«Все светофоры можно убрать — улицы будут пустые!» Интервью Эдуарда Росселя в день рождения

Бывший губернатор Свердловской области, а ныне сенатор Эдуард Россель хочет превратить Нижний Тагил в мировой центр с помощью наследия династии Демидовых.

Для этого в городе надо восстановить древний храм, а на Чусовой, где родился Никита Акинфиевич Демидов, поставить базу отдыха для тысяч людей. Сегодня в Нижнем Тагиле проходит 11-я международная Демидовская ассамблея, которую организует Демидовский фонд. Им еще с 90-х годов управляет сам Россель.

Выводить Нижний Тагил на международный уровень начнут со строительства уменьшенной копии фамильной церкви Демидовых. В 60-х годах снести ее приказали Росселю, который тогда работал мастером в «Тагилстрое». Будущий губернатор устроил бунт и отказался разрушать историческое здание. Церковь все-таки уничтожили, но без его участия. Теперь Россель собрался построить на ее месте уменьшенную копию разрушенного храма, а неподалеку поставить «Демидов-центр».

Как с помощью памяти о легендарных промышленниках вывести Нижний Тагил на новый уровень, первый свердловский губернатор накануне рассказал ОТВ, а после записи дал интервью корреспонденту E1.RU. Программу «Акцент», в которой он подробно рассказывает про Демидовых и свои планы, покажут сегодня вечером в 20:30, почитать же разговор с ним можете прямо сейчас. Кстати, сегодня Эдуарду Росселю исполнилось 84 года, и вся редакция E1.RU поздравляет бывшего губернатора.

— Эдуард Эргартович, где взять деньги на строительство всех демидовских проектов, которые вы описали?

— Я уже начинал разговор с Евгением Владимировичем [Куйвашевым] и буду докладывать об этом ему после ассамблеи. Во-первых, церковь уже спроектирована, и на ассамблее ее презентуют. Делать ее надо «народной стройкой». Ну, например, как: у нас есть кирпичные заводы. Каждому дать нагрузку: ты поставляешь кирпич. С бетонного завода — бетон. С завода металлоконструкций — металл. Надо, чтобы предприятия Свердловской области все участвовали в создании этой церкви.

Я эту мысль не с потолка взял, потому что Демидов развивал деятельность в 25 областях России, но деньги на это он брал с прибыли предприятий будущей Свердловской области. Город Нижний Тагил — сердце демидовского рода. Они там больше всех предприятий открыли, и церковь я думаю построить вот таким образом, на народные, будем говорить, деньги.

— Демидовы сильно отличаются от современных крупных бизнесменов?

— Скажем, возьмите Санкт-Петербург: они сделали три моста, вкладывали деньги в строительство Эрмитажа. Когда Петербург решил перейти со свечек на электрическое освещение, Демидовы построили завод, который выдавал пять тысяч километров кабеля в год. Город был освещен полностью при помощи кабельной продукции, которую производил Демидов. И это была благотворительность!

В Москве Баумановское училище создал Демидов. Академию наук Прокофий Акинфиевич сделал, пансионат на 2000 одиноких женщин с детьми. Он детишек этих воспитывал, давал образование, сохранял жизнь их матерей. В Тагиле построил больницу — до сих пор работает. Построил приют на 300 мест. Воспитывал, кормил и давал образование беспризорным детям. Приют как раз находился напротив их родовой церкви.

— У современных уральских металлургов тоже есть похожие проекты.

— Демидовы со времен Петра Первого и до Николая Второго пожертвовали на 12 миллионов 600 тысяч рублей. Корова в те годы стоила копейки! Это несопоставимые цифры в сравнении с сегодняшним днем. Не говорю уже, что Демидовы занимались не только благотворительностью, но и образованием, они построили первое училище, где готовили кадры для своих заводов. В Ярославле и Томске построили университеты.

— Почему в современной России нет похожих меценатов?

— До Демидовых царская Россия развивалась тысячу лет. Мы живем в рыночной экономике только 31 год. Но я могу назвать хорошие примеры.

[Гендиректор УГМК] Андрей Анатольевич Козицын может считаться наследником всех благородных поступков Демидовых. Остальным олигархам надо пример брать с него. Посмотрите, как выглядит Верхняя Пышма: он строит скоростную дорогу, помогает рабочим частью капитала, чтобы делать для них жилье, по всей области открывает спортивные комплексы каждый год.

