Плохое кино: режиссер с бывшей женой подрались на детской площадке — теперь это видео обсуждает вся страна

Скандал с участием уральского режиссера Никиты Сутырина случился на детской площадке в Москве. Бывшая жена режиссера Нина Беленицкая, с которой они развелись год назад, обвиняет режиссера в том, что он напал на нее прямо на детской площадке и на глазах у их общего четырехлетнего ребенка избил ее. Она написала пост на своей странице в Facebook, где изложила случившееся, прикрепила в качестве доказательств справку о сотрясении мозга и свое фото с бандажом на руке.

Вся эта бытовая драма между бывшими супругами стала публичной на фоне давнего спора и борьбы за ребенка. Нина Беленицкая уверяет, что бывший муж, не считаясь с ней, без предупреждения может самовольно забрать ребенка из садика. А прошлым летом без предупреждения увез сына в другой город. При этом алименты на сына он не платит. Режиссер, наоборот, утверждает, что Нина не дает ему общаться с сыном, скрывает от него ребенка. Все это вылилось в отвратительную сцену на детской площадке и закончилось заявлением в полицию.

«Вчера днем у нас с Олегом [сыном] должна была состояться фотосессия, о которой я договорилась довольно давно и которую очень ждала. Я решила, что хочу запомнить это время и эту зиму, когда моя жизнь бьет ключом и я снова чувствую себя совершенно счастливой. Но ничего этого не случилось. Вместо этого я провела незабываемое время в полиции и травмпункте, снимая побои. Это случилось на детской площадке, на глазах у нашего сына, он [бывший муж] повалил меня на землю и ударил кулаком по затылку. Я упала, он упал сверху и, падая, придавил мне руку. Дальше его оттащили, — пишет Нина Беленицкая в Facebook. — У меня перелом правой кисти. Самое время приучить Олега к самостоятельности, вчера он впервые мыл посуду, а сегодня ему почти удалось застегнуть защелку на своем автокресле».

Историю обсуждают в Facebook. Правозащитники на примере этого семейного конфликта говорят о необходимости закона о семейном насилии.

Сам режиссер в ответ на обвинение выложил пост со своим объяснением и полное видео потасовки. И, судя по этому видео, все выглядит не так однозначно. На кадрах ребенок качается на качелях, рядом отец — Никита Сутырин, он раскачивает мальчика. Рядом с качелями находятся еще трое — мама мальчика Нина, а также ее родственники — сестра и муж сестры. Вот мама пытается остановить качели. Отец пытается ее оттеснить. Сзади на отца кидается мужчина — муж сестры. Дальше все трое падают на землю, начинается короткая потасовка, в которой трудно разобрать, наносит ли кто-то удары. После того как неразбериха закончилась, ребенок подбегает к папе, обнимает его и пытается оттолкнуть маму.

Мы связались с обоими участниками этого конфликта.

— Сейчас через эту ситуацию некоторые общественники пытаются продавить закон о семейном насилии. Хотя ситуация не имеет никакого отношения ни к этому закону, ни к насилию. На записи видно, что бросок на землю произвел ее родственник. Я раскачивал сына на качелях. Жена захотела снять. Я обхватил ее за талию, чтобы задержать. В этот момент на меня набросился ее родственник. Мы упали втроем.

По словам Никиты, в пятницу он забрал сына из садика и повел к себе с ночевкой, чтобы сын погостил у него в субботу. Но у матери ребенка были другие планы на субботу — поехать на фотосессию. Договориться не получилось. Никита уверяет, что готов был спокойно отпустить мальчика на фотосессию, если бы бывшая жена отдала ему сына на воскресенье.

— Откуда тогда справки из травмпункта о переломе и сотрясении?

— Не знаю. После инцидента мы провели два часа вместе, ожидая полицию, и, разговаривая с полицией, она не жаловалась, что у нее болит рука. Я видел, что она поехала в участок, при этом держала четырехлетнего ребенка на руках. Видел, как она покупала кофе, писала этой, якобы сломанной рукой, заявление в полицию. Мы договорились, что вместе с ней поедем снимать побои, ведь это серьезное обвинение в мой адрес, и я его не признаю. Но они посадили сына в машину, пока я задержался в полицейском участке, и быстро уехали.

— Как эту ситуацию переживает ребенок?

— Ребенок любит бывать у меня в гостях. Ведь он с рождения и до трех лет жил в этой квартире, до тех пор, пока бывшая жена силой его не перевезла к бабушке, своей маме. Ребенок любит здесь бывать, тут у него все есть: гардероб, книги, игрушки. И он с радостью бежит ко мне. Когда в тот вечер я забирал его из садика, он сиял. И всю прогулку говорил, что хочет остаться со мной. Когда приехала полиция, Олег говорил: «Я пошел к папе».

— А вы пытались договориться по-человечески? Составить график общения?

— Да, разумеется. Все это время, еще до того, как мы подали иски в суд (о порядке общения с ребенком, взыскании алиментов и разделе имущества. — Прим. ред.), я просил договориться о порядке общения с ребенком, чтобы был наш личный договор. Но на деле она месяцами не давала нам видеться. Сейчас моя супруга раскручивает с адвокатом историю о том, что я якобы похитил сына этим летом. Я возил его в гости к бабушке и дедушке в Екатеринбург. Да, я действительно сначала его привез, а потом поставил перед фактом, что мы в Екатеринбурге, потому что я до этого в течение недели согласовывал визит, а еще до этого год говорили о том, что ребенка надо свозить к бабушке с дедушкой, обсуждали даты. Но супруга не давала это сделать, заканчивалось скандалом. Потом заявила, что забирает ребенка из Москвы на месяц. Поставила перед фактом.

