«Башня стала моим маяком»: екатеринбуржцы вспоминают, как покоряли заброшенную телевышку (видео, фото)

В Facebook набирает силу флешмоб под хэштегом #Моябашня. Пользователи соцсети рассказывают истории, какую роль сыграла недостроенная телебашня, которую собираются снести ради ледовой арены, в их жизни, выражают негодование, что её снесут, а порой просто прощаются. Мы решили собрать интересные записи, комментарии, фото- и видеоматериалы.

Например, общественница Екатерина Петрова, включившаяся во флешмоб одной из первых, рассказала, как они с одноклассниками взбирались на башню по арматуре внутри.

«В те времена башня особо не охранялась и внутрь попасть было не сложно. Поэтому на башне всегда кто-то был, туда постоянно залазили — кто снаружи по лестнице, кто внутри по арматуре. В какой-то момент на балконе появился незнакомец с флейтой в чемоданчике. Мы с ним спустились чуть ниже балкона, сели у дыры в стене, и незнакомец заиграл мелодию битловской песни Yesterday. Ну а башня подыграла ему своей акустикой. Ох, как же это было незабываемо... Спасибо тебе, незнакомец.

А потом к нам присоединился другой незнакомый парень, я не помню его имени, но, скорее всего, это был Саша Пальянов. Спортсмен, экстремал. Говорят, он поднимался на башню по наружной лестнице с завязанными глазами и привязанными к ногам гирями. Помню, он говорил, что это его 136-й подъём и для него это всё как утренняя зарядка. А буквально через день или два мы узнали, что Саша сорвался с самого верха, когда перелазил с лесенки в люк балкона. Насколько мне известно, после этого случая башню замуровали, и больше туда никто не поднимался.

В комментариях у Жени вспоминали стихи, которыми были расписаны стены внутри башни. Вот вспомнились строки неизвестного автора:

Башни гвоздь протыкает небо.
Много теряет тот, кто здесь не был…»

Пост Екатерины Петровой собрал множество комментариев, где люди рассказывали о своём опыте.

«Ну и да, ещё помню, что трафик внутри башни был нормальный такой: спускаешься — встречаешь тех, кто лезет наверх, и наоборот. Потому негласным правилом было не дай бог даже мелкий камушек с досок вниз случайно столкнуть, не то что скинуть что-то», — вспомнил журналист Ян Гравшин.

«А Ратмир Нагимьянов и вовсе прыгнул с неё бейс и сделал предложение любимой девушке», — пишет пользователь Ratmir Abashev. Это, кстати, пример, как формируются красивые легенды: Ратмир действительно прыгал с башни, но чтобы вручить невесте цветы на 8 Марта.

Вячеслав Огнёв принёс комикс из сообщества [ЕКБ] Екатеринбург во «ВКонтакте» по политическому сериалу «Карточный домик», в котором обыгрывается недавнее объявление, что на Уралмаше построят новую телевышку.

«А я однажды принимал участие в снятии с башни паренька, который долез до верха, запаниковал и не мог слезть обратно. Просидел почти сутки. Накачали сначала реланиумом, потом ГОМКом, после чего его спасатели на подвесной системе спустили. Надо отдать должное его троим товарищам. Отчаявшись его уговорить, они отправили быстроногого за помощью, а сами остались с ним. Без еды и тёплой одежды. Тоже подмёрзли хорошо», — рассказывает Всеволод Махов.

«Надо было лезть в тёплую солнечную погоду и по внешней лестнице. Там на самом деле легче, если держать эмоции под контролем, а также отличный вид открывается по мере подъёма, всё дальше и дальше. Самый «очковый» момент — перелезть в люк либо лезть дальше вверх, где нет защитных колец и лестница отклоняется от стены башни так, что лезешь под отрицательным углом. Но опять же физически это легко. Забравшись, можно любоваться на город, горы и леса на горизонте. А ещё оттуда прикольно смотреть салюты на 9 Мая и День города и орать «не попали!!!» Надеюсь, УГМК рухнет так же в глубокий провал, как взорванная башня», — пишет Никита Страгис.

