Человек в каменном мешке. 36-летний уралец после инсульта оказался заточен в собственном теле

Челябинцу Ивану Смирнову 36 лет. Год назад у него случился инсульт, который врачи сначала приняли за остеохондроз, историю описывали наши коллеги из 74.RU. Из-за упущенного времени и сложного диагноза Иван впал в кому. Через две недели очнулся, и жене Наталье сказали, что он будет «овощем». Но, когда она показала мужу фото детей, он заплакал, а когда спросила, помнит ли ее, моргнул глазами. Моргать — единственное, что он мог делать сам.

Оказалось, что у мужчины полностью сохранились сознание и память, но он не мог шевелить руками и ногами, говорить, глотать. Состояние, в котором оказался Иван после инсульта, называют синдромом запертого человека. После выписки из больницы и двух курсов реабилитаций жена привезла Ивана в Екатеринбург, в клинику доктора Волковой. Здесь он находится на реабилитации уже почти год.

Инсульт приняли за остеохондроз

Иван был здоровым мужчиной, работал механиком в автомастерской отца, воспитывал сына и дочку. 11 февраля прошлого года они с женой отвозили детей в школу. За рулем, как обычно, был Иван, но, когда они выехали со стоянки, он попросил жену пересесть.

— Он сказал: «Что-то как-то мне плохо», — вспоминает Наталья Смирнова. — Я спросила: «Голова болит?» — «Не пойму, —ответил. — Вроде и не голова, но состояние такое, будто заболеваю». Мы отвезли детей, приехали к нему на работу в автосервис, он находится при доме его родителей. Там он почувствовал себя плохо, попросил вызвать скорую. Приехала бригада, померили давление — высокое, дали таблетку и велели полежать отдохнуть. Сказали, что инсульт никак не может быть, молодой ведь.

Давление снизилось, Иван уснул. Проснувшись, он начал вставать, но пошатнулся. Мама второй раз вызвала врачей, давление снова оказалось высоким, но доктора в этот раз решили, что у мужчины остеохондроз шейного отдела. Наталья говорит, что родные уже сами заподозрили инсульт и просили отвезти его в областную больницу, где есть нужное оборудование для диагностики. Но скорая повезла Ивана в больницу по месту жительства.

— В больнице его посмотрели, сказали, что это остеохондроз, и отправили домой: «Завтра вызывайте участкового врача». А он из кабинета вышел и чуть не упал, идти не мог, — рассказывает жена. — Позвонил маме, мол, забери, мне плохо. К этому времени мы уже все приехали в больницу, у него началась рвота, сказать ничего не может. Мы говорим врачу: «Ну видно же, что инсульт», а он — нет, мол, езжайте домой. Нас там продержали четыре часа, потом вызвали реанимацию и повезли в областную. Пока ехали, у Вани отказала левая сторона тела, начались судороги. МРТ и КТ подтвердили инсульт. И ночью он ушел в кому.

Врачи сказали родным, что шансы выжить у Ивана — пятьдесят на пятьдесят. Но он боролся, говорит Наталья, и через две недели вышел из комы. Вышел — она так это и называет — «овощем».

— Нам разрешили посещение. Чтобы узнать, есть у него память или нет, я показывала на телефоне видео и фото детей, у него слезы шли. А потом говорю: «Вань, если ты меня узнаешь, закрой глаза». И он закрыл. Оказалось, он узнает всех, кто приходил: маму, меня.

Впереди был месяц в реанимации, потом реабилитация в одном, втором месте. Из движений у Ивана по-прежнему было только моргание, питался и дышал он с помощью трубок. 22 мая Наталья привезла мужа в центр доктора Волковой в Екатеринбурге. Реабилитацию оплатил челябинский магазин «Мавт».

Синдром запертого человека

Здесь за девять месяцев он избавился от трубок, научился сам есть, пить, кивать головой в знак согласия и несогласия, немного двигать рукой, набрал вес. Иван смеется над шутками, участвует в разговорах.

И, может быть, самое главное, психолог Елизавета Леонтьева научила Ивана и Наталью общаться друг с другом. Для этого используется карточка с алфавитом, буквы размещены в четыре ряда. Сначала Иван кивает на нужном ряду, потом — на нужной букве, а жена записывает слова. Так он рассказывает, как прошел день, просит купить мороженое, иногда ворчит.

— Он рассказывает предложениями, всё помнит, — говорит Наталья. — Поначалу, когда начал «говорить» с помощью алфавита, у него была злость на врачей, что ему помощь не оказали сразу, решили, что остеохондроз. Он помнит, как в реанимации вокруг него стояли и говорили: «Ну овощ овощем, выживет — выживет, не выживет — значит сдохнет». Это он мне рассказывал. Во многом я уже его и так понимаю, без алфавита. Ваня сейчас такой же, как был прежде, только не разговаривает и не ходит.

