«Они благотворительностью не занимаются». Почему мэрии Екатеринбурга выгодно отдать памятники бизнесу

На днях в Общественной палате Екатеринбурга состоялась встреча на тему состояния городских памятников. Одним из самых важных вопросов стало то, как спасти старые здания. Екатеринбургская журналистка Ольга Павлова оказалась спикером на этой встрече. Публикуем ее колонку.

В кулуарах поговаривают, что нынешняя городская команда хочет снять с городского бюджета груз трат на памятники. Не знаю, правда ли это. Но мне кажется, что появись сейчас перед мэрией действительно эффективное решение вопроса объектов культурного наследия (ОКН), которое обеспечит их сохранность, никто не будет против.

Разве в администрации работают не те же горожане, которые любят рестораны и кафе в старых зданиях, которые водят гостей к Косому дому с волшебным садом? Почему бы им не радоваться появлению красивой улицы Горького, раз уж фасады краснокирпичных особнячков так здорово преобразились?

Но обо всем по порядку.

Большой бизнес хочет строить. Много. В том числе совсем рядом и/или вместо старых зданий. Охранные структуры хотят сохранить памятники в значении «оставить как есть».

А чтобы сохранить, надо приспособить к современному использованию.

Внимательный гражданин тут же должен вернуть мечтательного на землю: дорого, дорого, дорого! И верно: этот аргумент отовсюду звучит, когда речь о наследии.

Отвечу: да, дорого. Хотя и не поверю, что 50 млн рублей — это прямо какие-то нереальные деньги для средней эффективной компании. Достаточно взглянуть на примерную смету адаптации офиса с прогрессивным дизайн-проектом.

Зато знаете, какая мысль не звучит, будто это неприлично? Наследие — это ресурс, возможности и инвестиция. А почему? Потому что не привыкли, не изучали вопрос с этой стороны, но, аллилуйя, потихоньку начинаем говорить на эту тему.

Выступлений на Общественной палате по теме наследия было несколько. Что-то коллеги-журналисты уже опубликовали — в основном статистику, цифры. А я услышала и кое-что еще. Вот, на мой взгляд, наиболее важные тезисы встречи.

Евгений Мордовин (глава «УГМК-Застройщика»), который, отмечу, выступал не в качестве застройщика и девелопера, а в качестве члена палаты.

Из его длинного спича про налоги и 73-й Федеральный закон хочется выделить концовку:

1. Нужно «разработать программу приватизации ОКН, предусмотрев стимулирующие меры для инвесторов: продажа за 1 рубль с обязательством по сохранению и восстановлению; проведение земельных аукционов продажи под жилищное строительство с обременением победителя аукциона провести восстановление ОКН».

От себя добавлю, что приватизация — лишь один из инструментов.

2. «Аудит утраченных, неиспользуемых и руинированных объектов».

Есть комментарий: а за чей счет? Можно ли это сделать, не привлекая общественников? Нельзя категорически, тем более что работа в этой сфере ведется, и люди, которые на общественных началах ее уже выполняют, очень круты и профессиональны, грех не воспользоваться их наработками.

3. Нужна «Комиссия при Общественной палате с экспертами, архитекторами, общественниками».

Хорошее предложение. Потому что редкое. Правда, если в этой комиссии архитекторов и общественников будет мало, то и всё начинание бесполезно.

4. Евгений Рябинин, главный человек по охране памятников в Свердловской области, предложил застройщику не оценивать его деятельность «в таких черных тонах». Забавно, да, они же, казалось бы, заодно?

По словам Леонида Васильевича Генина, директора Екатеринбургского центра по охране и использованию исторического и культурного наследия, оказывается:

5. «…в Екатеринбурге уже второй год проводятся работы по так называемому пилотному проекту по сохранению многоквартирных жилых домов; в списке пять домов, три из них — памятники регионального значения. Работы будут проводиться в 2022 году».

