«Выгнали из приемного покоя»: из-за пандемии екатеринбурженка с онкологией лишилась шанса на лечение

До 62 лет Валентина Соловьева жила, не зная о своем страшном диагнозе. Работала швеёй, воспитывала дочь и внучку, любила ездить на дачу и всегда чувствовала себя здоровой. Но год назад ей стало плохо: два дня была слабость, а ночью начала задыхаться. Дочь вызвала скорую. В больнице выяснилось, что у Валентины четвертая стадия рака с метастазами во внутренних органах: печени, почках, легких. Одна из почек отказала, поставили нефростому — это такой дренаж, который вшивается в тело (к почечной лоханке), как искусственная почка, выполняет работу по выведению токсинов и жидкости.

— Из-за этой нефростомы всё и случилось, время было упущено, и маме сейчас не помочь, — говорит дочь Валентины Алена Соловьева.

Сама Валентина общаться сейчас не может, нет сил. Ее историю мы передаем со слов дочери.

— Мама была настроена позитивно: вылечится. Зимой она планировала пройти курс лечения в областном онкодиспансере на Соболева, чтобы остановить рост опухоли. Перед процедурой нужно было поменять нефростому. Но в тот момент, а это было в феврале 2020 года, нам сказали, что в городе нефростом пока нет.

Тогда Валентина решила пожаловаться президенту. От руки написала письмо Путину, положила в конверт, кинула в почтовый ящик. Она просила помочь обеспечить ее нефростомой. И получила ответ: ваше обращение перенаправлено в областные инстанции, вы получите то, что вам жизненно необходимо. И действительно: весной нефростому выдали. Оставалось поставить ее в больнице и продолжить курс лечения от рака.

— Но дальше случился коронавирус, — рассказывает Алена. — В апреле менять нефростому нужно было в ЦГКБ № 1. Но нам отказали в плановой помощи из-за COVID-19 (в апреле в первой больнице произошла вспышка коронавирусной инфекции. — Прим. ред.). Мы уехали домой.

Смена нефростомы — это, конечно, не аппендицит, который нужно срочно оперировать, чтобы спасти жизнь. Но нефростома уже плохо справлялась, организм был отравлен токсинами, Валентине становилось хуже с каждым днем.

— Шла интоксикация, мама слабела, — вспоминает дочь. — В начале мая я уговорила ее вызвать скорую. Подумала: раз не оказывают плановую, пусть ее доставят в больницу как экстренного больного. Тем более маме действительно было очень плохо.

В машине скорой Алене ехать не разрешили.

— Мама позвонила мне через какое-то время. Сказала, что ее выгнали из приемного покоя, ничего менять не стали. Я поехала и забрала ее домой.

Через три дня Валентине стало совсем плохо: ее затошнило, пропал аппетит.

— Я стала звонить в областной Минздрав, телефоны нашла на сайте. Сначала по одному номеру, но меня перенаправили на другой, наконец, нашла нужного специалиста, который мог решить такие вопросы, — вспоминает Алена. — В Минздраве, кстати, отнеслись к тому, что происходило, с пониманием и участием. Сказали: «Езжайте в больницу, если откажут, позвоните нам оттуда. Приехали в первую, обратились в приемный покой. А из-за двери нам крикнули: «Вызывайте скорую, без скорой не пустим!» Но это же бред! Представляете, нам пришлось бы ждать три часа на улице. Плюс лишняя, ненужная нагрузка на скорую. Я уже не выдержала, сорвалась, стала ругаться, кричать. А мама не могла стоять на ногах, села на поребрик.

Алена снова стала звонить в Минздрав.

— Вышел главврач, был очень вежлив, помог маме встать, завел в отделение. Ее прооперировали под местным наркозом, поставили нефростому, через несколько часов маму отправили домой. В обычное, некоронавирусное время она после этой процедуры лежала в больнице неделю, ей кололи антибиотики, наблюдали за ней, делали УЗИ.

Алена ухаживала за мамой дома. К счастью, осложнений не было. Затем они поехали в онкодиспансер, чтобы наконец начать лечение.

— Но оказалось, поздно. Опухоль настолько выросла, что облучение уже нельзя было делать. Мы упустили время… Мама смирилась с ситуацией, приняла ее спокойно, — говорит Алена. — Она всегда любила работать на земле, в саду, на огороде. И сейчас высадила на балконе огурцы и помидоры. Пока есть силы: возится с ними, радуется каждому дню.

По словам Алены, маме в онкодиспансере выписали бесплатные препараты, которые выдают для поддержания жизни. Но, оказалось, как и с нефростомой: в городе их нет.

— По крайней мере, так нам сказали в аптеках, — говорит Алена. — Я снова позвонила в Минздрав. Там снова помогли, подсказали, что нужно делать. Объяснили, что препарат обязаны выдать. Я пошла, как мне сказали в Минздраве, на прием к заведующей поликлиникой по месту жительства на Саперов. Заведующая тут же при мне дала распоряжение найти лекарство. На следующий день перезвонили из аптеки: «Приезжайте, забирайте препарат». Когда я выносила выданные упаковки, ко мне на улице подошла пожилая пара: «Как вам удалось его получить? Мы уже четыре месяца ждем это лекарство». Я бы хотела, чтобы наша история хоть кому-то помогла. Да, мы не успели, пусть другие успеют. Не ждите, звоните в Минздрав, требуйте, просите помощи, обращайтесь в вашу страховую компанию...

В больнице № 1 конкретный случай комментировать отказались, сославшись на врачебную тайну, лишь заверив, что отправляют пациентов, согласно маршрутизации, в нужные учреждения.

Мы попросили оперативный штаб по борьбе с коронавирусной инфекцией прокомментировать, почему Валентине Соловьевой не удалось вовремя получить нефростому. Вот какой ответ мы получили.

- По данным, переданным в оперативный штаб, все пациенты ЦГКБ №1 на момент введения ограничений в работу медицинского учреждения, были перенаправлены в другие больницы для оказания плановой медицинской помощи. Также стоит отметить, что по данным руководства первой городской больницы, в медицинском учреждении не было зафиксировано случая, подобного описанному вами.

Между тем, к нам в редакцию практически каждый день обращаются уральцы с жалобами, что не могут получить медицинскую помощь: или из-за закрытия отделений в некоторых больницах или из-за приостановки плановых приемов.

Прочитайте, как сейчас попасть на плановый прием к специалисту. Записаться на консультации можно только удаленно через участкового терапевта. В первую очередь это могут сделать люди с хроническим заболеванием или пациенты, которым был назначен прием в марте–июне, но они не попали на него из-за пандемии коронавируса.