«Петрушка, мы опустим тебя с небес на землю». Арендаторы оставили актрису ТЮЗа с большими долгами

Актриса Екатеринбургского театра юного зрителя Олеся Зиновьева уже два месяца после спектаклей и репетиций ходит давать объяснения в прокуратуру. В судебные тяжбы ее втянули долги за коммуналку, к которым она не имеет никакого отношения. Год назад Олеся купила небольшое помещение на первом этаже жилого дома в Пионерском поселке. Были накопления, которые она решила вложить в недвижимость, чтобы сдавать в аренду. Арендаторы-коммерсанты нашлись достаточно быстро — армянская семья, которая собиралась устроить в этих комнатах пекарню «Кулебяка».

— Договор мы заключили на несколько лет на 70 тысяч в месяц, с этой суммы я, конечно, должна была еще заплатить налог, — рассказывает Олеся. — Для меня это дополнительный доход. Доход абсолютно законный, все было оформлено правильно. Рада была за людей, у которых есть свое дело, которые готовы работать, печь хлеб. Они собирались сделать в помещении ремонт. По договору первый платеж за аренду должен был быть внесен 10 января. Я позвонила Араику Галстяну, хозяину. Хотя договор заключали на его сына, но фактически всеми делами руководил его отец, общался со мной тоже он. У Араика было горе, объяснил, что у него умерла бабушка, попросил подождать с выплатой аренды. Я, конечно, посочувствовала, подумала, что надо помогать друг другу, и согласилась подождать.

Олеся ждала до марта. Потом решила снова побеспокоить коммерсантов.

— В этот раз Араик сообщил, что развелся с женой и она заблокировала счета, пока не может заплатить, — рассказывает Олеся. — Я как актриса очень эмоциональна, подумала: какое же у него сейчас тяжелое психологическое состояние.

К концу марта женщина направила письмо с предупреждением.

— Попросила перечислить хотя бы первый платеж — за первый месяц, — говорит актриса. — В договоре есть такой пункт: если оплаты нет в течение пяти дней, я имею право заблокировать помещение. Потом, наконец, приехала к ним. Хозяин там был с женой. Я удивилась: вы же развелись? Мне ответили: «Не твое собачье дело». Все это зафиксировано на видео. Мне кричали: «Как не стыдно, мы ремонт сделали!» Но при чем здесь ремонт? В договоре не было ни слова, что ремонт может стать причиной не платить за аренду. Плитку на пол, кстати, я положила за свой счет.

Но после той встречи женщине все-таки заплатили 70 тысяч. Дальше был платеж за пятый месяц и выплаты остановились, начали копиться долги за коммуналку. Потом началась пандемия, ограничительные меры, закрытие магазинов.

— Пользуясь коронавирусными ограничениями, они просили отсрочку по аренде, но при этом продолжали работать, платежки за коммуналку тоже приходили, — объясняет Олеся.

В сентябре пекарню должны были закрыть по решению Роспотребнадзора, но не из-за коронавируса, а из-за санитарии. Тогда же Олеся решила выгнать пекарню. В ноябре пекарню опечатала служба судебных приставов.

— В пекарне были муж и жена, уезжать отказывались, оскорбляли, кричали: «Петрушка (имея в виду мою актерскую профессию), мы опустим тебя с небес на землю», — говорит Олеся. — Вызвали полицию. Участковый всех вывел, забрал ключи от помещения, чтобы погасить конфликт. Арендаторы кричали, что у них там вещи, оборудование. Чтобы меня не обвинили в воровстве, сама отдала ключи. Теперь помещение пустует, долги копятся.

Олеся говорит, что как собственник осталась должна за коммуналку около 130 тысяч рублей. Триста тысяч за аренду ей так и не заплатили. Вместе с юристом они направили иск в суд.

— Понимаю, что всей суммы не взыщу, но пусть хотя бы заплатят за два месяца и отдадут долги по коммуналке. 130 тысяч для меня очень большие деньги! Я, человек, живущий в этом городе, в этой стране, никогда не нарушала закон, платила налоги с дохода и вдруг стала должником? Почему меня никто не может защитить?!

Арендаторы стали писать жалобы на актрису в прокуратуру. Олесю вызывали, просили объясниться, почему она нарушила постановление правительства, которое обязало арендодателей предоставить пострадавшим отраслям отсрочки по арендным платежам.