Клинический психолог Елизавета Леонтьева рассказала, что состояние Ивана называют синдромом запертого человека, это последствие стволового инсульта. Прогнозов в этом случае не дают.

— Синдром запертого человека — это достаточно редкое явление, при нем полностью парализованы руки и ноги, нет никаких движений, шея не шевелится, но при этом ясное сознание, интеллект не страдает, человек всё понимает, но не может ничего сказать и сделать. А тело, как сказала жена Ивана, находится как в каменном мешке. Или — как в скафандре.

«Скафандр и бабочка» — книга француза Жана-Доминика Боби, редактора журнала Elle. В 44 года с ним тоже случился стволовой инсульт, его так же парализовало.

— Один глаз пришлось зашить, чтобы не высох (потому что он не мог им моргать), а общался он, моргая вторым глазом, — говорит Елизавета Леонтьева. — И так он «наморгал» книгу, которую позже экранизировали. В этой книге Боби пишет, что, хоть он и заперт в теле, у него есть воспоминания, благодаря которым он может путешествовать, возвращаться в любимые места, что-то представлять.

«Мне не нужна коляска, потому что я знаю, что буду ходить»

Больше всего на свете Иван Смирнов хочет снова научиться ходить. Ради этого он отказался пользоваться коляской с электроприводом.

— Он хочет встать, очень сильно хочет, — рассказывает жена Ивана. — Когда мы начинаем на эту тему разговаривать, у него слезы: я встану, я встану, я встану. Говорит, мне не нужна коляска, потому что я знаю, что буду ходить. А если в нее сяду, то привыкну и уже не встану.

В реабилитационном центре Иван занимается каждый день: вертикализация, наклоны вперед-назад в положении сидя, проработка рук, ног — от себя, к себе.

— Сейчас Иван частично двигает руками, может сидеть, стоять, — говорит инструктор-методист ЛФК Радик Галикеев. — Большой прогресс по сравнению с тем, каким он к нам приехал. Может подтянуть руку, отвести ее, но не до конца. Отрабатываем элементы ходьбы, но пока не получается. Прибавляем по чуть-чуть.

Самого Ивана мы встретили во время занятий, он стоял в вертикализаторе — аппарате, который помогает пациентам принимать вертикальное положение для профилактики негативных последствий от долгого пребывания сидя и лежа.

На вопрос, можно ли его сфотографировать, Иван уверенно кивнул, а также согласился немного пообщаться с нами. После занятия он с помощью алфавита рассказал, что до травмы работал механиком.

Первые несколько месяцев жена постоянно жила с Иваном в реабилитационном центре, а когда начался учебный год, она вернулась в Челябинск к детям. В будни с ним постоянно помощница, на выходные Наталья старается забирать мужа домой.

— После случившегося дети полгода не видели папу, и в первую встречу у него были слезы, потому что, кроме слез, Ваня никак не может выразить эмоции, — вспоминает она. — Сын (ему 8 лет. — Прим. ред.) сначала был молчалив, а дочь (ей 9 лет. — Прим. ред.) сразу: «О, пап, привет!» А сейчас они привыкли, всё время спрашивают, когда папу привезу, и в выходные с утра до вечера от него не отходят, им хорошо вместе, смеются. Когда он дома, я с ним занимаюсь, руки-ноги крутим, чтобы мозг не забывал. Сейчас многое зависит от него самого, и я вижу, что он тоже занимается, когда мы дома, старается, не просто сидит или лежит. Первый год — самый активный, самый важный для реабилитации, поэтому, пока будет возможность, мы будем в клинике, чтобы максимально восстановиться.

По истории Ивана Смирнова в Челябинске расследуется уголовное дело, но пока никого из врачей не наказали. В пресс-службе городского управления МВД нашим коллегам из 74.RU сообщили, что дело возбуждено по статье о неоказании помощи больному, повлекшем причинение тяжкого вреда его здоровью (ч. 2 ст. 124 УК РФ). Виновному может грозить до четырех лет лишения свободы, однако он до сих пор не установлен. В декабре 2019 года уголовное дело было приостановлено, но мероприятия по поиску виновного продолжаются, сказали в полиции.

Почитайте, какие скрининг-тесты нужно пройти, чтобы узнать риск заболевания инсультом и инфарктом. Также мы публиковали инструкцию, как распознать инсульт и оказать первую помощь. Интервью с нейрохирургом читайте здесь.