.

А через несколько месяцев он нашел своего отца. Мать Славы сказала ему лишь его имя и фамилию. Слава начал искать его через соцсети. Его там не оказалось. Зато нашел его дочь, свою сестру.

— Списался со своей сестрой. Она мне: «Что надо от отца?» Я его сын, говорю. Скинул фото паспорта. Она не поверила, но рассказала своей маме. Показала фотографию. Я там точь-в-точь как отец в молодости. Никаких ДНК не надо. Его жена знала, что был когда-то роман у него с соседской девочкой. Отец у меня в молодости, видимо, первый парень был на деревне, красавец, секс-символ для всех местных девчонок (смеется). Жена подошла к отцу с разговором. Отец вспомнил, как 20 лет назад девушка, с которой он встречался, призналась, что ждет от него ребенка. Он тогда ответил: «Докажи, что от меня». Она доказывать не стала, уехала учиться в Екатеринбург. Родила в городе, отказалась от меня. После разговора с женой отец сам написал мне.

И Слава с Кариной поехали знакомиться с отцом. Он жил с семьей в небольшой казачьей станице в Краснодарском крае. А по соседству жили мои бабушка с дедушкой по маминой линии.

— Когда бабушка увидела меня, начала плакать. Переживала она сильно, ругала себя, винила, что не было доверительных отношений с дочерью, поэтому она и скрыла. Дедушка был сдержан, внешне спокоен, видимо, внутри переживал. Хорошие люди... Потом пошли в гости к отцу. Он только посмотрел на меня, понял, что я его сын. Обнял. Был май, всё цвело, весь сад отцовского дома был увит виноградом. Он предложил мне показать подвальчик, где он делал вино. Чтобы было легче разговаривать, начали пить вино. Он говорил мне, что в шоке, вспоминал тот разговор с мамой. Показал ее фотографию, которую он до сих пор хранит, прячет в гараже. Отец мне понравился…

«Готовьтесь, что станет инвалидом»

В декабре 2019 года Слава написал на своей страничке в соцсети: «Мои достижения в этом году — мы съездили с девушкой в пять городов: Казань, Уфа, Питер, Москва, Краснодар, купил машину «Ладу-14» (не в кредит, уточняет Слава, а накопил). Сдал права на трактор (в жизни всё пригодится, добавил он). Нашел родителей. Теперь у меня большая семья, о которой 20 лет я ничего не знал. Думал, что я один. Шесть двоюродных сестер, три родных брата, два двоюродных, мама, папа, бабушка с дедушкой, дядя, тетя. Еще в 2019 году повысили зарплату. Поступил в университет (на заочное в Горный, учебу оплачиваю сам). Этот год изменил мою жизнь, но я продолжаю идти к своей цели».

Новый год они справляли у бабушки Карины в поселке Нижние Серги. Бегали на лыжах, ходили в баню. Пили сок, никакого алкоголя.

Слава был за рулем, когда по дороге обратно в Екатеринбург, почувствовал боль в затылке. Вечером дома Славе стало хуже. Утром вызвали скорую. Врачи не нашли признаков инсульта, посоветовали поспать, выпить парацетамола. Слава выпил обезболивающее и пошел на работу. На работе стала кружиться голова. Его отпустили домой.

— Я приехал в свою поликлинику, попросил участкового: «Отвезите в больницу», отправили: «Езжайте сами в больницу». У меня уже сил не было. Пошел домой. Всё хуже и хуже. Карины дома не было, возилась с племянником. Меня уже тошнило. Дополз до дивана, вызвал скорую. Через 15 минут, перезвонили: «Как вы? Держитесь?» Через 15 минут снова перезвонили, потом снова. Случайно пораньше пришла Карина и тоже набрала 03, приехало сразу две бригады. Первый вопрос врачей: «Что употреблял?» Решили, что я наркоман. Но я уже ничего ответить не мог.

У 20-летнего Славы случился инсульт. Разорвалась аневризма. Оказалось, что Слава жил со скрытой врожденной патологией сосуда.

— Врачи сказали, состояние настолько тяжелое, что оперировать нельзя, чудо, что он дожил до утра… — вспоминает Карина. — Он не двигался, не говорил, не мог пошевелиться. Женщина-врач предупредила: «Готовьтесь к тому, что он останется таким навсегда. На всю жизнь овощем». Я заплакала. Родители меня очень поддержали тогда. Знаете, я ведь долго не говорила, что Слава из детского дома. Боялась, что не примут этого. А когда сказала, они, наоборот, полюбили его еще больше. Не понимали его маму: как так можно. И, когда случилась беда, никто не сказал, мол, как ты будешь жить дальше, если Слава не встанет. О будущем я просто не думала. Жила настоящим днем. Я училась, работала, ходила в больницу.

И Слава сначала начал шевелить ногами, руками, потом сказал первые слова. Карина стала первым его инструктором по реабилитации. Распечатывала в интернете скороговорки, логопедические занятия, школьные прописи. Они занимались, речь постепенно просыпалась: сначала четкие слова, потом связные предложения, потом он написал свою первую записку. Два слова — Слава, Карина. Дядя, узнав про беду, приехал в Екатеринбург, поддержал как мог: и морально, и деньгами.

А Карина писала письма в Минздрав с просьбой помочь с реабилитацией, ходила по благотворительным фондам, чтобы те тоже помогли оплатить восстановление. В итоге Слава попал на реабилитацию бесплатно по ОМС. Его привезли туда на инвалидном кресле. Он ушел оттуда на ногах. Кроме ЛФК, массажа, занимался сам, заставлял себя ходить сначала у шведской стенки, потом по лестнице вверх-вниз.

— Мне очень хотелось встать. Было не по себе, когда ты беспомощный, а тебя моют. Пусть медики, но чужие. Вроде мужик, а тебя моют, ты не можешь себя обслужить. Мой сосед по палате на одной из реабилитаций — двадцатилетний парень. Перенес инсульт и трепанацию черепа. С ноября он кочевал по больницам. Операции, больницы, реабилитации. А инсульт, казалось бы, тоже на пустом месте, он помогал другу с переездом, носили мебель. Парень до сих пор ходит с трудом. Я его убеждал не жалеть себя, заставлять ходить. Но, мне казалось, он немного жалеет себя.

Славе не потребовалась операция. Врачи, посмотрев результаты КТ, обрадовались за парня: оказалось, аневризма сама затромбировалась. После первой реабилитации в больнице была вторая, третья — в институте мозга в Березовском. Сейчас ребята живут у родителей Карины.

— Прошло три месяца, я хожу, пишу, разговариваю. Готовлюсь к сессии. Уже вышел на работу. Могу сесть за руль, перепарковать машину во дворе. В институте мозга есть тренажер, как в автошколе. Имитация езды. В город пока не выезжаю. Я понимаю, что аневризма — это бомба замедленного действия, неизвестно, что меня ждет. Но теперь я знаю о ней. Будем контролировать. Через полгода сделаем снимки. Посмотрим, увеличилась или уменьшилась. Думаю, всё будет хорошо. Говорю же, мне всегда везет.

Не у всех детдомовских ребят есть мечты, цели и сила воли, как у Славы. Прочитайте рассказ волонтера, который помогает выпускникам детских домов устроиться в жизни и не попасть в беду.

А вот еще одна история о том, как врачи спасли молодую женщину после тяжелого инсульта.