Из-за самоизоляции стало больше пациентов с запущенным раком. Интервью с онкологом, который уже полвека лечит людей

Татьяна Ивановна Старцева работает онкологом в поликлинике городской больницы № 1. Ей 79 лет, и она один из самых опытных врачей этого направления в Екатеринбурге. Татьяна Ивановна в медицине с 1959 года — 3 года была санитаркой, потому что в мединституты не брали девочек, а после все-таки поступила и получила высшее образование. Она работала в скорой помощи, а потом — хирургом в онкологическом центре. Последние 30 лет врач трудится в поликлинике в первичном звене. Именно из ее уст пациент впервые слышит о своем диагнозе.

Большую часть своего времени Татьяна Ивановна проводит в больнице. Приходит на работу за 2 часа до начала смены и не уходит, пока не примет всех пациентов.

— Нас в больнице по федеральному закону должно быть 8 онкологов.

Но уже много лет я один врач в поликлинике на весь район и могу только работать на приеме, — пояснила врач.

То, что именно раннее выявление может помочь снизить уровень смертности от онкозаболеваний, стало уже общим правилом. Но дефицит кадров в уральской медицине не позволяет организовать эту работу на должном уровне. Конечно, есть диспансеризация, которая, по идее, должна находить рак еще на первой и второй стадии, но с потоком обращений не справляется и она.

— Ко мне приходят пациенты с жалобами на недомогание и наружными признаками опухоли на коже. Также часто приходят люди, которые сопровождают больного. Их мы, кстати, тоже осматриваем и иногда находим рак, — говорит Татьяна Ивановна.

По словам врача, в городе катастрофически не хватает специалистов. У нее на учете состоит 3500 пациентов. В первый год больные должны проходить осмотр раз в 3 месяца. Татьяна Ивановна в день успевает принять 25 человек за 8 часов. Когда медиков было несколько, число пациентов было кратно больше.

— Из-за того, что люди сидели дома на самоизоляции, к врачам не обращались, резко выросло число заболеваний на поздних стадиях. Люди зачастую просто не понимают, насколько это заболевание серьезно, больные стали чаще отказываться от лечения.

Мы его еле уговорили поехать в онкоцентр, человек просто не хотел лечиться, — делится врач.

По словам онколога, всё чаще ей приходится работать и с так называемым синдромом усталости от лечения, когда у человека опускаются руки и он отказывается от терапии.

— Наша работа — поговорить, убедить обратиться в онкодиспансер, — говорит Татьяна Старцева.

На поздних стадиях онкозаболевания лечение очень тяжелое, успех гарантировать не может никто. Татьяна Ивановна отмечает, что в этом случае ее работа — снять боль, улучшить общее состояние.

— Нельзя забирать у человека надежду. В периоды обострений, когда пациент жалуется на боль, я выписываю лекарства и ободряю его, в зависимости от сезона говорю, что человек плохо себя чувствует из-за снега или дождя. Хотя сама прекрасно понимаю, что это не связано с погодой, — поделилась врач.

— Конечно, многое изменилось за годы моей работы в онкологии. Произошел большой прогресс в технологиях лечения. Развитие повлияло и на отношение пациентов к раку, он перестал в глазах людей выглядеть неизлечимым страшным заболеванием, — отметила медик. — Люди по-разному реагируют, когда узнают о своем диагнозе, и это зависит не от возраста, а от интеллекта. Чем он выше, тем спокойнее человек принимает диагноз и начинает лечение. Бывали случаи, когда человек отказывался от терапии, а через несколько месяцев наступала последняя стадия, и пациент, стоя на коленях, просил вылечить.

Несмотря на пандемию, 79-летний онколог продолжает вести прием. Татьяна Ивановна говорит, что многие в ее окружении переболели коронавирусом. Врач призналась, что не может уйти из больницы и ежедневно рискует заразиться ковидом по двум причинам: лечить людей интересно и больше делать это некому.

Читайте также историю екатеринбуржца, который пытался победить онкологию с помощью чудо-раствора. Пенсионера уверяли, что псевдолекарство вызывает высокую температуру, которая убивает раковые клетки.