«Я живу в памятнике»: история 178-летнего дома на Карла Маркса, где нет ванных комнат и кухонь

Дом на Карла Маркса, 11, строго говоря, еще не памятник. Сейчас только проходят экспертизы, чтобы включить его в реестр. Тем не менее культурную ценность здания историки уже признали и защитили его от сноса.

Со стороны может показаться, что ничего особенного в доме нет. Ну старый, ну кирпичный, совсем не нарядный. И вообще… Зачем это всё? Но на самом деле у него богатая история. Это не просто дом — это бывший флигель красивого особняка, который находится рядом, на Розы Люксембург, 38. Внутри у него сохранилась лепнина, и, наверное, стены помнят о людях, которые использовали здание раньше.

Историю дома-флигеля мы рассказывали совсем недавно. Она началась в 1841 году с проекта знаменитого архитектора Михаила Малахова. Первым собственником был чиновник Андрей Устинов. В 70-е годы XIX века усадьба принадлежала поручику Осипу Соломатову. Он также был старшим адъютантом при губернском воинском начальнике генерал-майоре Александре Соловьеве в Перми. В конце XIX века усадьба принадлежала семье Рейнфельдов. А уже на рубеже веков эту усадьбу приобрел провизор Александр Белов, депутат и очень уважаемый в обществе человек. Во флигеле он обустроил лабораторию по производству лекарственных средств. В честь провизора дом теперь и назвали.

Когда рухнула империя, дом частично отдали под жилье, частично использовали под губернский военно-санитарный подотдел. В наши дни там только квартиры.

Первый этаж выглядит совсем брошенным. С лицевой стороны все окна, кроме одного, закрыты картоном. Рядом — дверь, закрытая на цепочку, но она легко снимается, а внутри — крошечный подъезд, откуда можно попасть в две квартиры. Одну из них снимают молодые люди, вторая принадлежит мужчине. Первые решили с нами не разговаривать, сославшись на занятость, второго не оказывается дома.

Вторая дверь, ведущая в другую часть дома, за забором и без звонка. После того как мы несколько раз постучали, к нам вышла пенсионерка Лидия Михайловна, живущая на втором этаже. Она разрешила нам посмотреть дом. Его историю не знает и даже удивляется, когда мы говорим, что он принадлежал уважаемым людям, а на первом этаже была лаборатория.

— Мы получили эту квартиру от управляющей компании, пока моя дочь работает, в ней живем около семи лет, — делится Лидия Михайловна. — Было бы хорошо, если бы к нашему дому кто-то привлек внимание. Когда мы приехали, то сами делали ремонт. Капитального ремонта здесь не было, только в прошлом году приехали рабочие, сделали окно в коридоре, прорубили дырку на чердак: без нее на крышу невозможно было попасть. Плюс внизу половину зала отбелили, а половину так и оставили. Наверное, краска закончилась. Еще окно там вставили — вот и весь ремонт. Проводка тут со времен царя Гороха не меняется. По крайней мере, отопление хорошее. Стены толстые.

В этой части дома есть еще несколько квартир, половина из них пустует. На всех — общий туалет на первом этаже. Ни кухонь, ни ванной, ни душа нет. Лидия Михайловна с дочерью ходят в общественную баню и готовят на электрической плитке.

— У нас квартира площадью 21 квадратный метр, у соседей 28 и 25. Напротив лестницы — две комнаты, одна когда-то общедомовая была, — рассказывает Лидия Михайловна. — Раньше комнаты были смежные, сейчас все проходы заделали. Но сколько раз мы закрашивали, всё равно дверь в комнате проявляется.

Надежный забор у дома появился, после того как пять или шесть лет назад случился пожар.

— Коктейли Молотова бросали, тут сарайчик сгорел, — вспоминает Лидия Михайловна. — После этого сделали заборчик. До этого был проходной двор, все заходили в туалет. Бессовестные такие, встанут, особенно в праздники. Ужасные люди.

В комнате у пенсионерки высокие потолки.

— Лампочка в комнате не работает из-за проводки, — объясняет она. — Вызывали электрика, он что-то делал-делал, но не заработало. Просто старое всё, люди не могут починить. Потолки где-то 3,5 метра. Можно бесконечно класть вещи наверх, что мы и делаем.

С другими соседями нам поговорить не удалось: в это время они на работе.

Ранее в рубрике «Я живу в памятнике» мы рассказывали истории других очень старых домов, в которых до сих пор живут люди.

На Попова, 11 стоит дом купца Рожнова, который в советские годы поделили на 40 квартир. В особняке много деревянных пристроев, ветхий фасад и много квартирантов. Коренных жителей осталось немного. А те, кто остался, мечтают о переезде.

На Шейнкмана, 83 стоит деревянный дом с башенками, со всех сторон окруженный новостройками. Ему больше ста лет, и он тоже поделен на несколько квартир-комнат. Мы побывали внутри и пообщались с пенсионерами, которые рассказали, как им живется в деревянной избушке.

На Кирова, 1 есть каменный дом XIX века, в котором остались две жительницы. Одна из них, Нина Ивановна, показала нам свою квартиру. Она считает, что когда-то на месте её гостиной проводили балы.

В особняке на Чернышевского осталась одна жилая квартира. Ей владеют супруги, которые хотят арендовать весь дом и превратить его в музей.

На Большакова есть три деревянные избушки весьма ветхого вида, которые тоже относятся к памятникам. Их строили по проекту автора Белой Башни. Мы побывали внутри двух из них, так как третья сильно сгорела.

На улице Горького стоит купеческий особняк, в котором по-прежнему много квартир. Кое-где сохранилось старинное убранство, а среди жильцов ходят легенды, что под домом есть длинный подземный ход.

Также мы вспоминали историю старинного разваливающегося особняка на Куйбышева, который разделили на коммунальные квартиры.

Кроме того, мы писали про красивый особняк на Чапаева. Это дом со свежеотреставрированным фасадом, где расположен Центр традиционной народной культуры Среднего Урала. Но за роскошным памятником архитектуры, совсем рядом с грандиозной стройкой УГМК — ледовой ареной, другая жизнь. Никакого классицизма. Там до сих пор трущобы из 80-х и 90-х, в которых живут люди.