«Шумно вдохнул воздух и упал». Реаниматолог — о спасении мужчины, пережившего клиническую смерть

Медики скорой помощи видят боль каждый день, при этом анестезиологи-реаниматологи попадают на самые тяжелые вызовы. Виктория Яблокова — врач взрослой бригады, она помогает пациентам с проблемами с сердцем, которые находятся на грани жизни и смерти. Почитайте ее историю о том, как мужчина пережил клиническую смерть, но его удалось спасти. Далее — рассказ врача от первого лица.

— Есть пациенты, при одном взгляде на которых сразу понятно: наш профиль. Это был мужчина 55 лет с сильной болью в груди. Частный дом, первый этаж, час ночи. Полечили, просим жену искать мужчин, чтобы нести его на носилках: пациент не из легких — 120 кг. Жена сходила в соседние дома, никто не открыл, дома тоже никого больше не было.

Мужчина был категорически против, чтобы кто-то его нес, несмотря на наши увещевания об опасности самостоятельного передвижения. Расписался, что пойдет до машины пешком. Жена хотела ехать с нами, настаивала и ругалась, что всегда, видите ли, скорые брали ее, а мы тут не хотим. Вежливо объясняю, что у нас реанимобиль, он не предназначен для перевозки сопровождающих и, если больному в дороге станет хуже, куда нам ее деть, на улицу?

Пока мы спорили, пациент начал вставать с дивана.

В одну секунду выставляем жену за дверь, стаскиваем мужчину на пол. Один помощник накидывает электроды, второй тут же разворачивает дифер (дефибриллятор. — Прим. ред.). Я уже стою на коленях, чтобы успеть сделать несколько толчков непрямого массажа сердца, которые дадут малейшую поддержку кровоснабжения в его органах. У меня есть две секунды, чтобы обернуться на монитор кардиографа и одновременно скинуть с себя зимнюю куртку — в ней качать крайне неудобно. Понимаем, что это фибрилляция сердца, на мониторе «идет набор заряда»... Убеждаюсь, что помощники отошли, хотя они и так всё знают, нажимаю кнопки на электродах, мягкий толчок, и...

Мужчина открыл глаза. Такое бывает далеко не всегда: вообще не каждая реанимация заканчивается успехом, а чтобы еще и сразу в ясное сознание... Мы с помощниками оглядываемся, не скрывая радости.

— Как себя чувствуете?

— Ой, я, кажется, уснул.

— Ага, немного... Ну всё, Иван Иванович, теперь сами точно не пойдете.

Выносили сами, вместе с женой. На собственном адреналине это казалось не так уж сложно...

Первый этаж частного дома, узкий коридор, ручки мягких носилок впиваются в пальцы... Пара неудобных поворотов, пара узких скользких лестниц — и мы у машины. Последний рывок, чтобы затащить его на каталку... Спина дала о себе знать уже после вызова, ближе к утру. До больницы ехали в тишине, ведь всё могло повториться. После передачи больного дежурному реаниматологу я вышла на холодное темное крыльцо приемника (и почему же такие случаи всегда ночью?) и позволила себе погрузиться в эту приятную согревающую мысль: «Мы спасли жизнь».

Раньше Виктория Яблокова эмоционально рассказала историю спасения маленькой девочки. Почитайте также трогательный рассказ другого медика о том, как маленький мальчик уберег бригаду скорой от вооруженного мужчины, и мы публиковали интервью с этим врачом: Артур рассказал нам о вызовах, которые он запомнил на всю жизнь, о проблемах в здравоохранении и личных причинах работать в экстренной медицине.

А еще мы писали о враче педиатрической бригады скорой помощи Полине Капустиной. Двадцать лет назад она пришла на станцию скорой вместе с отцом и больше оттуда не уходила.