«Ты, скорее всего, умрешь». Екатеринбурженка из-за ковида родила килограммового ребенка и попала в психбольницу

Марии Паскиде 35 лет. У нее есть муж и сын, любимые родители, интересная работа начальником отдела корпоративной культуры, добрые друзья. Осенью этого года беременной Марии чудом удалось выжить и родить ребенка. В конце сентября она заразилась COVID-19. Сначала экспресс-тест показывал отрицательный результат, но, когда у девушки появился кашель, а температура поднялась до 38, она срочно вызвала скорую.

— К беременным приезжают быстро — уже через час в разговоре с врачом скорой помощи я настаивала на госпитализации для выяснения диагноза, так как была контактной по ковиду. 2 октября меня отвезли в 14-й роддом (он предназначен для беременных с неподтвержденным диагнозом). ПЦР-тест оказался положительным. У меня был коронавирус на 28-й неделе беременности, — рассказала Мария. — Я не паниковала, ведь большинство переносит в легкой форме. А я здоровая молодая женщина без лишнего веса и хронических заболеваний. Так что, предвкушая спонтанные каникулы, скачала себе все шесть сезонов сериала «Секс в большом городе».

После положительного теста на ковид 3 октября пациентку перевели в Областной перинатальный центр. Там провели компьютерную томографию легких и выявили двустороннюю пневмонию.

— Пока сериальная Кэрри и ее подруги создавали и решали свои проблемы, мое состояние начало ухудшаться. Процент поражения легких был небольшой — 5 и 12%, мне назначили лечение антибиотиками, гормонами, сбивали парацетамолом постоянно растущую температуру, делали противотромбозные уколы в живот. Ну и особо не заостряли на мне внимания — как на легкой больной. Но мне становилось только хуже. Через несколько дней поменяли антибиотик, так как первый не помогал. Это тоже не привело к положительной динамике, — вспоминает Мария.

Уже 9 октября ее перевели в реанимацию. У нее появился удушающий кашель, а температура держалась на отметке в 39 градусов.

— Я кое-как доползла до поста, чтобы попросить о помощи. 10–11 октября я оказалась самой тяжелой пациенткой реанимации, для спасения жизни которой нужен препарат «Актемра», чтобы остановить распад легких. Искали лекарство всем миром, одна беда — препарата нет в РФ, только остатки, а из-за границы его не привезти, так как аптеки продают его только госпиталям под конкретных больных, — объяснила пациентка.

— Мне в реанимации очень не хватало человеческих прикосновений. Были одни медицинские манипуляции. Единственной, кто приносил утешение, поглаживая в период кратких посещений мою руку, была заведующая отделением, — вспоминает Мария. — В течение суток препарат нашли. Лекарство помогло, показатели начали улучшаться.

Несмотря на позитивную динамику, Мария тяжело психологически переносила болезнь. В конце октября у нее случился нервный срыв, тогда ее перевели в психиатрическую больницу.

— Я чувствовала, что что-то не так, у меня реально ехала крыша. Я пристала с глупым вопросом к соседке по палате. Она, видимо, увидев безумие в моих глазах, ретировалась в коридор искать защиты у медсестер. После короткого диалога в коридоре медсестра меня отправила спать, — пояснила Мария.

— Дальше был бред, реальных событий я не помню. Казалось, что мне заламывали руки, привязывали меня к кровати в помещении, похожем на операционную. Но якобы мне удалось отвязаться и сбежать, я наткнулась на бокс, где лежал ребенок весь в проводах и трубках, одна трубка со светлой жидкостью была у него в животе. Я поняла, что могу излечить этого ребенка, если выдерну трубку из живота. Меня ломало пополам от необходимости делать это, но я сделала. В бокс вбежали санитары, меня скрутили. Потом мне казалось, что близкие мне люди не перенесли происходящего со мной и умерли. Я оплакивала их потерю в своем бреду, — рассказала Мария. — То, что не было ни грубых санитаров, ни младенца с трубкой, ни вообще ничего такого, я по-настоящему узнала только после выписки из областной психиатрической больницы 10 ноября.

Из психиатрической больницы Марию вернули в Областной перинатальный центр. 12 ноября заведующая отделением сообщила, что нужно срочно проводить кесарево.

— Многие процессы в моем организме уже стали необратимыми. «Что будет, если я откажусь?» — спросила я. «Ты, скорее всего, умрешь», — прозвучал краткий ответ заведующей. Через полчаса мой второй сын Константин появился на свет с весом 1000 граммов и ростом 37 см. Он стал одним из трех детей за всю историю «красной» зоны в Областном перинатальном центре, инфицированных коронавирусом внутриутробно. Поэтому на несколько дней кувез с младенцем поставили в мою палату, и я наблюдала за тем, как ухаживают за моим ребенком, со своей больничной койки, — пояснила Мария.

Пациентка 10 дней после родов была в реанимации. После этого ее вернули в палату с мочевым катетером, пока она не могла ходить.

— Когда катетер сняли, я не могла пользоваться уткой в четырехместной палате, это было невыносимо. Так что за пару дней за мной закрепилась слава «женщины, которая вышла из реанимации и сразу побежала». Это дурная слава, ведь перспектива выламывать двери и вытаскивать меня из туалета или ванной никому не улыбалась, — поделилась Мария. — В основном я ходила вокруг кровати — насколько хватало трубки от кислородного баллона. Я была стопроцентно зависима от кислорода. Если я шла в туалет и видела очередь, то возвращалась в палату, так как каждая лишняя минута могла привести к кислородному голоданию мозга.

Марию уже выписали домой, но она продолжает лечение.

— Ковид прошелся по мне катком. Я родила глубоко недоношенного ребенка. У меня есть психиатрический диагноз, и меня ждет долгое, хоть и амбулаторное лечение серьезными препаратами. Я всегда выступала за вакцинацию, но привиться до беременности не успела. Летом на консультации у одного из лучших иммунологов города я услышала, что показаний для вакцинации у меня нет. Врач сказала, что, скорее всего, я, если заражусь, попаду в те 95%, кто болеет в бессимптомной, легкой или средней форме. Но я умудрилась вписаться в 5%, — поделилась пациентка. — Я спрашиваю тех, кто еще не вакцинировался: на что вы надеетесь? Вы напуганы вакцинацией? Разве то, что произошло со мной и происходит со многими, не страшнее? Страшно согласиться на кесарево на сроке 28 недель, когда никто не возьмется обещать, что с ребенком всё будет хорошо.

Сын Марии сейчас весит 2,6 килограмма, он в стабильном состоянии. Малыша выхаживают врачи Областного перинатального центра. В ближайшее время Мария сможет лечь в больницу к сыну. Мама благодарит персонал больницы за спасение своей жизни и жизни ребенка.

Прочитайте мнение врачей о том, как беременные переносят агрессивный ковид. Кроме того, медики объясняли, что у беременных в три раза выше шанс заразиться коронавирусом. Мы рассказывали историю 30-летней екатеринбурженки, которая за две недели сгорела от COVID-19.