«Никто не будет ломать стены»: журналист в коляске — о том, почему инвалиды не получают удобное жилье

Колумнист Е1.RU Александр Беляев уже второй год живет без ноги. Оказавшись в инвалидной коляске, он столкнулся с такими проблемами, о существовании которых даже не догадывался. По просьбе редакции Александр пишет колонки о том, как в Екатеринбурге живется человеку с ограниченными возможностями. В прошлый раз он рассказывал о том, откуда в людях столько агрессии, а сейчас объясняет, почему спустя полгода после комиссии мэрии его квартиру так и не приспособили для жизни инвалида.

Я как-то в прошлом году упоминал, что ко мне приходила комиссия, проверявшая приспособленность жилья для существования в нем инвалида. Ровно через шесть месяцев, день в день, в дверь позвонили.

На пороге стояла длинноногая стройная молодая женщина с большими красивыми глазами и маленькими розовыми ушками. Остальные черты лица скрывала маска. Я выпрямил спину и радостно подумал о том, что вовремя побрился.

— Думаю, что нам будет удобно сделать это прямо здесь, — жестко сказала красавица, показала пальчиком на тумбочку в прихожей и сделала два решительных шага.

— Что вы, что вы, — заупрямился я, сопоставляя хрупкость тумбочки с энергичными движениями гостьи.

При этом я совершал руками плавные взмахи в сторону неприбранного дивана и, наверное, был похож на ангела, которому перед изгнанием из рая оторвали крылья, а в азарте прихватили и правую ногу.

Тут женщина перехватила мой взгляд и поняла, что мысли инвалида потекли в неправильном направлении. Я застеснялся. Всегда вздрагиваю, когда меня подозревают в аморальном поведении. Помню, однажды, когда под Новый год был Дедом Морозом и с подарками объезжал детей сотрудников редакции, один маленький засранец спросил, когда в последний раз я занимался сексом со Снегурочкой. При этом и мелкий негодяй, и, что самое обидное, Снегурочка громко заржали. Но тогда моя покрасневшая рожа в белой бороде попадала в роль, а сегодня была совершенно не к месту и не ко времени.

— Распишитесь в акте, — торжественно произнесла женщина и протянула мне пачку бумаг. При слове «акт» я снова вздрогнул и, не читая, расписался в трех экземплярах документа. Дама царственно повернулась и зацокала каблучками по лестнице.

Так через шесть месяцев я получил (не поленитесь дочитать название) «акт обследования жилого помещения инвалида и общего имущества в многоквартирном доме в целях их приспособления с учетом потребностей инвалида и обеспечения условий их доступности для инвалида».

Я уже, признаться, позабыл о посещении комиссии. Причем сделал это чуть ли не на другой день после визита. Но, взяв в руки тринадцатистраничный (!) документ, испытал уважение к чиновникам. Всю первую страницу занимало перечисление титулов восьми членов комиссии во главе с председателем Комитета социальной политики администрации Екатеринбурга Левиной Е. Г.

Помню, что все они физически не могли поместиться в однокомнатной хрущевке, поэтому в дом зашли только двое, остальные ждали под окнами.

После посещения моей берлоги нашли столько нарушений, что перечисление заняло не одну страницу. Большинство дефектов, несовместимых с жизнью инвалида, относится к подъезду. Высокие пороги, тесный тамбур, отсутствие освещения и прочее, что «препятствует доступу инвалида к жилому помещению и наоборот».

Первый пункт вывода порадовал: необходимо приспособить «общее имущество» для обеспечения доступности. Правда, второй пункт всё это перечеркивал жирной чертой: «отсутствует техническая возможность для приспособления общего имущества по причине невозможности изменения параметров помещений». Узнав об «отсутствии возможности по причине невозможности» я не пал духом, поскольку смутно догадывался, что ради меня никто не будет ломать стены в подъезде. И вообще инвалиды первой группы долго не живут, так что я не в обиде.

Почитайте также другие колонки Александра Беляева. Ранее он рассказывал о главных проблемах инвалидов, которые могут встретиться ему на улице Екатеринбурга. Ему недавно сделали протез ноги, и Александр описал, как сделал первый шаг в нем. Причем до этого он испытывал синдром беспомощности, от которого смог избавиться. А еще он рассказал о мифах об инвалидах, от которых тоже стоит избавиться всем людям.