Вот «ЕВРАЗ-холдинг»: Нижнетагильский металлургический комбинат спроектирован по образу завода Демидова, который Акинфий построил в 1721 году. И этот завод работал до 1983 года.

Обязательно надо сделать так, чтобы в Нижний Тагил все приезжали. Сколько людей знаменитых оттуда вышло!

— Давайте о насущном поговорим. Аркадий Чернецкий ушел из Совета Федерации, а вы заседаете там даже дольше, чем он. Через год в Свердловской области выборы губернатора, соответственно, встанет вопрос о судьбе сенаторского места от исполнительной власти. Вы бы хотели остаться на новый срок?

— Говорить, хотел бы или нет — нескромно. Это зависит от губернатора. Посчитает он нужным, чтобы я продолжал — я буду продолжать.

— Теперь вам работать с Александром Высокинским в Совете Федерации. Как вы считаете, не рано ли ему уходить туда, ведь большинство коллег гораздо старше и опытнее в большой политике?

— Я Александра Геннадьевича очень хорошо знаю. Это очень грамотный человек, в том числе экономически. У него очень хорошая школа: он был мэром полуторамиллионного города, это непросто. Он был первым заместителем губернатора. То, что его выбрали сенатором, это очень достойно.

— Но очень мало кто из сенаторов уходит на большие должности, обычно про Совфед говорят как про почетную пенсию.

— Это не так. У нас, во-первых, очень часто идет ротация с Госдумой, например. Не готов с ходу назвать фамилии, но я часто был свидетелем, когда из Совета Федерации уходили руководить регионами. Мы принимаем решение, всё — коллега поехал в губернаторы (например, весной 2021 года сенатор Олег Мельниченко стал и. о. губернатора Пензенской области. — Прим. ред.).

— Научились ли мы жить с коронавирусом? В Свердловской области вводят QR-коды, без которых попасть в так называемые «чистые зоны» нельзя. Нет ли в этом разделения людей на первый и второй сорт?

— У нас есть губернатор Свердловской области — Евгений Владимирович Куйвашев. Высшее должностное лицо. У него вся информация, он принимает решения. Думаю, этот вопрос надо задать ему.

— Лично вам сложно было перестроиться на удаленку с приходом коронавируса?

— Ее почти не было, я всё время ездил [в Москву]. Я переболел, антител достаточно. Нас дважды в месяц проверяют ПЦР-тестами. Позавчера прошел — всё хорошо. Я участвовал в мероприятиях удаленно два раза. Ничего, нормально. Но это было на обсуждении бюджета, а на заседания Совета Федерации ездил.

— Объясните, почему для развития городов всегда требуются мегапроекты: чемпионат мира, Универсиада. Почему без этого нельзя просто взять и построить, например, вторую ветку метро?

— Вам кажется, что все проблемы области можно вдруг сразу решить? Невозможно. Во-первых, надо учитывать ситуацию. Всё, что делается сейчас, очень серьезно. Вот, скажем, этот форум молодежный (Универсиада-2023. — Прим. ред.) собирает весь мир! Во-вторых, когда это будет сделано, всё [наследие] передадут Уральскому федеральному университету. У нас сколько тысяч студентов, а общежития старые. Будет обновление, ребята будут жить в современных условиях.

— Но почему без Всемирных студенческих игр нельзя построить эти общежития для студентов, зачем для этого Универсиаду проводить?

— По поводу метро. Я тоже не понимаю, конечно, подхода к этому вопросу. Это очень крупный проект. Для области он неподъемный. Вот мне досталось в наследство незавершенное метро. Мы помогали городу: каждый год, по-моему, выделяли по миллиарду рублей. Денег не было, но я вынужден был выделять, чтобы не останавливать процесс строительства и закончить его. Потратил на это 10 лет, но мы закончили эту ветку.

Сейчас обоснование [для второй ветки] сделано, трасса выбрана уже: поперек действующей. Я думаю, что надо областным бюджетом сделать заявку, начать проектировать и сразу же просить правительство участвовать в софинансировании. Надо встречаться с Мишустиным. Думаю, что так этот вопрос можно решить. (В 2022 году средства на проектирование второй ветки метро в Екатеринбурге не выделят. — Прим. ред.)

— Наземное метро — достойная альтернатива подземному?

— Да.

— Тогда зачем нам подземное метро?

