«Отоспись как следует, сестра». Друзья и коллеги вспоминают экс-редактора E1 Наталию Попову

Ольга Прохорова, редакционный директор Сети городских порталов:

— Мы болтали по пятницам. Смешивая в мессенджере работу и всякое девчачье. Хохоча и жалуясь на тяготы и дураков. «Мне будет тебя не хватать», — написала я, когда осенью Наталия Попова ушла из компании. Это я ей сказала, конечно, совсем не из вежливости. Это правда. Так и не хватало — мудрого совета, ясного взгляда, критики в точку, тонкого чутья, заботливой поддержки, невероятного чувства юмора. Есть такие редкие люди, которые точно знают, как будет хорошо. Наташа знала.

Оксана Маклакова, главный редактор E1.RU:

— Я всегда думала, что Наташа — железная леди, наша Маргарет Тетчер. Что она стальная. Что она может работать сутками, а потом отряхнуться и снова работать как ни в чем не бывало. И то, что произошло, могло случиться с кем угодно, но только не с ней. И я перечитываю сейчас нашу переписку. И ее последние сообщения. И будто она что-то знала. Ведь она всегда про всё на свете знала лучше нас всех.

Оксана Троицкая, подруга Наталии:

— 42 года — совсем не тот возраст, чтобы переживать и звонить каждый день — как ты там, жива? Ну, мы и не спрашивали. У Наташки было две страсти: работа и путешествия. Поэтому я была абсолютно уверена, что в нашем чатике на троих она молчит, потому что наконец-то дорвалась до отдыха. Удивительный был человек. Для нашего времени — особенно. Наташа мало рассказывала о себе, зато всегда была готова поддержать — и словом, и делом. За внешней скромностью скрывались ироничный и циничный ум, тонкое чувство юмора, стальной характер и бешеная работоспособность.

Ольга Сурганова, экс-редактор Е1.RU:

— Когда человек две недели не выходит на связь, значит, его уже нет. Написав тысячи новостей с похожим концом, ты уже можешь предвидеть этот конец. «Жизнь надо прожить так, чтобы попасть на главную Е1», — шутила она. Господи, я больше не встречала человека с таким потрясающим чувством юмора, чувством слова. Это говорит о невероятном таланте, уме, очень живом уме. Есть люди, которые могут не быть близкими друзьями, но у тебя такое чувство, как будто ты их всегда знал и будешь знать всегда. Такой была Наташа для меня. Я постоянно ее спрашивала, почему она еще не в «Камеди Вумен». Она только отмахивалась и продолжала работать. Как ей было иногда тяжело, наверно, знали только близкие друзья, а может быть, никто. Прощай, мой дорогой друг.

Алексей Парфун, вице-президент Ассоциации коммуникационных агентств России:

— Не знаю, что сказать. Ужасно больно. Чудесный человек, верный друг и великолепный профессионал. Буду помнить ее чувство юмора невероятное. И всё доброе и светлое, что было.

Роман Марьяненко, журналист Е1.RU:

— Помню, как в 2017-м первый раз самостоятельно дежурил в ночь. Наташа все эти часы на связи была. Всяко меня поддерживала. А в 9 утра уже на работе была. Она была жестким, но справедливым руководителем. И харизматичным человеком. Сначала Олег, теперь Наташа. Да что за год такой.

Алена Хазинурова, журналист:

— Я смотрю на Наташу на главной Е1 и что-то не верю абсолютно. Кажется, что завибрирует сейчас телефон, а там сообщение от нее: «Ну вы нашли какую фотку поставить» или «Где бэк?». Кажется, что я сижу поздно вечером на своем месте в Е1, у главредского «аквариума», можно повернуть голову, а там она за стеклом хмурится, пока читает чей-то текст, или быстро по клавишам стучит.