Знали? Я — нет. Вспоминаем многострадальный «Городок чекистов» — это многоквартирный жилой дом со статусом. А еще вспоминаем сознательных жителей Питера и Одессы, где не упускают возможности покопаться в деталях таких программ.

6. Также из Генина: «Необходимо создавать условия для бизнеса по использованию ОКН в хозяйственном ведении. Нам, говорит, нельзя быть собакой на сене, которая "сама не ам и никому не дам", поэтому администрация города ведет активную политику по поиску инвесторов».

7. «Обладание памятником сейчас, в рамках действующего законодательства, — это не благо, это большая ответственность. Для города не самое главное — приватизация. Самое главное — сохранение ОКН в результате работ по поиску инвестора, по проведению конкурса».

Мало кто из коллег-журналистов обратил внимание на емкий стендап от господина Сергея Федякова из комитета по развитию комфортной городской среды.

8. «Сегодня мы видим очевидные потери, разрушение памятников, потому государство должно этой ответственностью поделиться… с бизнесом и общественностью, которая бьет тревогу, потому что общественности разрешили [вот это любопытно, конечно: кто разрешил?] как раз в этой области поучаствовать и с парками, и с памятниками. Ответственность должна быть или максимально дешево продана, или подарена вообще бизнесу. Нужно посмотреть на этот процесс с точки зрения того, что можем сделать. Мы не в Москве. Москва по себе живет, но Санкт-Петербург… Там есть программа «Один метр за один рубль». Почему мы ее не сделаем-то? Ну давайте передадим бизнесу объекты. Просто передадим, если есть желающие. Их надо еще поискать же, популяризировать».

9. «Памятники — они как люди: умирают быстро, если за ними не следить» — шикарно сказано.

10. «Функции у государства — охранно-надзорные, они должны стать сервисными. Государство должно придумать форму общения, удобную для бизнеса, чтобы просто передавать эти памятники… Если государство не находит средства на все объекты, давайте передадим».

Из речи активиста екатеринбургского общества «Уральский хронотоп» Олега Букина:

11. «Что касается мер по стимулированию. Тут, пожалуй, можно согласиться: один рубль, всё такое, но… Главное не в том, чтобы было стимулирование, главное в том, чтобы пользователи и собственники получали все меры компенсации только тогда, когда они проведут работы по сохранению тех или иных памятников. Но в этом случае нужно хорошо и точно изучить опыт Томской области».

12. «У нас значительные объекты, которые являются знаковыми для Екатеринбурга, тот же аэровокзал Уктус. Почему-то такие объекты не попадают в перечень выявленных памятников».

13. «Понятно же, что вы [Управление по охране ОКН] не решаете вопрос… Если вы включите в перечень памятников тот или иной объект, все равно он подлежит историко-культурной экспертизе, и уже эксперт может в конце концов вынести окончательное решение о допустимости, недопустимости, целесообразности включения его в реестр. Но Управление в этом смысле берет на себя большую ответственность, расставляя все точки над i на первой ступени прохождения заявления о включении в реестр».

Олег Букин считает этот подход ошибочным. В начале своего выступления он сделал акцент на независимости экспертов.

А вот моя позиция:

Я действительно журналист, но журналист профильный, и последние пять лет я делала материалы о наследии для городского телевидения, у меня есть даже опыт съемок наследия в Европе. Сейчас для ряда новых медиа я этим занимаюсь.

Со многими людьми я общаюсь. Вокруг нашей редакции даже сформировалось довольно серьезное комьюнити из профессионалов, поэтому я человек, в общем-то, слушающий и задающий вопросы.

Хочу поделиться тем, что у меня накипело.

Когда мы начали заниматься темой наследия, снимать городские здания, их приспособление к современному использованию, мы тоже, знаете, проповедовали это настроение в духе: «ах, сад мой, бедный сад».

А потом мы поняли, что вообще всё не так.

