Тело так и не нашли. В Екатеринбурге мать 5 детей боролась год, чтобы признать мужа погибшим на СВО

Екатеринбурженка Евгения Русаленко в одиночку воспитывает пятерых детей, состоит во всех родительских комитетах, успевает работать в бизнес-такси и еще бесплатно помогать женам бойцов СВО. Стойкость 38-летней многодетной мамы, которая полтора года назад стала вдовой, просто поражает. Евгения рассказала E1.RU, как справилась с горем и больше года боролась с бюрократией, чтобы ее мужа признали погибшим в спецоперации.

Евгения и Арсен много лет прожили вместе. Муж занимался бизнесом — у них был свой таксопарк, а жена, юрист по образованию, в основном воспитывала детей. После начала СВО глава семьи решил стать добровольцем. Опыта участия в боевых действиях у него не было, но на срочке он служил в ВДВ. Мужчина сказал супруге, что не может оставаться в стороне и сначала подписал контракт с ЧВК «Вагнер» (судим он не был).

Когда частная военная компания прекратила свое существование, Арсен вернулся домой. Как раз незадолго до этого у них с женой случилось пополнение — в семье родились девочки-двойняшки.

— Муж всегда был патриотом, поддерживал связь с сослуживцами и решил вернуться на фронт. Сказал, что нужно идти защищать страну. 28 сентября 2023 года он улетел в Москву и 12 октября вместе с теми, с кем был в Бахмуте, подписал контракт. Уже 3 ноября сослуживцы мужа сообщили мне о том, что он погиб на боевом задании. Тело вытащить не получилось из-за сильных обстрелов со стороны противника. В этот день у среднего сына был день рождения, Марку исполнялось четыре года. Сложно передать, что я чувствовала в тот момент, — отметила Евгения.

— Спустя неделю мне звонили мошенники, говорили, что мой муж в плену, отправляли фото и требовали за полчаса найти 250 тысяч, чтобы его отправили домой. Тогда меня спас Иван Гагарин, председатель благотворительного фонда «Ветераны СВО и КТО», с которым меня познакомил муж. Я не знала, к кому идти с вопросами, позвонила Ивану Сергеевичу, он успокоил, сказал ничего не переводить, сам приехал, заблокировал номера мошенников и сказал не брать трубки, — вспоминает многодетная мама.

После этого Евгения обратилась в часть, где служил муж. Там ей сообщили, что Арсена должны признать пропавшим без вести, и тогда семье будут платить половину его оклада — по 19 тысяч рублей в месяц. Но в первые полгода многодетная мама вообще не могла добиться никаких выплат.

— Я не работаю и не получаю пособие, на руках дети, двойняшки были еще совсем маленькие. Спасибо огромное моим родным, которые не бросили нас, потому что больше опереться было не на кого. Я стала разбираться, как получить пенсию по потере кормильца, выяснилось, что это нужно делать через суд, чтобы мужа признали погибшим на СВО. Я обратилась в наш военкомат, написала все заявления, чтобы из части пришли документы. Но в итоге на это ушло еще почти пять месяцев! Я постоянно звонила в часть и военкомат, везде только завтраками кормили, — рассказывает Евгения.

По ее словам, написанное ей обращение в прокуратуру отправили в Новгород.

— Со мной связались специалисты: мол, мы ищем виновных, почему до сих пор документы не пришли. В итоге после их разбирательств мне на электронную почту пришли вообще чужие документы. Там в ответ на обращение говорилось, что я в 2022 году получила ранение. Я не только не служила в принципе, но и в тот момент была глубоко беременна двойней. Стала звонить новгородскому прокурору, спрашивать: как так? Он удивился, сказал, что не представляет, как ко мне это попало, — заявила вдова.

Добиться документов Евгении вновь помог фонд «Ветераны СВО и КТО». Через два дня после вмешательства председателя вдове пришел конверт со всеми справками и выписками из части, но до комиссариата документы так и не дошли — позже в части Евгении сообщили, что их потеряли.

— Следующим кругом ада было обращение в суд. Прокурор из Новгородского гарнизона сказал, что он должен писать исковое [заявление]. Я ждала еще три месяца, и всё это время его заявление то терялось, то не доходило до суда, то говорили, что завтра займутся. И прокурор отговаривал меня самостоятельно обращаться в суд, потому что ему нужна отчетность, — добавила Евгения.

В результате вдова сама изучила закон и вышла в суд. Первое заседание отложили, так как на него не явились представители воинской части, Минобороны, военкомата, страховщики. Им отправили судебные запросы, но ответы так и не поступили. Слушания проходили без представителей этих ведомств, присутствовали только местный прокурор и сама жена.

В итоге 24 декабря 2024 года в Чкаловском районном суде Арсена признали погибшим. Его тело так и не нашли.

Евгения получила в загсе свидетельство о смерти и обратилась в военкомат, где ей выдали еще одну стопку бланков для получения выплат.

— Документы в военкомате я дважды заполняла до глубокой ночи. Там мне сразу сказали, что нагрузка большая и назначения выплат и пенсий придется ждать до апреля, потому что сейчас они обрабатывают ноябрьские заявления, — объяснила вдова.

Теперь Евгения не только сама борется с бюрократией, но и помогает с составлением заявлений другим вдовам бойцов СВО.

— По вечерам у меня есть свободные пару часов, и я стараюсь помогать. Бесплатно, просто потому что могу. Я думаю, многие на моем месте уже бы сдались и опустили руки. О помощи семьям бойцов СВО очень много говорят, но на деле ты остаешься с проблемами практически один на один, — заключила Евгения.

Прочитайте также инструкцию о том, что делать, если ваш близкий пропал на СВО. Все новости о спецоперации мы собираем в одном разделе.