«Сознание потерял не сразу». Уралец, которого затянуло в станок по самое сердце, судится с ГУФСИН

Житель Первоуральска Михаил Афанасьев выиграл суд у колонии № 54 в Новой Ляле, где его заставили работать на опасном станке без всякой защиты. В результате он лишился руки по плечо за два дня до освобождения. Однако положенную материальную компенсацию пострадавший до сих пор так и не получил — и разбирательство продолжается. Рассказываем подробности этой жуткой истории.

21 января 2020 года 29-летний Михаил прибыл в колонию-поселение на территории ИК-54, расположенную в Новой Ляле. Туда его перевели из невьянской ИК-46 за хорошее поведение и трудолюбие. В конце апреля мужчину устроили работать на Новолялинский целлюлозно-бумажный комбинат в качестве подсобного рабочего, а после стали учить работать на продольно-резательном станке.

— Обучения по технике безопасности не было, — вспоминает Афанасьев. — Мне просто показывали, как и в каком порядке производить процедуры по установке рулонов, запуску/выключению станка и так далее. У меня вообще нет никакого технического или специального образования. Такое обучение шло около двух недель.

В середине мая комбинат был закрыт на карантин по коронавирусу. 12 августа Михаила опять поставили работать на станок, в котором, как установила комиссия, отсутствовало ограждение движущихся частей механизмов — позже это подтвердится в суде. Мужчина пытался отказаться, настаивая что не прошел достаточного обучения и вообще боится работать на таком станке, но ему пригрозили возвращением обратно в колонию строгого режима.

— В течение двух дней я смотрел за тем, как на станке режет бумагу рабочий Алексей. Через два дня стал работать самостоятельно. Никаких инструктажей по безопасности никто со мной не проводил, — рассказал Михаил. — Я дорабатывал рулон и пошел подточить нож, который режет бумагу. Так показывали мне другие рабочие.

Прибежавшие на крики рабочие выключили станок и вытащили Михаила. Искалеченная рука висела как плеть, также он получил сильнейшие ожоги груди от раскаленных валов. Он кое-как сделал пару шагов — и упал.

До освобождения ему оставалось два дня.

«В больнице охранял сотрудник»

Михаила срочно повезли на скорой в местную больницу, где ему ампутировали руку по плечо.

— Я просил не ампутировать, но они даже не стали спрашивать. Возможно, все было настолько плохо, — вспоминает мужчина.

Потом его отправили в Екатеринбург. Всего Михаил перенес больше пяти операций.

— Сочетанная травма головы, туловища, конечностей: рана в затылочной области справа, ссадины на лице, обширные ссадины на передней, боковой и задней поверхностях туловища справа, размозжение мягких тканей с повреждением кожи, мышц и плечевой артерии правой верхней конечности и в проекции грудной клетки, перелом правой плечевой кости, повлекшие за собой ампутацию правой верхней конечности на уровне плечевой кости, и термический ожог туловища 2–3 степени с развитием травматического шока 1–2 степени, — поставили диагноз в больнице.

Пока не соблюли все формальности по условно-досрочному освобождению (суд прошел без его участия), Михаила почти неделю охранял в больнице сотрудник ФСИН. В итоге вред здоровью признали тяжким, и пострадавший получил вторую группу инвалидности.

Спустя год, в августе 2021 года, Первоуральский суд не выявил нарушений со стороны работника и признал ответственными за вред, нанесенный его здоровью, ИК-54 и Новолялинский ЦБК, каждый из которых должен был заплатить Михаилу по 2 миллиона рублей морального вреда. Это решение устояло в апелляции и кассации, однако заплатить согласился пока только комбинат.

— В колонии изначально свою вину не признавали. Утверждали, что всю ответственность должен нести завод. Но поскольку работодателем формально являлись именно они, то суд отверг это утверждение, — рассказывает адвокат Дмитрий Ушаков, представляющий интересы Афанасьева.

Защитник утверждает, что органы исполнения наказания отправили Михаила на изначально сломанный станок, на котором люди уже попадали в травматические ситуации.

— Не предупредили его ни о чем. Фактически подставили человека, который остался инвалидом. А как дело дошло до компенсации, то стали говорить, что колония не располагает денежными средствами, что она бедна. И сейчас просят рассрочку чуть ли не на шесть лет, предлагая выплачивать ему по 30 тысяч рублей в месяц. Возможно, надеются, что он не проживет столько. Пострадавший не может ни купить протезы, ни дорогостоящую реабилитацию пройти. Рубль дешевеет, зарплаты индексируются, а рука-то нет.

В пресс-службе ГУФСИН по Свердловской области подтвердили информацию о травме и изложили официальную позицию ведомства.

— В августе 2020 года осужденный А., на тот момент отбывавший наказание в ИК-54 в Новой Ляле, выполнял работу на выводном объекте — комбинате и получил травму в результате несчастного случая на производстве, — рассказывает пресс-секретарь регионального ГУФСИН Александр Левченко. — Его представитель обратился в Первоуральский городской суд с иском о взыскании компенсации морального вреда, причиненного здоровью осужденного. Суд удовлетворил этот иск, решив взыскать с предприятия и с исправительного учреждения по 2 миллиона рублей. После обжалования в Свердловском областном и в Седьмом кассационном суде решение оставлено без изменения. Недавно от ИК-54 было направлено заявление в Первоуральский городской суд о рассрочке исполнения указанного решения.

Производственные травмы не редкость на крупных заводах, но многих из них можно было избежать. Почитайте историю уральского металлурга, который потерял ногу после несчастного случая на производстве. Мы писали, как женщина отсудила у завода 200 тысяч рублей за травму по пути на работу в первый же рабочий день.

ИК-54 известна тем, что там отбывал наказание за убийство модный уральский фотограф Дмитрий Лошагин.