— Подземное надо строить обязательно поперек действующей ветки. Я сейчас не знаю последние цифры, но думаю, что в течение года вот этим метро пользуются 100 миллионов человек (в 2019 году пассажиропоток составил 45,4 миллиона человек. — Прим. ред.). При этом у нас трамваи, троллейбусы, такси, автобусы и так далее. На улицах будет спокойнее у нас в городе. Улицы надо разгружать, сейчас весь город в светофорах! Я еще Аркадию Михайловичу Чернецкому говорил: закажи проект, который удивит мир. Екатеринбург — город без светофоров. Это можно сделать!

— Сделать так для пешеходов или для машин?

— Для машин! И пешеходов. Проектный институт сделает анализ: где наземный переход, где подземный. И все светофоры можно убрать! У нас улицы будут пустые! Проект можно за год сделать, поставить задачу, скажем, в течение 10 лет сделать Екатеринбург городом без светофоров и каждый год выделять на это соответствующую сумму, и область чтобы помогала. За 10 лет можно спокойно решить этот вопрос.

— Птицефабрика «Среднеуральская» закрылась. С одной стороны, она загрязняла окружающую среду отходами, с другой стороны, давала продукцию, которой теперь не будет.

— Тысячи и тысячи тонн мяса птицы давала. Я специально не разговаривал по этому поводу ни с кем. Но, во-первых, зря допустили, что челябинцы ее купили. Я бы никогда не допустил такого! Это вопрос питания [свердловчан].

Я в этом убедился, когда пришлось обращаться за пшеницей в Казахстан. Тогда ликвидировали Госснаб (орган, отвечавший за распределение продукции в СССР. — Прим. ред.), мы остались без хлеба. Нам надо было, пока рыночную структуру не создадим, 160 тысяч тонн пшеницы. Никто не дал внутри России, никто! Хотя имели пшеницу, но нет — ни килограмма от них мы не получили. Поехал я к [президенту Казахстана Нурсултану] Назарбаеву. Спасибо ему, но он жестко с нами обошелся.

«Я вам дам 160 тысяч тонн пшеницы. А вы мне 165 тысяч тонн металла по нашему сортаменту», — сказал Назарбаев. Я собрал директоров [металлургических предприятий], мы собрали металл. Вагон с грузом туда переходит — вагон с пшеницей обратно. Вот как жестко было.

Если, не дай Бог, повторится это дело, а мы растеряем свои птицефабрики, то будем кусать локоть, но его не достанешь. А «Среднеуральскую» можно сегодня восстановить и начать работать. Что касается запахов от нее — это сочинения! В свое время там наладили переработку помета в удобрение, оно продавалось во всех магазинах.

Никаких запахов [от фабрики] нет, я не знаю, кто это нанюхал! Я туда ездил всё время. Думаю, кому-то нужна земля, для этого надо снести предприятие. А для Челябинска уничтожение нашей птицефабрики означает, что на такую же сумму они откроют себе рынок. «Среднеуральскую» нужно сохранить, это хорошая птицефабрика.

— У вас 8 октября день рождения. Как будете праздновать?

— Я стараюсь не праздновать. Как-то жизнь так сложилась. Моя мама не признавала день рождения. Я говорил ей: мам, у меня день рождения. Она: ну и что? Обычный день. Родился ты сегодня — ну, и слава Богу, как говорится. Она никогда не отмечала, и я как-то привык к этому. Буду работать целый день в Нижнем Тагиле, на ассамблее.

— Ну а подарки-то вам всё равно дарили. Какой запомнился больше всего?

— Подарки, подарки… А что-то я это, не знаю. С ходу не могу вспомнить. Я всё оставлял на работе. Вот когда я закончу работу, они в комнате все лежат. Скажу — забирайте. Складывайте, убирайте, куда хотите.

Но у меня есть четыре уникальные фотографии. С Горбачевым, когда он приезжал на Уралмаш, с Ельциным, с Путиным, с Медведевым и снова с Путиным. Со всеми президентами. Ну и награды. Меня знаками «За заслуги перед Отечеством» награждали все президенты, я полный кавалер этого ордена.

— Ордена и эти фото с собой заберете, когда закончите работу?

— Нет, всё отдаю в Областной краеведческий музей, они организовали раздел про первого губернатора Свердловской области.

— У нас есть «Ельцин Центр». А вы не думали про «Россель-центр» или Музей Росселя?

— Ну это за пределами моей жизни будет, наверное. Может быть.

В 2017 году Эдуарду Росселю исполнилось 80 лет, по случаю праздника корреспондент E1.RU вместе с легендарным политиком листали фотоальбом.