«На последней смене — инсульт с комой»: фельдшеры скорой помощи рассказали о самых сложных вызовах

Вы удивитесь, но фельдшер, особенно фельдшер скорой помощи, — это действительно профессия будущего. На скорой все современные порядки и сама модель оказания экстренной и неотложной медицинской помощи заточены не под врачей, а именно под фельдшеров, которые уже сейчас на скорой помощи составляют большинство.

— Фельдшеры сегодня — это основной костяк станции. Они работают и во врачебных бригадах помощниками, но большую часть поступающих к нам вызовов обслуживают именно фельдшерские бригады. Врачи неохотно идут на скорую помощь — им не нравятся наши нагрузки, не все готовы работать по 24 часа, не всех устраивает зарплата — в стационарах она выше, и работа там спокойнее. А наши фельдшеры могут помочь практически при всех неотложных и экстренных состояниях.

— Они же обслуживают основную массу вызовов по поводу коронавирусной инфекции, — говорит главный врач ССМП Екатеринбурга Игорь Пушкарёв.

Главный фельдшер станции скорой помощи Екатеринбурга Андрей Стороженко рассказал Е1.RU о том, кто приходит в эту профессию.

— Чтобы стать фельдшером, нужно поступить в медицинское училище и проучиться там 3 года и 10 месяцев. Главные качества для работы фельдшером на скорой помощи — это отличные знания, четкое мышление и хорошая реакция.

— Да, это профессия не для всех, около 5–6% наших «новобранцев» в первый год отсеивается. Зато те, кто остается, они работают даже не 10 лет. Они работают 20, 30, 40 лет и даже больше. Это наша гордость, и благодаря всем эти людям город живет, — говорит Стороженко.

Мы поговорили с тремя фельдшерами, которые работают на подстанциях скорой помощи Екатеринбурга о том, как они нашли себя в этой профессии и как они спасают больных.

«Не всегда после смены понимаю, когда бодрствую, а когда нет», — фельдшер выездной бригады подстанции № 1 Илья Гилёв

— Я сам из Верхней Синячихи, и выбор будущей профессии, честно говоря, у меня был не очень большой. Технарь, повар… У нас в Алапаевске есть филиал медицинского училища, и вот это меня устраивало больше всего. Тем более что двоюродный брат, который на три года старше меня, уже к тому времени его заканчивал. Так я решил стать фельдшером, да и в школе мне нравилась биология. Других медиков в семье у нас не было, мама преподавала в школе. А я тогда правильно сделал, — говорит Илья.

Сейчас он работает на первой подстанции скорой помощи Екатеринбурга. В основном — помощником во врачебной бригаде.

— Хотя бываю и старшим в фельдшерской бригаде, и помощником в ней же. Но на вызовах мы всё равно делаем то же самое, что и врачи. Когда начинал работать за старшего, то да, поначалу были какие-то переживания — куда я еду, какой вызов, что там с больным, тяжелый или нет. Сейчас таких переживаний уже нет, и если попадаешь на действительно обоснованный экстренный вызов — то да, это драйв, потому что это возможность помочь человеку. И после такой смены чувствуешь удовлетворение, что человек нуждался в экстренной помощи и ты это смог.

Пример? Таких примеров много.

— В любой момент были готовы к тому, что придется реанимировать прямо в дороге. Довезли. Надеюсь, у него сейчас всё хорошо. Много вызовов к старикам, а старики — это те же большие дети. У меня, кстати, нет какого-то раздражения от общения с ними, даже если серьезного повода к вызову как бы и не было. Единственный минус (улыбается) — я не всегда после смены понимаю, когда я бодрствую, а когда нет. Днем после смены обычно сплю, потом еще один день у меня есть, а потом новая смена. Ну что тут сделаешь, такая работа. Но вот без сна, да. И еще не нравится, когда надо и ручками делать что-то, и в карте писать — это отвлекает. Но нам обещают, что в этом плане что-то изменится в лучшую сторону. А так любые вызовы — ножевые ранения, ДТП, все виды травм, дети, взрослые, старики… Обычная работа, ничего такого героического.

«Хотелось быть «на острие атаки»», — фельдшер ковидной подстанции № 6 Алексей Манаков

— Кто-то рассказывает, что в детстве много болел, и его отвели заниматься фигурным катанием. Я тоже в детстве болел относительного много, но после этого мне стала интересна работа врачей, — говорит Алексей.

Медицинское училище, в которое он поступил, чтобы стать фельдшером, относилось к железной дороге. И со временем, как признается наш собеседник, он понял, что работа фельдшером на железной дороге, где она будет в основном связана с предрейсовыми медосмотрами, ему неинтересна.

— Хотелось быть «на острие атаки», какого-то драйва, — признаётся он.

На скорую помощь Алексей пришел в 2009-м, одиннадцать лет назад. Его первым и единственным местом работы стала подстанция № 6. И уходить отсюда он не планирует.

— На вызовы я езжу в фельдшерской бригаде, чаще старшим, так как обычно в бригаде нас двое. Иногда на вызовы, когда кто-то болеет или просто вызовов очень много, приходится ездить одному, — по словам Алексея, через несколько лет работы «острие» чуть притупилось, особенно это стало заметно тогда, когда его шестая подстанция работала как ковидная.