— Психолога-медиатора не пытались подключить?

— У нас было несколько психологов. Еще когда брак не распался, но был кризис отношений, пытались спасти [отношения]. После распада брака тоже ходили на парную терапию. Потом бывшая супруга говорила, что нужно найти ребенку детского психолога. Но она при этом настаивала на том, чтобы мы ходили к нему без ребенка. При этом не давала мне видеться с ребенком два месяца. И я настаивал, чтобы к психологу мы пришли втроем, чтобы психолог оценил состояние сына, его привязанность ко мне. Но она отказалась, поскольку пытается блокировать мое участие в жизни сына. Хочет сделать мне больно, так проявляется обида на меня.

Мы связались с Ниной Беленицкой, но поговорить нам не удалось. Женщина попросила взять ее комментарий из поста на ее странице в Facebook.

«Я ответственно заявляю, что я никогда не ограничивала Никиту в общении с ребенком, пока Никита без моего согласия и уведомления меня в какой бы то ни было форме летом не забрал ребенка в другой город. Произошло это потому, что я и Никита никак не могли договориться, когда именно ребенку ехать в Екатеринбург, поэтому Никита решил этот вопрос единолично, не поставив меня в известность о принятом решении. Как он пояснил в суде, он специально уточнил у своих адвокатов, что ему ничего за это не будет.

<...> Сейчас я даю Никите общаться, просто есть спор о том, как общаться. Поэтому Никита посчитал, что может и во второй раз забрать ребенка из детского сада без уведомления меня об этом, опять ничего не сказав, опять отказываясь говорить, когда вернет, не уточняя, есть ли у нас у самих какие-то планы, и прочее. То есть Никита хочет общаться так и тогда, когда и как он этого хочет. Когда его желание совпадает с моим пониманием и режимом ребенка, он общается и видится с ребенком. К слову сказать, у ребенка стеноз и невротический синдром, он много болеет ОРВИ, потому что мы только пошли в сад и еще не успели адаптироваться к нему, поэтому иногда общение объективно невозможно, но! В такие дни Никита без проблем общался с Олегом у нас дома.

И, кстати, вся информация о ребенке у него есть, иначе как бы он его из сада забрал? Да, у нас отношения конфликтные, но это ведь не повод и не оправдание, согласитесь?
Что касается побоев, то: а) я их сняла и зафиксировала; б) подала заявление в правоохранительные органы; в) заказала видео с подъездных камер; г) в остальном пусть разбираются правоохранительные органы, как сейчас разбирается суд с общением Никиты с ребенком. С тем, что видно на записи, а что нет — разберутся эксперты с учетом медицинских документов.

<...> И только потом тебя ошпаривает стыдом (раз со мной такое сделали, я сама напросилась и сама виновата, с хорошими девочками так не поступают...). Именно стыд заставляет жертву молчать о насилии. И 50% меня до сих пор считает, что надо зарыться под одеяло и молчать.

Я сутки думала, прежде чем это написать. Но я не хочу врать, если меня спросят, что с рукой, не хочу отвечать, что упала с лестницы. Я пишу этот пост, потому что мне страшно. А что, если это произойдет со мной вновь? Как мне защититься?»

Комментарий психолога

Мы попросили руководителя «Уральского центра медиации» Ольгу Махневу посмотреть на эту ситуацию со стороны психолога:

— В данном затяжном споре оба родителя идут от своего «хочу» и «имею право». Интересы ребенка они не учитывают. Родители считают ребенка собственностью, с которой они делают что хотят. Хочу — дам, не хочу — не дам, хочу — возьму, не хочу — не возьму, хочу — буду с другим родителем договариваться о том, как будет жить наш ребенок, не хочу — не буду, пусть суд определит. Во всех этих случаях родители руководствуются своим видением жизни, моральными принципами, но еще чаще личной обидой и желанием что-то доказать. Вместе с тем, если вернуться в правовое поле, следует отметить разъяснения Верховного суда РФ: при разводе родителей важно максимально сохранить качество жизни ребенка, которое было у него до развода, включая сохранение привычной социальной, физической и коммуникативной среды. То есть сохранить проживание в доме, к которому привык ребенок, детский сад, врача, который наблюдает ребенка с рождения, секцию и тренера, у которого ребенок занимается, друзей и родственников, которые значимы для ребенка. Все эти параметры сегодня должен изучить судья, который рассматривает дело по определению места жительства ребенка и порядка его общения с родителем, который проживает отдельно от ребенка. Безусловно, это делается с учетом возраста ребенка и реальных возможностей (а не хотелок) родителей.

Вчера мы рассказывали о другом семейном конфликте, который решался в суде. Ранее мы писали о жизни екатеринбурженок, которые сбежали от мужей-тиранов и живут на секретной квартире общественной организации «Аистенок». О том, почему важен закон о домашнем насилии, за отмену которого в буквальном смысле молится движение «Сорок сороков», мы писали здесь.