Получила диплом инженера, но стала медсестрой. Медик дерется на мечах, занимается дайвингом и пишет книги

Жанна Серикова пришла в медицину в 33 года. Она получила высшее инженерное образование и вдруг поняла, что хочет помогать людям, поэтому после института пошла учиться в медицинский колледж. Жанна работает в Госпитале для ветеранов войн операционной медсестрой, занимается дайвингом, боевыми искусствами с мечом и пишет рассказы.

Мы поговорили с Жанной о том, почему после получения высшего образования она стала медсестрой, что для нее значит работа и как она успевает совмещать в своей жизни столько увлечений.

— Я отучилась на инженера-педагога, получила высшее образование и ни дня не работала по профессии. За время обучения в институте родила двух дочек. С детства меня преследовал запах больницы, всегда хотелось в эту сферу, но родители отправили учиться на инженера-педагога. Вроде и в больницу в детстве я нечасто ходила, детям партийных работников вообще не положено часто болеть. Среди родственников медиков нет, просто нравился этот хороший больничный запах, тот, который в хорошей, настоящей больнице — а раньше они пахли по-другому. Это не похоже на запах хлорки.

Я пришла в профессию в 33 года, после высшего получила среднее образование. Когда я пыталась поступить в медицинскую академию, мне сказали, что второе образование платное, а на тот момент у меня были маленькие дети, поэтому на доктора я выучиться не смогла. Я решила быть операционной медсестрой.

В каком-то возрасте мы понимаем, для чего рождены. Я думаю, что рождена, чтобы помогать.

С этим чувством надо родиться. Дочки были еще маленькие, я работала не по профессии, потом поступила на вечернее на медсестру и стала работать санитаркой в 14-й больнице. Когда поступала в колледж, многие удивлялись и спрашивали, почему не пошла работать по первой профессии.

После учебы шесть лет я работала операционной сестрой в госпитале ГУВД, достаточно быстро стала старшей операционной сестрой. Это совсем разные вещи — когда начинаешь свою деятельность в восемнадцать лет и когда приходишь в более осознанном возрасте. Отношение совсем иное. После этого перешла работать в Госпиталь для ветеранов войн. Тогда я поняла, что только немного знаю травматологию, хирургию, урологию, а здесь совсем другой уровень, намного больше сфер.

Я пришла туда самой обычной операционной сестрой, со временем научилась дежурить. В госпитале очень хорошая школа операционных медсестер, я устроилась сюда в 2011 году, потом в 2016-м уволилась и решила попробовать себя в другой стране, уехала во Вьетнам. Я встала в очередь на работу в больницу, работала частной медсестрой по уходу. Но за год мне устроиться в больницу так и не удалось, у них не было работы по моей квалификации.

Страшно не было совершенно, до этого я уже стажировалась в Польше. Через год мне пришлось вернуться из Вьетнама по семейным обстоятельствам. У меня даже немного изменилось отношение, гордилась тем, что я медсестра. Я увидела, что наше базовое образование и обучение на рабочем месте на высоком уровне.

— Проблема сегодняшних медсестер в том, что сейчас нет старой школы наставничества, нет стажировок в больницах. Надеюсь, что это направление будет развиваться. Я думаю, что нужно просто пересмотреть некоторые моменты в образовании. Наставничество в операционной — это очень важно, сложно и ответственно. Не каждую молодую медсестру можно сразу поставить ассистировать за операционный стол. Но для передачи опыта сестра должна быть очень хорошо подкована теоретически, знать инструменты, представлять ход операции.

Самая большая благодарность для нас — видеть, как люди возвращаются после операций к нормальной жизни. Иногда вижу пациентов на улице и очень радуюсь. Понятно, что они меня не узнают, операционная сестра — это только голос и глаза для человека. Но когда видишь результат, понимаешь, что живешь не зря.

— Моя жизнь максимально наполнена: я пишу стихи, рассказы, занимаюсь иайдо и подводным плаванием, все это дает силы и энергию для работы. Я начала писать стихи еще в школе, в 2011 году выпустила сборник детских стихов «Детские шалости», после этого были публикации в сборниках. В 2019 году вступила в Российский союз писателей, мне всегда этого очень хотелось. Сейчас пишу о «красной» зоне, так как отработала там и в первую, и во вторую волну [эпидемии COVID-19].

Еще три года назад я начала заниматься мечами, это называется иайдо. Совсем недавно сдала на первый дан в Санкт-Петербурге. Пока мы работали в «красной» зоне и границы были закрыты, я училась плавать и получила международный сертификат по дайвингу. Я мечтала поплавать в Японском море, поэтому в феврале летала во Владивосток, где приняла участие в VII Международных подледных играх. Нужно было преодолеть маршрут за минимальное время, используя ласты, акваланг и навигационные приборы.

Я подучиваю английский, учу испанский и китайский языки. Стараюсь успевать волонтерить, адресно помогать людям. Например, я помогала практически слепой девушке учиться ориентироваться с палочкой в центре города, ухаживала за паллиативными больными. Если я вижу, что кто-то нуждается в помощи и я могу сделать его жизнь хоть чуточку лучше, я это сделаю.

