«Им есть что терять»: репортаж из уральской колонии, где сидят герои новостей E1.RU

Колония-поселение в уральской деревне Решеты при въезде пугает своим внешним видом. По периметру стоят наблюдательные вышки и натянута колючая проволока. Но это лишь наследство от прошлых времен, с ходу успокаивает нас начальник ИК-66. Еще несколько лет назад на месте поселения была колония общего режима. Исправительное учреждение перепрофилировали, а антураж остался.

Сейчас охраны здесь минимум, и она безоружна. Из средств защиты на случай ЧП — резиновая дубинка и газовый баллончик, а единственная Решетка в округе — это река, которая протекает недалеко от деревни.

— Все осужденные у нас абсолютно управляемые, все послушные. Они понимают, что им есть что терять. Если человек злостно нарушает порядок, то материалы направляются в суд на замену вида режима, — рассказывает начальник колонии Николай Карпенко. — Побег себе дороже. В прошлом году был один, но там человек просто не понимал, что делает. Поймали его через три часа, а срок добавили 3,5 года — и уже в колонии строгого режима.

Ради безопасности на каждом углу всё же стоят камеры видеонаблюдения — их просматривает охрана. А за настроениями в колонии следит психолог.

Поселение рассчитано на двести человек, но сейчас здесь отбывают наказание лишь 86 осужденных. Это злостные неплательщики алиментов, воры, совершившие мелкие кражи, но в основном все-таки виновники ДТП, в которых погибли или тяжело пострадали люди.

Андрей Пушкарев в местной пожарной части как раз отрабатывает наказание по 264-й статье. В декабре 2020 года его Lada Priora вылетела на трамвайные пути на улице Технической в Екатеринбурге и сбила мужчину с ребенком. Оба скончались: отец — на месте происшествия, его шестилетний сын — через месяц в больнице. Андрея приговорили к двум годам и десяти месяцам колонии-поселения.

— У меня есть опыт в тушении возгораний, я год работал в пожарном поезде. Сам из Курганской области, выезжал туда на лесные пожары, поэтому меня и трудоустроили здесь, — рассказал Андрей Пушкарев. — Вообще-то я водитель всех категорий, много лет за рулем, но вот совершил ДТП и попал сюда.

Прямо на территории колонии есть несколько цехов, где работают осужденные. Около трех десятков человек заняты на деревообработке: производят шпалы для железной дороги и поддоны для крупной строительной компании. Еще несколько человек трудоустроено на мясном конвейере — отсюда выходят сосиски с символичным названием «Решетские», ими кормят заключенных по всей стране.

Поварами на местной кухне тоже работают преступившие черту закона. Правда, у Антона Сорокина наказание совпало с призванием: 12 лет он готовил в ресторанах и кафе Екатеринбурга и уверяет, что даже стоял у плиты в резиденции губернатора.

— Сегодня в меню у нас картофельный суп на курином бульоне с курицей. Также будет капуста, тушенная со свеклой и отварными сосисками, — рассказывает Антон, поднимая по очереди крышки кастрюль. — Готовим мы из тех продуктов, что есть на складе, сейчас там много овощей. Начальство здесь адекватное. Меня вот сразу на кухню определили, чтобы повысить мастерство и остальных местных поваров.

Его путь в колонию лежит через перекресток Фурманова — 8 Марта. На каршеринговой машине Антон проехал на красный и сбил велосипедиста, да еще и скрылся с места ДТП. В крови у водителя обнаружили алкоголь.

— Меня приговорили к трем годам колонии-поселения, но я рассчитываю выйти досрочно. Для этого нужно соблюдать дисциплину и усердно работать, — рассказывает повар. — Условия здесь хорошие. Можно по стационарному телефону созваниваться с родственниками хоть каждый день, свидания разрешены. Вот в эти выходные ко мне приедут друзья, в следующие — мама с дочкой собираются в гости.

В подмастерьях у Антона начинающий повар Андрей. Два года назад он погубил друга в аварии, сев за руль пьяным. Здесь, в колонии, говорит парень, он посмотрел на свою жизнь другими глазами. И уверен, что, освободившись, сможет вырулить на правильную дорогу.

— Мне кажется, самое главное, что здесь дается — это время поразмыслить. Хватает, чтобы пересмотреть как-то взгляды, понять, что многое зря было сделано. И подумать над ошибками. Помогают психологи, учат строить планы, ты понимаешь, что будущее у тебя есть, — поделился Андрей. — С нами здесь не обращаются как с преступниками, по-человечески относятся.

В перевоспитании, как ни странно, здесь больше придерживаются принципа не кнута, а пряника. За хорошее поведение и трудовые успехи осужденных отпускают на выходные погулять в город или даже навестить семью. А Михаилу Ганьжину неделю назад и вовсе разрешили отбывать наказание дома. В колонию он теперь приезжает как на работу.

— Меня осудили за то, что насмерть сбил пешехода, я один год и месяц провел здесь, а потом написал заявление. Администрация пошла навстречу, теперь я живу за пределами колонии в Первоуральске, — говорит Михаил. — Это, конечно, земля и небо. Сейчас живу с женой, просто езжу на работу. Вообще счастлив очень, не ожидал, что из таких мест вот так вот выпускают.

Такая схема наказания, когда человек почти на свободе, приносит свой результат. Осужденные социализируются и, когда заканчивается срок, легко и без лишнего стресса вступают в вольную жизнь. Обратно за колючую проволоку, сохранившуюся с прошлых времен, возвращаются лишь единицы.

В 2015 году Дмитрий Лошагин устроил E1.RU экскурсию по колонии строгого режима. В середине июня фотограф в очередной раз пытался выйти на свободу, но в то, что он исправился, по-прежнему не верит прокуратура.