«Почти три недели нет диагноза»: екатеринбурженка пожаловалась Путину на свердловский онкодиспансер

Жительница Екатеринбурга Анастасия Ерохина написала обращение к президенту и правительству России, в котором пожаловалась на то, что ее 67-летнему отцу уже несколько недель не могут поставить диагноз в Свердловском областном онкологическом диспансере. По ее словам, ее отец Василий Александрович находится в онкодиспансере с 29 июня и всё это время он не получает надлежащую медицинскую помощь.

— 23 июня мой отец поступил в городскую клиническую больницу № 40 Екатеринбурга, в нейрохирургическое отделение, в связи с жалобами на боли в спине и нарушение двигательных функций, — рассказала Анастасия Ерохина. — На следующий день его прооперировали, удалили часть опухоли, как было сказано, а 29 июня перевели из 40-й больницы в Свердловский областной онкологический диспансер, в отделение нейрохирургии.

До сих пор в медучреждении не поставили окончательный диагноз, так как не готовы результаты гистологии удаленной опухоли.

— Нам до сих пор твердят, что постановка диагноза возможна только после получения результатов анализа, но результатов по какой-то неведомой причине всё еще нет! Почти три недели никто ничего не делает! — возмущается Анастасия. — Сначала нам твердили, что результаты анализов будут готовы через неделю, потом, после перевода из одной клиники в другую, опять «через неделю», последний раз обещали в крайнем случае 12 июля. Потом сообщили, что результаты анализов будут только во вторник в лучшем случае, а скорее всего, через неделю. А может, и вообще их не будет! Что это за безобразие?! Как такое возможно?!

Семья пыталась организовать перевод Василия Александровича в окружной военный госпиталь как военного пенсионера, но получила отказ, так как на данный момент больница перепрофилирована под лечение COVID-19.

— Один раз нам уже заявили что никто не собирается лечить нашего отца, он «полежит пару недель, а потом мы его выпишем, забирайте его домой, ходить он не будет», — говорит Анастасия. — После такого заявления мы обратились к знакомым и друзьям нашего отца и общими усилиями добились того, что папу хотя бы начали лечить, проводить процедуры, массаж и прочее. Конечно же, как только мы подняли шум, врачи сказали, что мы «просто не так поняли слова лечащего врача» и, конечно, восстановить двигательные функции возможно при соответствующем лечении. Но оно может быть назначено и определено только после постановки диагноза.

Василий Александрович — военный летчик 1-го класса, ветеран боевых действий в Афганистане, у него 500 боевых вылетов. С 1989 по 1991 год он был народным депутатом Верховного Совета СССР, у него много наград и знаков отличия.

— Мой отец положил все свои силы и здоровье на служение родине, всегда работал для людей прежде всего, а не для себя, находится на данный момент без надлежащего медицинского обслуживания, без реабилитации, никто ничего не хочет делать, — говорит Анастасия. — Абсолютно никому нет дела до больного человека! Если до сих пор нет диагноза и нас бесконечно «кормят завтраками», я подозреваю, что никаких анализов так и не было сделано, другого объяснения происходящему я не нахожу.

В онкодиспансере пообещали разобраться в сложившейся ситуации.

— Мы обязательно разберемся и ей поможем, — сообщили в медучреждении. — К сожалению, согласно закону, не имеем права разглашать информацию о состоянии здоровья пациентов. Необходимо отметить, что онкологические патологии — очень серьезное заболевание, для разработки эффективной тактики лечения которых может потребоваться несколько диагностических этапов. Специалисты СООД всегда открыты для общения с пациентами, стремятся доступно и понятно объяснить нюансы диагностики и лечения заболевания. С родным пациента завтра обязательно еще раз переговорит доктор, ответит на волнующие вопросы, пояснит тактику лечения.

Ранее мы рассказывали, что жительницу Урала с опухолью, которая считается неизлечимой, спасли хирурги Свердловского областного онкологического диспансера и Госпиталя для ветеранов войн. Женщина страдала от рака поджелудочной железы, который не проявлялся до поздней стадии.