В нашем городе есть прекрасные специалисты, есть потрясающие технологии, материалы — как, например, средство защиты древесины, которое применяется в «Кижах». Вряд ли даже кто-то знает о нем, да? А это наша уральская разработка.

У нас есть прекрасная инженерная школа, у нас исторически такой регион.

Эти прекрасные люди, которые занимаются наследием, хорошо это делают. Они как будто бы даже сами до конца не осознают себя на общем фоне (я прошу прощения) нытья вокруг этой темы. И мы стали популяризировать такие объекты. Мы стали снимать, насколько можем себе позволить, разные стадии приспособления, именно приспособления памятников к современному использованию.

Давайте коротко перенесемся в доковидные отпуска куда-нибудь в Прагу, Париж, Вену.

У нас есть улица 8 Марта — чем не девятый район Вены? Чем не пражские закоулки за ратушей, как на нашей улице Добролюбова?

Но раз всё так хорошо и спецы есть, и здания красивые — за чем дело стало?

Мне кажется, непонятно, как к этому подступиться.

Почему томская программа «Дом за рубль» сработала? Я убеждена: она сработала потому, что эти томские домишки сомасштабны малому бизнесу, который в них пришел. И другие регионы эту программу переняли. Бизнесу понятно, что там делать, что за функция там может быть. Понятны правила на входе. Им ясно, что их ждет, какие расходы, во что это выльется. Эти арендаторы — не «Газпромы» какие-то, это действительно малый и средний бизнес: кофейни, стоматологии, тату-салоны, да что угодно.

Я думаю, опираясь на свой опыт, на опыт общения с бизнесом, который в радиусе километра уже спас памятники. Они не благотворительностью занимаются, они там делают эффективный бизнес. Я могу назвать фамилии, люди говорят: проблема в том, что мы понимаем власть, мы понимаем охранные структуры, они действуют в ракурсе «сохранить, чтобы минимизировать риски, лишь бы кому не прилетело» в значении «не трогать». Но фокус в том, что «не трогать» — это не равно «сохранить». Это равно «уничтожить».

Давайте инициируем встречу с бизнесом [готовым войти в памятники]. Я готова их пригласить, я готова это модерировать, я хорошо задаю вопросы. Я хочу это провести, чтобы мы поговорили с теми, кто готов за это взяться. Потому что городу нужно понимание, что бизнесу отдать это выгодно, нужно снять этот груз со своих плеч. Но бизнесу нужно понимание правил игры.

После разговора о памятниках в Общественной палате есть ощущение, что всё это происходит не формальности ради и на фоне тезисов о бесконечной дороговизне начинает звучать конструктив. Жаль, конечно, что глава Управления по охране памятников Евгений Рябинин, не дослушав всех выступающих, почему-то ушел. Впрочем, надеюсь, если предложенная мной встреча с бизнесом состоится, господин Рябинин на нее время найдет. Не поверю, что сотрудникам его ведомства не нравятся рестораны и кафе в старых особняках, Косой дом и другие старые здания, приспособленные под современное использование.

Мы не раз писали, что мэрия пытается избавиться от памятников на своем балансе. Так, за 57 миллионов рублей продали историческое двухэтажное здание на Сакко и Ванцетти, 113. Также администрация выставила на аукцион объект культурного наследия на Сакко и Ванцетти, 69, который стоит рядом с элитным клубным домом «Тихвинъ». Дом вместе с землей оценили в 17,9 миллиона рублей.

Совсем недавно на торги выставили один из красивейших памятников — на Попова, 4. Напомним, в феврале этого года депутаты гордумы утвердили список из 11 исторических зданий, которые мэрия выставит на аукцион. В их числе был дом купца П. Я. Сапожникова на Горького, 49. Его купила строительная компания «Брусника».

Также мы поговорили с главой «УГМК-Застройщика» Евгением Мордовиным о том, как можно спасти памятники архитектуры. Прочитайте его мнение.