«Я помню, как будучи школьником волок туда кирпич с целью эксперимента — а что будет, если его вниз бросить. Кирпич так и не нашли потом. Ещё помню дикий ветер и стадион «Юность» с пятачок размером», — написал Алексей Костицын.

Сергей Щетинин вспомнил, что был на башне 2 раза, и выложил фото: единственная девушка из «альпинистов» стала его женой.

Пользователи особенно жалеют, что во времена, когда башня не была огорожена и не охранялась, не было айфонов — с селфи была напряженка.

Ринат Низамов, директор компании «Сеть городских порталов», в которую входит и Е1.RU, выложил фото уже из эпохи селфи, где вид на башню с Плотинки сравнивается с видом на монумент Джорджа Вашингтона.

Дмитрий Москвин, общественник и один из организаторов «Комитета Городского пруда», который отстоял бухту у ККТ «Космос» от Храма-на-воде, отметил, что не особенно привязан к башне — эстетически он оценил только её верхушку, по которой можно определять высоту облаков. Но в очередной раз высказался, что вопрос сноса башни должен решаться общегородской дискуссией.

«Тем не менее продолжаю настаивать:
1) принимающие решения чиновники обязаны иметь чёткую и строгую аргументацию, почему башне не место в центре Екатеринбурга;
2) надо разбираться в законности процедуры передачи башни и земли под ней в частные руки после покупки на бюджетные деньги у федералов;
3) судьба башни и пространства вокруг неё должны быть объектом большой городской дискуссии», — пишет Москвин.

Ещё одно «архивное» фото — как одного из слезающих страхует милиция: с ними «альпинистам» не раз приходилось сталкиваться. Им поделилась журналист Е1.RU Ая Шафран.

И ещё одно характерное фото:

А в 1999 году на башню забрались первокурсники журфака: пожалуй, это первый и единственный случай, когда журналисты сами поднялись на башню, и не в порядке личного опыта, а ради репортажа. Хотя этот репортаж на телевидении не появился — его сделали только для факультета.

Макс Кремешков — интервьюер в сюжете — живёт сейчас в Москве. Он искренне удивился, узнав, что башню было решено снести.

— Мы забирались туда два раза — сначала сделали пробный подъём, потому что для съёмок сюжета нужно было бы лезть с огромной старой камерой — с кассетами VHS, штативом — она упаковывалась в огромный рюкзак. Лезли изнутри, потому что беспокоились за камеру — мы её, скажем так, взяли на факультете без спроса — не сказали, для чего она нам нужна. Мне было несложно, но с нами лез парень, который, когда мы поднялись на высоту около 50 метров, остановился и заявил, что дальше не полезет. И мы 20 минут уговаривали его продолжить путь, потому что не могли уже позволить себе спуститься со всем оборудованием. Мы лезли не одни, вокруг многие верещали, как им страшно, и, думаю, на него подействовало именно это.

В самом высотном интервью Екатеринбурга Макс спрашивает ребят, надо или нет закрывать доступ к башне (мнения расходятся даже внутри компании). Макс находит человека, который дал слово забираться на башню в качестве аналога физзарядки, и человека, который влез на башню впервые, а ещё рассуждает о том, что сейчас, когда ценность объекта близка к нулю, с помощью СМИ можно объявить конкурс проектов реконструкции телебашни или превратить её в мемориал эры активной стройки в СССР.

«Буду непопулярна, — пишет горожанка Екатерина Калужникова. — Лента наполнилась воспоминаниями и сожалениями по поводу сноса недостроенной телебашни. Для меня башня — любопытный городской мем, почти обязательная вставка в любую экскурсию по городу. После сноса буду показывать картинки и рассказывать в прошедшем времени.
Визуально — башня с цирком у меня ассоциируются с мечетью и минаретом (замаскированными) (не спрашивайте).

