Репортаж из девятиэтажки на Бардина, где известный профессор оказался заперт в своей квартире

95-летний профессор Георгий Ефимович Гермаидзе, несколько десятилетий проработавший преподавателем в УрГЭУ-СИНХ, оказался в центре скандальной истории. Давние друзья ученого уверены: сын закрыл его в собственной квартире, фактически лишив свободы и заставив голодать. Чтобы разобраться в непростой ситуации, мы отправились в тот самый подъезд и попытались поговорить со всеми участниками конфликта.

В ноябре 2020 года у Георгия умерла 95-летняя жена — Клара Яковлевна. Она тоже всю жизнь посвятила образованию — работала классным руководителем в музыкальной школе при консерватории. Гюзелла Николайшвили, одна из учениц Клары Яковлевны, после ее ухода начала внимательно следить за судьбой 95-летнего профессора, у которого не осталось родных, кроме 68-летнего сына.

Сама Гюзелла сейчас живет в Москве, она доцент Высшей школы экономики. Новостями о жизни и здоровье профессора с ней делилась их общая приятельница Ирина, она регулярно приходила к ученому в гости и помогала ему по хозяйству.

— Сын Сергей, которому 68 лет, живет на съемной квартире. 23 февраля он поругался с женщиной, которая помогала Георгию по хозяйству и ухаживала за семьей профессора в течение пяти лет. Она приходила к нему каждый день, кормила его два раза, утром и вечером. Когда в очередной раз она пришла к Георгию вместе с участковым врачом, в квартиру ворвался Сергей. Он обвинил женщину в воровстве, якобы она украла деньги и какой-то сервиз, отобрал у нее ключи от квартиры и заявил, что он сын и поэтому сам будет заниматься отцом. Он так и сказал: «Чтобы я никого тут и близко не видел. Попробуете сунуться — я вам отомщу», — рассказала E1.RU Гюзелла.

С этого момента Гюзелла начала каждый день звонить лично Георгию Ефимовичу и узнавать о его состоянии здоровья. Поначалу он держался бодро, но утром 28 февраля профессор сказал, что лежит, у него нет сил дойти до кухни, чтобы подогреть еду. А еще он сообщил, что к нему утром приходил сын, дал ему кусок какого-то жесткого мяса, он не смог его съесть.

В тот же день, 28 февраля, подруга семьи Ирина хотела попасть в квартиру профессора, но не смогла открыть дверь: оказалось, что замки на дверях сменили. Испугавшись за профессора, женщина направилась прямиком в отделение полиции № 4, которое находится в этом же здании.

— Сотрудники полиции, к которым сразу обратились друзья семьи, ответили: «На обращение всех любопытных, кто претендует на квартиру старика, мы реагировать не будем», — рассказала Гюзелла.

«Он у меня выбивает деньги!»

Мы связались с самим Георгием Ефимовичем. Он подтвердил, что оказался запертым в собственной квартире, но и рассказал, что отпрыск выбивает у него деньги. Мы опубликовали полную расшифровку этого откровенного диалога.

Старая панельная девятиэтажка на улице Бардина, 41 внешне ничем не примечательна. Черная железная дверь с домофоном, серый, абсолютно типичный подъезд, каких в Екатеринбурге сотни тысяч. Дверь с деревянной обшивкой, старой кнопкой звонка. На звонки и стук в дверь никто не реагирует.

В этот момент из квартиры напротив вышла местный участковый полиции, она пришла к соседям, чтобы опросить их по поводу ситуации с Георгием Ефимовичем.

Мы тем временем продолжаем попытки достучаться до Георгия Ефимовича. Спустя некоторое время слышим его голос. Профессор кричит, что не может встать с кровати, а потом добавляет, что у него все равно нет ключа, чтобы открыть дверь.

После короткого разговора с профессором начинаем обходить квартиры всех его соседей. Поднимаемся на этаж выше и стучим в квартиру, расположенную прямо над квартирой Георгия Ефимовича. Дверь открывает добродушная пенсионерка, ее зовут Ирина.

— Ну а что рассказать... У него жена недавно умерла, он один. Кто-то приходит к нему, сиделка, видимо. Я ее не видела, просто голоса иногда слышу, что кто-то там бывает у него. Он и сам приходил ко мне, когда жена у него умерла, на девятый день. Он пришел и говорит: «Вы же знали ее», я ответила, что, конечно же, знала. Он сказал, что теперь один остался, и попросил приходить иногда к нему.

Идем дальше и находим еще одного соседа, который знает Георгия Ефимовича, правда, ни разу не видел его после Нового года.

— Я об этой истории, что ветерана запер в квартире собственный сын, вообще ничего не слышал. Но его самого я видел, давненько правда, он с тросточкой ходил, я с ним здоровался постоянно. Я знал, что он с бабушкой жил, я их раньше вместе видел. А в последнее время он один уже ходил. Кот у него постоянно убегал, рыжий такой, — рассказал мужчина.

Тут же, не отходя от квартиры, звоним официальному представителю ГУ МВД России по Свердловской области Валерию Горелых с просьбой прокомментировать все происходящее.

— После тревожного сигнала сотрудники территориального ОВД из службы участковых уполномоченных выехали на адрес. Также они связались с сыном мужчины, который заявил, что сегодня уже два раза был у отца и вечером в присутствии полицейских еще раз придет к нему, — заявил полковник Горелых.