— Выяснили в областной налоговой инспекции, что их отрасль не считается пострадавшей, — объясняет юрист.

Юрист Олеси Зиновьевой, готовясь к заседаниям суда, выяснил подробности про арендаторов. Точно по такой же схеме они остались должны администрации Екатеринбурга. Два года назад мэрия обратилась в арбитражный суд о признании банкротом некой фирмы, директором которой была Ирина Галстян — жена хозяина пекарни. Основание для обращения — неисполнение договора аренды. Правда, задолженность там исчисляется миллионами.

Администрация города просила признать фирму банкротом, привлечь Ирину Галстян к субсидиарной ответственности и взыскать с нее более 32 миллионов рублей. Из этой суммы 4 миллиона 400 тысяч рублей — долг за коммунальные платежи.

— Фирмой причинен многомиллионный ущерб муниципалитету, — говорит адвокат Василий Ласкин. — Мы сообщили об этом совпадении в МВД и в прокуратуру, но из этих ведомств нам пришли отказы.

«Бизнес просто душат»

Мы связались со второй стороной этого конфликта — с бизнесменом Араиком Галстяном. Хотя официально пекарня была зарегистрирована на его сына, но по сути делом занимались родители.

— Я хотел работать. Взял помещение зимой в прошлом году с черновой отделкой. Чтобы запуститься, необходимо было сделать ремонт. Попросил четыре месяца каникул по аренде, пока не закончится ремонт и мы не начнем работать. Работали, были очень большие траты. Немного протянули обеспечительный платеж. Потом начали работать. И тут раз — и пандемия. Мы просили снизить плату, терпели убытки, посетителей почти не было. Она (Олеся) требовала освободить помещение.

Теперь Зиновьева незаконно захватила наше имущество. Я согласен платить долги за коммуналку. Но сейчас я не могу это сделать, мой компьютер остался в ее помещении, поэтому совершить платежи не могу, у меня база там, личный кабинет. Без компьютера нет возможности, я даже не знаю никаких реквизитов. Ключи явно не в полиции, а у нее. На каких основаниях полиция может забрать ключи? У меня удерживается имущество на три миллиона, это самоуправство. Дорогие итальянские печи, кофейные машины. Мы обращались по этому поводу в прокуратуру. Мы всего лишь просили пойти на уступки из-за пандемии, поскольку есть постановление правительства. Да, они предоставили справку из налоговой, что вид деятельности не считается пострадавшим. Но помещение было сдано все-таки под кафе, общественное питание, это пострадавшая отрасль.

Но позиция судов по подобным делам за неуплату аренды сейчас следующая: идти на мировую, договариваться или об отсрочке/рассрочке, или об уменьшении аренды на 50 процентов. Но договориться не получилось. Суд есть суд. Он должен разобраться. Мы не давим, не угрожаем, не оскорбляем. Да, возможно, на эмоциях, когда захватили наше имущество, мы назвали хозяйку Петрушкой, но разве это серьезное оскорбление? Мы имели в виду ее роли.

По поводу предыдущего судебного процесса в арбитражном суде и долга перед муниципалитетом Араик пояснил:

— Да, действительно, мы взяли в аренду помещение на 8 Марта — Малышева, это памятник архитектуры, в ужасном состоянии. Мы отремонтировали это помещение на 15 миллионов за свой счет. Но нам подняли плату за аренду на 300 тысяч. Платить было уже невозможно. Мы судились. Но эта история, где директором заведения была моя жена, никак не связана с нынешним судом, не имеет к нему никакого отношения. Заниматься бизнесом очень тяжело, душат бизнес: в прошлый раз мы всё потеряли, когда доллар подскочил, в этот раз попалась такая хозяйка, которая не захотела договориться.

Спорное дело сейчас рассматривает арбитражный суд.

— Помещение никто не захватывал. Ключи приобщены к материалам дела и находятся у участкового, все это зафиксировано документально — заверил нас адвокат актрисы.

Почитайте рассказ екатеринбуржца о том, как он попал в странную ситуацию и чуть не оказался должен банкам по кредиту, которого не брал. Мы также рассказывали историю екатеринбурженки, на которую «повесили» кредит, пока она лежала в больнице с коронавирусом.