В остальном я абсолютно к ней равнодушна. Пожалуй впервые, когда речь идёт о сносе городского объекта, я не испытываю никаких особых эмоций и вижу в этом не варварское обращение с исторической памятью, а естественный ход жизни.

Возможно, суть в том, что у меня нет никакой личной истории, связанной с этой башней. И ещё мне никогда не понять тех, кто на неё залезал. Это не хорошо и не плохо. Просто у меня панический страх высоты. Для меня немыслимо — вот так взять и по доброй воле полезть куда-то вверх, туда, где дует, а внизу открывается офигенная картинка, от которой тошнит. Меня перекорёживает только от чтения трогательных воспоминаний тех, кто на неё залезал.

Но жадно читаю всё. Потому что у башни есть свой архив личных историй — романтических, сентиментальных, трагических, героических и авантюрных. И пусть сейчас они будут записаны и озвучены. Потому что башня объединила людей необычных, смелых, по-настоящему безбашенных.

Они и есть главная ценность. А это снести нельзя. Никак».

Иван Колотовкин, блогер, имеющий огромный опыт в управлении городскими пабликами, вспоминает, как всему городу подарили надежду на реконструкцию башни и о том, как это обернулось крахом.

«Может, после сноса стоит это место превратить в реальное кладбище. Не надо могил, чтобы пугать детей и гостей города. Достаточно цветов. Это моя гражданская позиция, я приду и оставлю там цветы не раз. После сноса, когда там что-то построят, и спустя много лет. В этот раз они действительно уничтожают то, что, мне казалось, будет стоять вечно. И про это надо помнить. Помнить, потому что горожане не могут влиять на жизнь в Екатеринбурге», — пишет он.

А начальник отдела по связям с общественностью Свердловского областного краеведческого музея Татьяна Мосунова под хештегом #Моябашня рассказала, как менялось её отношение к «серой дуре на пустыре», и получилось у неё очень трогательно и по-доброму иронично. Приведём её пост целиком.

«Мне нравятся вертикали.

Моё отношение к башне от нейтрального со временем окрасилось в более тёплые тона. В детстве — унылая серая дура, которая торчит на пустыре.

Первый раз тепло подумала о башне, когда ещё не было «Высоцкого» и других торчащих вверх «столбов». Мы ехали из Алапаевска, и дорога измотала, водитель указал на появившийся кончик башни и сказал: «Башню видно, уже скоро в город въедем». Башня стала моим маяком.

Второй раз мы участвовали в велоквесте, и одно из заданий там было про башню. Мы тогда скоренько всё-всё прочитали и ответили. Я прочитала, что высота башни 213 метров (кто-то пишет 220, но, согласитесь, 213 колоритнее), и тогда я поняла, что башня не пускает в небо конкурентов. Ни «Высоцкий», ни «Исеть» её не переплюнули.

Исеть должна была быть первоначально выше, но проект изменили (207 метров), и недостроенная телебашня снова стала триумфаторшей.

Я стала симпатизировать дылде, некрасивой, одинокой и заброшенной.

Пока башня гордо смеялась над маломеркой «Исетью», к ней с бетонными ножницами подкрался владелец «Исети» Козицын, властитель городской вертикали. Так что скоро обрежут эту головушку гордую.

Но что и говорить — все эти годы в лучшем случае горожане соревновались в остроумии, а внятного, коммерчески интересного проекта использования башни так и не появилось.

Может быть, стоит нам убрать 213 метров над городом, и город расцветёт?

Напоследок анекдот о башне, которая могла бы считаться символом России.

Самые странные предметы России: Царь-колокол, который никогда не звонил, Царь-пушка, которая никогда не стреляла, и Царь-телебашня, которая никогда не передавала сигнал».