Вот только сам профессор в разговоре с E1.RU сообщил, что сын в квартире сегодня не появлялся.

Полковник Горелых добавил, что вечером сын пообещал вместе с участковым прийти в квартиру ветерана, а потом пообщаться с журналистами, чтобы ответить на все обвинения со стороны друзей профессора в свой адрес.

Следующие несколько часов мы провели в подъезде, ожидая, пока приедет сын ветерана и откроет дверь квартиры. Мы искренне надеялись с ним поговорить и узнать, что произошло, но диалога у нас не вышло.

Когда сын профессора в сопровождении двух неизвестных женщин зашел в подъезд, участковый полиции почему-то взяла на себя функции его личного охранника. Она буквально своим телом загораживала мужчину от нас, при этом твердя, что он не хочет разговаривать с журналистами и отказывается пускать посторонних в квартиру.

В итоге вся компания зашла в квартиру и захлопнула за собой дверь. Увидеть профессора и пообщаться с ним вживую нам не дали. Выглядело все происходящее вот так:

Еще примерно полтора часа мы провели у двери квартиры, пытаясь разобрать, о чем именно участковый общается с 95-летним Георгием Ефимовичем. Кое-что из диалога нам удалось услышать:

— А вы когда последний раз ели?

— Сегодня немножко.

— А к вам две женщины сегодня приходили (имеет в виду подруг семьи, которые пытались попасть к профессору. — Прим. ред.), вы им сказали, что два дня уже не ели ничего.

— Да, со вчерашнего дня

— Но вы же говорите, что сегодня ели?

— Да это разве еда?!

Спустя некоторое время кто-то внутри квартиры подошел к дверям и увидел, что мы стоим рядом. Поняв, что диалог отлично слышно за пределами квартиры, неизвестный на полную громкость включил музыку на смартфоне и положил его прямо около двери. Видимо, чтобы мы, не дай бог, не услышали ничего лишнего. Еще долгое время мы стояли под дверями, «наслаждаясь» треками Niletto и Клавы Коки, дожидаясь, когда опрос профессора окончится и все выйдут из квартиры.

Наконец-то мы дождались, когда участковый закончит свой опрос и все присутствующие выйдут из квартиры. Пообщаться с профессором нам так и не дали, быстро захлопнув дверь и вновь оставив его одного в квартире.

Свой разговор с журналистами сын профессора Сергей Сретенский начал с обвинений:

— Отвечать будете?

— Отвечать? В смысле? А вы нам ответите, поговорите?

— Отвечать будете за клевету? Вы сначала позицию выслушайте, а потом выкладывайте! (Видимо, Сергей имел в виду небольшую заметку о происходящем, опубликованную еще до того, как он приехал к отцу с участковым. — Прим. ред.). Или опровержение делайте, или я подниму шум! Вы меня не знаете. Меня полмира знает.

После этого короткого диалога сын Георгия Ефимовича ретировался в лифт, однако мы догнали его на первом этаже.

— Кле-ве-та! — закричал он.

Уже вечером, спустя время, мы позвонили Сергею и вновь попытались выяснить его точку зрения на всё происходящее. Однако диалога вновь не получилось.

— Давайте так, я не дурак. Понимаете, я вам сейчас скажу. Сначала нужно выяснить, а потом делать. Я не хочу давать опровержение, мне наплевать на вас. Вы поймите одну вещь, я человек известный, достаточно. Вы немножко не знаете меня, в Facebook у меня около миллиона поклонников по всему миру! Меня знают абсолютно все, — заявил он.

Однако объяснить, какое именно у профессора заболевание и подтверждено ли это диагнозом врачей, Сретенский отказался. «Вы следствие, что ли, устроили здесь? Почему я должен перед вами отчитываться?» — заявил он и бросил трубку.

Общественник и глава благотворительного фонда «Живи, малыш» Егор Бычков тоже следит за ситуацией и всячески пытается помочь друзьям профессора спасти его. Однако даже он признает, что не понимает, как действовать дальше.

— Вообще, у Георгия Ефимовича есть направление в госпиталь ветеранов. Но там его не принимали, потому что госпиталь был перепрофилирован под ковидный. Попробую узнать там обстановку. Ученики супруги Георгия Ефимовича предложили ему пожить в пансионате, пока госпиталь не откроют — там за ним будут ухаживать. Договорились, что в среду у профессора возьмут тест на ковид (без этого в пансионат не попасть), но вот только как в квартиру-то войти? Короче, никто не знает, что делать. И все очень переживают за Георгия Ефимовича, — рассказал Бычков.

Сразу после визита Сергея и участкового к профессору у Георгия Ефимовича стал недоступен телефон. При этом друзья профессора отмечают, что он никогда ранее не выключал мобильник, всегда был на связи. Мог подолгу не отвечать на звонки, когда спал, но его телефон впервые за долгое время оказался вне сети. При этом они не исключают версию о том, что сын попросту отобрал сотовый у ветерана, как ранее он поступил с его паспортом и другими документами.

К этой истории помимо полиции уже подключилась уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова. Она рассказала E1.RU, что созвонилась с прокурором района и ректором СИНХа, чтобы решить, как поступить дальше. Мы тоже продолжим следить за развитием событий, все новости о ситуации будем собирать в этом разделе.