«Застонала. Связь оборвалась». На Урале выпускница детского дома просит наказать виновных в смерти ее сестры

— Когда я приехала к Лолле в больницу, вокруг нее хлопотали бабушки-соседки, уговаривали поесть. Спасибо этим женщинам, они ухаживали, говорили мне, что она молодец, борется. Сестра молчала, плакала от боли.

Двадцатилетняя выпускница детского дома Виктория Бикташева полгода назад потеряла старшую сестру. Лолла умерла в реанимации 14-й больницы Екатеринбурга. Девушке было всего 22 года.

Тетя и сестра погибшей уверены, что Лоллу можно было спасти, но врачи, приняв ее за безнадежно больную, не провели обследований, не выявили диагноз, не начали нужное лечение. Экспертиза страховой компании выявила эти дефекты оказания помощи. Виктория обратилась в Следственный комитет.

Еще совсем недавно, за несколько месяцев до трагедии, у молодой сотрудницы екатеринбургского детского садика Лоллы Бикташевой всё было замечательно. Никаких проблем со здоровьем не было. Девушка чувствовала себя хорошо, работала помощницей воспитателя, строила планы на жизнь и собиралась пойти учиться в педагогический колледж.

Лолла — сирота. Когда-то ее мать лишили родительских прав. Девочку взяла под опеку тетя, а Вику с четырьмя младшими братьями и сестрами определили в детский дом: всех детей тетя не смогла бы потянуть, но всегда была на связи с племянниками, навещала их, помогала.

После детдома Вика жила в общежитии колледжа, где училась, а на каникулах, когда все студенты разъезжались домой, жила у тети и сестры.

Вика вспоминает летние дни перед тем, как случилась беда.

— Настали очередные каникулы, у Лоллы впереди был отпуск. Мы всегда замечательно проводили время вместе, общались, и сейчас обсуждали планы, куда пойдем, чем будем заниматься. Вечером, накануне отпуска, сестра сказала: первые два дня хочу просто полежать. Нет, она не жаловалась на самочувствие, на упадок сил — просто со смехом сказала, что у нее мечта — пару дней «ничего не делать».

Прошло два дня, Лолла лежала: говорила, что еще не отдохнула. Вышли с сестрой в магазин, там ей вдруг стало плохо, закружилась голова.

— Всё случилось очень быстро, за неделю. Здоровый, энергичный человек вдруг стал беспомощным, — рассказывает Виктория. — Перестала спать по ночам, жаловалась на тик в ногах. Помню, как-то проснулась ночью, а она сидит не спит, плачет. Потом вдруг заболело горло. Решили, что причина плохого самочувствия — простуда. Полоскали травами. Начали кровоточить десны. Поехали к стоматологу.

Врач после осмотра объяснил, что с зубами нет никаких проблем. Нужно искать другую причину — обратиться к терапевту и обязательно сдать анализ крови.

Записаться на прием в поликлинику так и не успели. Уже на следующий день Лолле стало так плохо, что вызвали скорую. У нее началось маточное кровотечение.

Медики успокоили, что ничего страшного нет: обычная ОРВИ. На фоне инфекции упал иммунитет, отсюда слабость, головокружение и остальные проблемы. Выписали витамины, железо, препарат, останавливающий кровотечение. Ничего не помогало, Лолле становилось всё хуже. Снова вызвали скорую.

На этот раз врачи решили, что нужна госпитализация. Девушку увезли в 14-ю городскую больницу.

— А через пару часов сестра позвонила и сказала, что ее отправляют домой. Якобы ничего страшного, в госпитализации не нуждается, — вспоминает Вика. — Попросила забрать ее, сказала, что сама не доберется. Когда я приехала, она лежала на кушетке и не могла встать. Помогла ей дойти до такси.

Выписанные в больнице препараты никак не помогали. От кровопотери у Лоллы уже посинели губы. Ее снова увезли на скорой в ту же больницу. В этот раз положили в терапевтическое отделение, взяли кровь на анализ. Показатель гемоглобина был 30 при норме 120. Срочно сделали спасительное переливание крови.

У Лоллы выявили лейкоз — рак крови. Его первые признаки могут маскироваться под ОРВИ. Девушка приняла эту новость мужественно.

— Настрой был боевой: лечиться, бороться, никакого уныния, — снова вспоминает Вика.

После курса химиотерапии Лолле стало гораздо лучше, наступила короткая ремиссия. В перерывах между лечением она выходила на работу.

— Сестра соблюдала все предписания врачей, она очень хотела выздороветь, — говорит Виктория. — В мае результаты анализов показали рецидив, но чувствовала она себя в тот момент хорошо.

Перед очередным курсом химиотерапии у Лоллы вдруг сильно заболел живот.

— 19 августа у сестры был день рождения. Мы наготовили с тетей полный стол, всё, что она просила. Позвали ее подруг. Она лежала, не могла ни есть, ни говорить. Мы все думали, что это побочное действие от препаратов химиотерапии. Нас предупреждали, что такое может быть.

Но через три дня боли стали невыносимы. Скорая отвезла в 14-ю больницу. УЗИ показало, что увеличены печень и селезенка — это объясняется побочным действием препаратов. Лолле делали переливание крови и плазмы, ставили капельницы с поддерживающими препаратами — казалось бы, делали всё, что нужно при ее диагнозе.

— Но она жаловалась на дикие боли в животе. Причину болей никто выяснять не стал. Давали смекту для пищеварения, — говорит нам сестра.