Мне кажется, она меня вообще всему в журналистике научила. Вскакивать посреди ночи зимой из-под одеяла и бежать к соседнему дому, где газ взорвался. Не успокаиваться, пока не придумается идеальный заголовок, который входил бы по количеству символов. С утра до ночи вести онлайн в День города. Обращать внимание на детали. Не забывать бэк. Думать о читателях и заботиться о них. Очень сложно теперь по-другому. Думала сегодня весь день в этой неизвестности, что если всё будет хорошо, то напишу ей это всё, потому что никогда не говорила. Казалось, и так очевидно. Наташа-Наташа... Как же это так всё?..

Анатолий Ефремов, замдиректора Сети городских порталов:

— Популярнее шуток про старость Наташи у нас в редакции была только шутка про «Запустите онлайн, когда я умру». В этом вся Наташа. Была, потому что ее больше нет. И, кажется, в этом городе, а может, и во всей стране больше нет такого требовательного и такого душевного профи. Хотя она мало кого подпускала к себе близко, люди всегда тянулись к ней — такая у нее была удивительная энергетика и блестящий интеллект. Наташа, мы не запустили онлайн, извини. Когда-нибудь придет время, и ты нас всех сможешь выпороть за это.

Валентин Булавко, главный редактор ростовского 161.RU:

— Я всё не могу поверить. Перечитываю нашу переписку, где Наташа в начале октября в шутку просила скинуть ей мою фотку на некролог, и злюсь на себя за то, что в последний месяц так с ней и не поговорил из-за какой-то своей суеты и забот…

Елена Йонайтис, главный редактор архангельского 29.RU:

— Как странно, Наташа. Именно сегодня я шла в мороз с работы и думала, как мало в профессии таких людей, как ты. Какой ты вдохновляюще сумасшедший профи и как это было заразительно. Как было порой с тобой непросто, интересно, какими высокими были цели и как много ты лично, сама, для их достижения делала. Как радовалась моим редакторским удачам — иногда казалось, больше меня самой. Это я помню, а за что ругала — нет. Точно за какие-то мелочи, и частенько. И никогда — в сложные времена. Я думала, ты остановилась, Наташа, чтобы осмотреться вокруг и заглянуть в себя, а потом — в этом я была уверена — ты ворвалась бы в медиамир, такая же гибкая до всего нового, в постоянном порыве и каком-то мощном преодолении. Как же много у меня вопросов. Спасибо большое за всё, чему научила.

Анастасия Ровнушкина, журналист:

— Почему-то с начала 2020-го, еще до развертывания ковидной истории, люди стали уходить — те, кто не должен никак. Хорошие, молодые, жили-жили — и нет. Стала жить с мыслью, что кого-то не будет завтра. Или меня. Навсегда ушла вера, что всё образуется, сложится, сердце успокоится. Да с чего бы? Иногда шутили эйджистские шутки, что Наташа самая старшая в редакции (на самом деле нет), без обид, у нее шикарное чувство юмора, которое сразу выдает в человеке примерно всё. Она бы что-нибудь пошутила сейчас, может, шутит. Наташа! Скажи, кто самый лучший главный редактор E1?

Ирина Ахметшина, журналист E1.RU:

— Когда ты увольнялась, я подошла к тебе и сказала то, что давно хотела сказать. Ты была лучшим учителем в моей жизни. И это место не заменит никто. Все универы, дипломы, работы на значили ничего до тебя. Меня всему научила ты. Ругала, когда надо было. Но когда хвалила, то я точно знала, что я молодцее всех молодцов. Ты всегда учила тому, что можно сделать лучше. Ты была больше чем редактор. Очень сложно теперь хоть немного отойти планки, которую ты задала.

И еще была самой внимательной. Видела мельчайшие ошибки, опечатки. Как тебе это удавалось? Самым любимым было написать большой текст, а потом вместе с тобой в вечно холодном «аквариуме» придумывать заголовок. Как ты там не мерзла? Может, потому, что так быстро-быстро стучала по клавиатуре?

