"Студенты встали под ковш экскаватора": смотрим, как защищали старинные здания в советском Свердловске

В прошлом году горожане отстояли акваторию Городского пруда – протест в отношении строительства массивного храма на воде рядом с ККТ "Космос" и "Динамо" был настолько заметен, что к нему не смогли не прислушаться. Однако градозащитное движение в Екатеринбурге родилось не вчера – краеведы, студенты, архитекторы и просто неравнодушные граждане в столице Урала объединялись и в советские времена, чтобы защитить городское наследие.

В 1988 году, во время перестройки, на Свердловской киностудии о городских защитниках старины даже сняли фильм – точнее, 18-минутный выпуск киножурнала "Советский Урал". Помимо историй, которые рассказаны в фильме, он интересен точкой зрения их временного периода. В конце 80-х, например, такие храмы, как Большой Златоуст, были давно утрачены, и о них уже жалели. Выражение "Религия – опиум для народа" произносили с иронией, но восстанавливать религиозные здания не планировали – по крайней мере, в публичном поле об этом не говорили.

"Нет теперь Екатеринбурга, скажет умудрённый жизнью краевед, есть Свердловск", – такие слова звучат в начале фильма, и чувствуется, что от такого рода прогрессивной безнадёжности мы уже очень отвыкли (а Большой Златоуст, соответственно, восстановлен).

Предлагаем посмотреть, как защищали старые здания 30 и более лет назад.

В фильме можно увидеть множество фотокадров утраченных зданий – вот, например, Богоявленский кафедральный собор, стоявший ранее на площади 1905 года и уничтоженный в 1930 году (в честь которого, как вчера стало известно, переулок Володарского переименуют в Богоявленский).

Ещё в фильме вспоминают Храм во имя иконы Казанской Божией Матери на Химмаше – и кадры его взрыва. Инструктор-консультант городского общества охраны памятников Валентин Смирнов называет его в фильме "церковь Вознесения", потому что изначально тут действительно находилась деревянная Вознесенская церковь – сюда её перенесли из центра, с Вознесенской горки, где тоже намечалось строительство каменного храма. Потом эта церковь на Химмаше сгорела, и тут тоже построили каменный храм Казанской Божией Матери.

Храм на Химмаше в советский период использовался по-разному, но в конце концов оказался заброшен. Достоял он аж до 1974 года. На его защите были и документы (объект считался памятником), и общественность. Но ни то, ни другое от взрыва в итоге его не уберегло.

– Это был очень удачный выбор места – она очень хорошо вписывалась именно у подножия Уктусских гор. Здание было внесено в свод памятников России, его сохраняли. Потом, когда приехал сюда Кириленко (курировавший в 1974 году промышленность секретарь ЦК КПСС. – Прим. ред.) и ему говорят: "Андрей Павлович, не дают нам сносить это здание, а тут распивают, и женщин сюда водят – в развалины. Она [церковь] не совсем была [развалинами], остов был полностью цел, но одна из перекладин висела. Её можно было убрать и всё, но было сказано, что она угрожает даже жизни. Кириленко, видимо, так и сказал – раз она вам мешает, то, считайте, вопрос согласован, – рассказывает в фильме Смирнов историю сноса храма.

Создатели фильма отправляются узнать мнение о сносе храма главного на тот момент архитектора города Геннадия Белянкина. Тот отвечает интервьюеру, что в это время недолго занимал свою должность, и район Химмаш находился вне поля его зрения (по остальным объектам создатели фильма знаменитого чиновника тоже расспрашивают – но его ответы их категорически не устраивают).

Впрочем, сейчас история, рассказанная в фильме в 1988 году, требует продолжения. Ведь храм заново отстроили – небыстро, процесс идёт с 2002 года, – но церковь эта снова существует и работает.

А ещё в фильме вспоминают снесённый в 1977 году Ипатьевский дом, который тоже, по данным кинематографистов, числился в памятниках, но был снят с охраны. Однако Белянкин в фильме утверждал, что охраняемым объектом он никогда не был, и последними из защитников, кто ушёл из дома Ипатьева, был он сам – и Владимир Петрович Букин, зампредседателя Свердловского горисполкома. "Но всё же ушёл", – упрекает главного архитектора Свердловска укоризненный голос за кадром.

Это фрагмент киножурнала тоже требует продолжения – сейчас на месте дома Ипатьева стоит Храм-на-Крови. Впрочем, не факт, что история с этим объектом уже закончена – периодически бывают инициативы восстановить по имеющимся материалам и сам дом, где погибла царская семья.

Но основная часть кинохроники посвящена дому инженера Фальковского на Красноармейской, 18. В фильме 1988 года его история видится оптимистическим примером работы градозащитников. Как мы узнаем из кинохроники, это здание мешало не только современным строителям небоскрёбов, но ещё даже авторам проекта строительства гостиницы "Большой Урал" (который сейчас закрыт и ждет большого ремонта) и развитию улицы Красноармейской. Старинный особняк в центре Екатеринбурга тогда решили снести.

Однако в 1987 году студенты и общественность буквально "встали под ковш экскаватора". Они регулярно дежурили на объекте, не давая рабочим продолжить демонтаж. Они разбирали образовавшиеся завалы, жгли костры и пели под гитару патриотические и романтические песни, ища подтверждение своей правоты в цитатах Ленина, завещавшего хранить старину. И произошло то, чего в наши времена уже не бывает – наполовину разрушенное здание дома инженера Фальковского действительно отстояли.

В 1988 году дом, по словам Белянкина, планировалось сохранить и перенести. Но, как мы знаем, история повернулась совсем по-другому.

Дом остался на месте, и его даже ремонтировали за государственный счет. Но в 2000-х дом Фальковского помешал уже другим строителям – здесь возводили "Антей". Компания ООО Лес-Форум, которая должна была восстановить здание, находившееся все-таки не в лучшем состоянии, получила разрешение на работы по восстановлению в 2002 году. А в 2004 году обнаружилось, что усадьбы нет: на месте самого здания – котлован, снесён уникальный погреб-ледник с беседкой. По факту разрушения памятника завели уголовное дело – грозили даже из-за незаконного сноса усадьбы снести "Антей", однако в итоге строители пообещали восстановить усадьбу Фальковского. Но пока построена лишь беседка – далеко от Малышева и Красноармейской, по адресу Клары Цеткин, 1, возле Дома журналиста.