А через три дня Лоллу выписали, несмотря на то, что живот болел так же сильно.

— Помню тот наш вечер после выписки, мы провели его вместе. На какое-то время боль отпустила. Мы болтали в тот вечер, много общались. Давно такого не было.

Через три дня бригада скорой опять отвезла девушку в больницу. От боли она уже едва могла стоять на ногах. После осмотра дежурным врачом в приемном покое с помощью сестры Лолла с трудом дошла до отделения.

Лечение, по словам Лоллы, было тем же самым, что и в первую госпитализацию. Она уже не могла дойти до туалета, сестра с тетей привозили ей памперсы. Кололи обезболивающее, но никаких дополнительных обследований, чтобы выяснить причину боли, не проводили. Вика с благодарностью вспоминает сейчас соседок по палате, которые были с сестрой в эти дни.

— 29 августа я приехала к ней. Она лежала, плакала. Вокруг нее хлопотали бабушки-соседки, уговаривали поесть. Говорили слова поддержки: Лола — молодец, борется.

31 августа днем сестра позвонила Вике, уже из реанимации, сказала: «Я умираю».

— Я начала убеждать, подбадривать: «Не накручивай, всё будет хорошо», — вспоминает сестра. — Она пожаловалась, что не чувствует ног. Я: «Это тебе только кажется, это от того, что долго не вставала».

Через несколько часов Лолла Бикташева умерла.

Вика вспоминает последние дни сестры, читает вслух переписку, включает ее голосовые сообщения. Начинает плакать. Рассказывает, каким хорошим человеком была Лолла, как обожала свою работу, детей, постоянно скидывала видео с детсадовских утренников, писала: «Посмотри, какие у нас замечательные малыши». Признается, что все хорошие, человеческие качества, что у нее есть, — это от сестры, она была примером.

Одну из причин смерти (помимо лейкоза) установил уже патологоанатом: это язвенный колит. Именно он был причиной острых болей. Сестра уверена: если бы провели нужные обследования и начали лечение, Лолла осталась бы жива, продолжила лечение и вошла в ремиссию.

Виктория предполагает, что язва была вызвана побочными действиями от сильных препаратов химиотерапии. Но более вероятно, что колит спровоцирован лейкозом. При нем также страдают органы пищеварения, раковые клетки поражают здоровые клетки многих органов. Согласно статистике из открытых источников, при лечении современными препаратами у 60–80% больных острым лимфобластным лейкозом (именно этот вид был у Лоллы) наступает ремиссия, из них 20–30% удается полностью вылечить. По сравнению с некоторыми более агрессивными видами рака это хорошие цифры. Точно сказать, в какую часть статистики, счастливую или печальную, попала бы 22-летняя девушка, никто не сможет.

— Но ей не дали шансов на выздоровление, только потому что врачи в 14-й больнице не сделали того, что должны были сделать: нужных обследований, обычной ФГС.

Через несколько месяцев после похорон Вика обратилась с жалобой в страховую компанию с просьбой разобраться, насколько качественно ее сестре была оказана помощь.

Через друзей она нашла юристов, те бесплатно помогли девушке составить обращение. В ответе страховой говорится, что основная причина смерти — лейкоз и его осложнения, а лечение проводилось в соответствии с «актуальными клиническими рекомендациями». Претензий к ГКБ № 7 (курсы химиотерапии и схему лечения назначали там) у экспертов нет.

При этом страховая компания нашла дефекты в оказании медицинской помощи врачами 14-й горбольницы. Так, при первой госпитализации с жалобами на боли в животе «не были проведены необходимые исследования по стандартам оказания медицинской помощи, была преждевременная выписка из стационара». При повторной (и последней) госпитализации «также выявлены дефекты обследования пациентки — не проведены рентгенография, КТ брюшной полости. Осложнение в виде эрозивно-язвенного колита не выявлено».

Страховая компания сообщила, что жалоба признана обоснованной и к больнице «применены финансовые санкции». Также в лечебное учреждение направлено письмо с рекомендацией «разобрать данный случай с медицинскими работниками на внутрибольничной конференции».

Теперь Виктория обратилась в Следственный комитет с заявлением проверить действия врачей. Девушка считает, что в их действиях есть состав преступления по статье 109 ч. 2 (причинение смерти по неосторожности в результате ненадлежащего исполнения служебных обязанностей) либо по статье 293 (халатность). Заявление принято и отправлено в Орджоникидзевский следственный отдел.

Есть ли причинно-следственная связь между гибелью пациента и дефектами в оказании помощи, сможет установить лишь судебно-медицинская экспертиза.

Редакция E1.RU отправила официальный запрос в Минздрав Свердловской области с просьбой прокомментировать данный трагический случай, выполнена ли рекомендация страховой по поводу разбора этой истории, чтобы не допустить больше таких дефектов. В случае информативного ответа мы его обязательно опубликуем. В то же время, исходя из опыта публикаций на подобные темы, это ведомство обычно воздерживается от комментариев, ссылаясь на закон о врачебной тайне — несмотря на то, что родные сами хотят предать всё произошедшее огласке.

Ранее мы рассказывали тяжелую историю, отчасти похожую на случай с Лоллой. В больнице Березовского врачи не стали лечить женщину, которую можно было спасти. Они решили, что у пациентки рак в терминальной стадии, а боли вызваны метастазами, ее просто обезболивали. Но после смерти выяснилось, что никакой онкологии и метастазов не было, пациентка была в многолетней ремиссии. Без нужной помощи женщина умерла от сепсиса.