— Во время пандемии лично мне работать было даже легче. Просто поводы для них были менее разнообразны — чаще всего это были пневмонии и дыхательная недостаточность. Работа не была такой напряженной и разнообразной, как это бывает обычно. А вот условия работы, особенно летом, были тяжелее — жара, СИЗы. Мы всей бригадой спасались водой — лили ее в себя и на себя, как только снимали костюмы, — вспоминает Алексей.

В обычное мирное время у выездной фельдшерской бригады бывает до полутора десятков вызовов. В ковидном режиме их было 8–10.

— Да, разнообразия не было, но тяжелые пациенты были. Удивляло, что, например, при общей средней тяжести пациента и очень скромных жалобах уровень сатурации мог оказаться очень низким — 50–60 процентов. Чаще это было у пожилых — приезжаем на вызов, а человек не бледный, не синий, в сознании. Да, небольшая одышка присутствует. А сатурация в это время, например, 52. Хочу заметить, что в обычной жизни мы такую низкую сатурацию при поражении легких видим очень редко, и пациенты такие бывают очень тяжелыми. С пожилыми больными COVID-19 были и другие особенности: кто-то просился уехать вместе в больницу, чтобы ухаживать друг за другом. Кто-то по этой же причине хотел остаться дома. Уговаривали их, объясняли. Если человеку всё нормально объяснить, то он и решение примет адекватное.

Сам Алексей переболел в конце прошлого года. Обошлось без тяжелого течения, только температура держалась несколько дней. И без запредельной усталости и эмоционального истощения от работы во время пандемии, о которой сейчас принято говорить.

— Я занимаюсь скалолазанием, очень люблю природу, походы, люблю горы. На велосипеде проехал несколько стран Европы. Во Франции, к слову, в 2012 году стал клиентом своих коллег со скорой — сломал ключицу. Приехали они быстро, но и у нас на вызовы на улицу скорая приезжает очень быстро. По моим ощущениям, автомобиль у них был больше, оборудования в нем больше, три человека в бригаде. А вот объем помощи как-то скромнее, мы кроме иммобилизации еще стараемся обезболить. Наша скорая помощь все-таки — самая лучшая, и это не просто слова.

«У скорой нет волшебных таблеток», — фельдшер выездной бригады подстанции № 1 Олег Маннанов

— Моя мама работала фармацевтом в аптеке при горбольнице в Первоуральске. И моя первая работа в медицине — это санитар оперблока. Конечно, я мечтал стать хирургом (смеется), поэтому в мединститут поступал пять раз — три раза до медучилища и два раза после. Не получилось. Но потом понял, что судьба моя — быть фельдшером скорой помощи.

Впечатления Олега от первых дней практики на скорой помощи — здесь интересно и ново. Ныне уже не существующая 12-я подстанция на улице Саввы Белых для него стала настоящим домом. Запомнился один из первых вызовов — на отек легких. Когда пациенту стало легче, словно крылья за спиной выросли — появилась уверенность в себе и понимание важности работы на скорой.

— Вообще на скорую я пришел в начале 90-х — 2 февраля 1992 года. Что хочу отметить — люди тогда были добрее, чем сейчас.

— Были и бабушки, которые хотели простого человеческого внимания и вызывали нас без особого повода. Бабушки и дедушки есть и сейчас, и сейчас их, кстати, стало больше. Но во все времена главное, чего от нас хотят люди, — чтобы скорая помощь привезла им волшебную таблетку со здоровьем, чтобы оно вернулось. Это для всех поколений наших пациентов актуально. А мы же скорая, мы не лечим хронические болезни, мы по сути экстренная служба — то есть спасаем жизнь и едем дальше.

Смена на смену, по словам Олега, редко бывает похожа.

— Бывает, что идут травмы одна за одной, хирургия, инфаркты, а бывает, что начинаешь ездить по пожилым людям и лечить давление, — говорит он. — Мы ездим и к взрослым, и к детям. На прошлой смене я попал подряд на два ларинготрахеита со стенозами у детей. В какой-то год у меня почти подряд было два случая, когда мы с рожающей беременной, которую забирали в роддом, застревали в лифте. Ремонтники из лифта вытаскивали сначала ее, потом нас с напарником, это курьезные случаи скорее. Чаще бывает то, что без исконных русских слов не рассказать, но и обычным людям, наверное, и не надо это всё знать. Это наша работа. Я ее люблю за возможность пообщаться с больными и возможность им помочь. Но иногда все-таки вспоминаю слова человека, который не допустил меня до учебы в мединституте тогда, когда я уже закончил медучилище и грезил хирургией. Он сказал: «Мне проще научить школьника, чем переучить фельдшера». А вот не надо меня переучивать, в плане экстренной помощи я полностью выполняю весь врачебный функционал — как и почти все наши фельдшерские бригады. Инфаркты, инсульты, отеки легких, кровотечения, травмы — не у каждого врача есть такой опыт.

Мы поздравляем всех фельдшеров Екатеринбурга с их профессиональным праздником и искренне благодарим за труд, наши жизни и будущее, в котором у них всегда будет работа.

На днях мы рассказывали, что в Екатеринбурге почти в четыре раза сократилось число так называемых ковидных вызовов, когда медики едут к пациенту, у которого наблюдаются симптомы COVID-19. О работе в такой ковидной бригаде спустя полгода работы в «красной» зоне рассказывал уральский фельдшер Иван Токарев.

Также мы отвечали на самые популярные вопросы о работе скорой помощи и объясняли, в каких случаях нужно звонить в скорую, в каких — в неотложку, а когда стоит всё же прийти в поликлинику самостоятельно.