Конечно, нельзя нестись помогать, если нет моральных ресурсов. Помогать нужно не из надрыва, а когда ты сам счастлив. Мне очень помогает достичь гармонии дайвинг, это очарование водой, подводный мир... Для меня это медитация. Для меня лично это моменты истины — писательство, мечи, дайвинг. В эти моменты я чувствую себя творцом своей жизни.

Я стараюсь максимально качественно выполнять свою работу, это полная самоотдача, нужно любить работу. Если не удалось спасти пациента, себе и коллегам я каждый раз говорю, что вселенная видит, что это тяжелый случай, и она отправляет его именно нам. Значит, мы были последней возможностью что-то сделать.

— Когда медсестра услышала, что будет проведена операция, она должна выдохнуть. Если операция плановая, она должна заранее предусмотреть, какие могут быть осложнения. Любая медсестра должна быть готова к тому, что что-то пойдет не так. Лучше всегда быть готовой, поэтому операционная медсестра всегда всему должна учиться.

В моменты, когда все может пойти не так, за жизнь пациента на операционном столе несут ответственность все, в том числе и операционная медсестра. Конечно, юридическая ответственность лежит на докторе, но операционная медсестра все равно должна постоянно повышать свою квалификацию, чтобы уметь себя вести в непредвиденных обстоятельствах.

Когда медсестра приходит на работу, она проверяет исправность всех электроприборов, чтобы все работало, все было стерильно, делает подготовительную работу. После того как пациента привозят в операционную, сестра готовит инструменты. По факту операционная медсестра — это полноценный ассистент хирурга. Если что-то идет не так, медсестра должна знать, где срочно взять нужный инструмент. Еще медсестра оказывает какую-то психологическую поддержку пациенту. Когда его привозят в операционную, он всегда задает вопросы: «Кто меня будет оперировать? Сколько будет длиться операция?» и так далее.

Сестра подает инструменты, сушит рану, а еще она считает количество салфеток, которые закладываются в рану, чтобы ничего не оставить — после окончания операции обязательно проводится подсчет всего. В первую очередь сестра должна быть спокойной. Очень важно оказывать моральную поддержку, особенно когда приходят молодые доктора — они в какой-то степени опираются на сестер.

После окончания операции сестра промывает инструменты и готовит их к следующей операции. Операционную моют санитарки, а медсестра обязана проверить документацию и приготовить операционные наборы на следующий день. Всю документацию по подготовке к операции также ведет операционная сестра.

Операционная сестра — это дирижер, который отслеживает работу бригады, такой молчаливый и спокойный дирижер, который в полной мере осознает, что происходит, какая ответственность лежит и нужно ли что-то скорректировать. По большей части я работаю дежурной сестрой, а это неотложные операции, но периодически хожу и на плановые. Дежурные сестры — уже бывалые бойцы, подготовленные ко всему.

— Я не стала врачом сама, но одна из моих дочерей — педиатр, она тоже работала в «красной» зоне во время пандемии. А вторая дочка закончила институт МВД, работает в одном из отделений полиции. Дети поддерживают меня и в работе, и в увлечениях. Я сразу сказала девчонкам, чтобы они выбирали свой путь сами, ведь они учатся для себя, а я поддержу и помогу с любым выбором.

Конечно, лучше оставлять работу за дверью, но иногда мы обсуждаем с дочками какие-то ситуации. Для меня семья — это самое важное, мы устраиваем семейные дни, когда все бежим со своих работ и расслабляемся где-то за чашкой кофе.

Мы часто пишем о медиках Екатеринбурга. Почитайте, например, интервью с патологоанатомом на шпильках. Также мы поговорили с участковым терапевтом поликлиники ЦГКБ № 6 Екатериной Мурашовой о том, как изменилась работа в период пандемии COVID-19 и с какими проблемами столкнулись медики в 2020-м.

Писали мы и о Полине Капустиной — враче педиатрической бригады скорой помощи. Двадцать лет назад она пришла в скорую вместе с отцом — врачом реанимационной бригады. Мы пообщались с доктором о ее профессиональном пути и о том, почему некоторые пациенты похожи на экстремистов.

Вы можете прочитать интервью со специалистом-экспертом управления Роспотребнадзора по Свердловской области Ириной Бессергеневой о том, как санитарные врачи проводят свои расследования, а также чем занимаются эпидемиологи в обычное время, когда люди не умирают от коронавирусной инфекции по всему миру.

В 2020 году мы рассказали вам о семье медиков, которые встретили друг друга на работе. Настя Отрадова и Илья Сорокоумов познакомились в машине скорой четыре года назад. С тех пор они вместе ездят на все вызовы и вместе возвращаются домой после дежурства.

Артур Симонян — анестезиолог-реаниматолог отделения анестезиологии и реанимации № 1 скорой помощи Екатеринбурга. Он рассказал нам о вызовах, которые запомнил на всю жизнь, о проблемах в здравоохранении и личных причинах работать в экстренной медицине.