Помню, на первый год работы в Е1, а он для меня вышел за все три, я купила торт «Наташа». И ты смеялась над этим. У тебя вообще было такое чувство юмора, которое только у тебя. И вообще, мы же договаривались, что ты приедешь в гости и привезешь мой контейнер из-под пирога? Ты же всегда выполняла обещания.

Ты была настоящим другом. Который не забудет, не забьет и сделает всё, чтобы помочь. Чутким, добрым и искренним. Спасибо тебе. Когда родилась дочка, я отправила ее первое фото маме, папе и тебе. В час ночи. И ты тут же ответила, как и всегда. Написала: «Приноси ее к нам! Это наша дочь полка!»

Марина Живулина:

— Все вспоминают о Наташе Поповой как о светиле Е1 и мудром редакторе. А я с ней познакомилась еще в 2008-м, тогда я была главредом одного журнала, а она — корректором, а затем выпускающим. И потом в течение долгих лет я так и оставалась главредом одного, другого, третьего журнала (широко известного в узких кругах), а у нее карьера ракетой пошла вверх. Потому что для нее работа всегда была жизненным центром.

Это и отличает суперпрофи, поэтому всё было логично. В той нашей редакции мы называли ее Ноташенька и Натан Владимирович, и шутки о плетке и кожаном платье беспощадного редактора появились уже тогда. А еще тогда она вела ЖЖ, очень смешной и трогательный, и поэтому я знаю о ней какие-то личные мелочи. Знаю, что у нее была романтическая любовь в Питере, и Питер для нее остался особенным. Она обожала «Шерлока», когда он вышел, и мы кивали с ней на песню «Алмазный британец» — это о нем, о нем. Вообще уважала всю эту британскую кинотеатральщину и ее «коммуналку», и если мы с ней выбирались куда-то раз в три года, то исключительно на показы Theatre HD.

Помню, как она рассказывала мне, что гонялась на четвереньках за котом. Потом он умер, и она очень переживала, а нового вроде не завела, потому что уже не хватало времени. Помню, как приходила к ней еще в «Гринвич» в 66, чтобы обменяться бумажными книгами, сейчас смешно вспоминать. И как посылала ей тексты фанфиков: «Смотри, как написал автор!» А она такая, уже как большой редактор: «Ну, тут хорошо, тут не очень, но не понимаю, над чем ты тут рыдала?!» И мы периодически собирались попить кофе, но всё откладывали.

А тут совершенно внезапно в сентябре я ее встретила в «Алатыре» на том же показе Theatre HD — на «Ромео и Джульетте». Поворачиваю голову, а в соседнем кресле — Наташа, упс! Поржали, потрындели ни о чем. Но ведь это «ни о чем» — оно всё и есть, не так ли? Помнится, еще где-то в 2014 году она мне рассказала: «Прикинь, я вчера дома мыла посуду и потеряла сознание». Я начала подвывать, что так нельзя, что переутомление и т. д., а она такая говорит: «А я, наоборот, быстро сразу собралась и пошла на работу. Ну его на фиг, пошла к людям, если что, там я на виду, всегда помогут...» И сейчас холод ползет у меня по спине. Я надеюсь в такие моменты, что Гэндальф был прав. Что серая завеса этого мира отдернется и откроется серебристое окно. И Наташа откроет глаза где-то в Лондоне, может в 60-х.

Мне кажется, ей бы пошло.

Глеб Черный, журналист:

— Господи, Наташа… Первый настоящий главред в моей жизни. Когда на третьем курсе я пришел на практику в Е1, она возглавляла редакцию. Шел чемпионат мира, меня хотели посадить расшифровывать какое-то интервью, но она запретила: «Он практикант, а не ваш раб». И отправила на очень интересное задание, которое я и сам себе бы не доверил. Потрясающий профессионал, умнейший человек. Никогда в жизни больше не скажу и не напишу словосочетание «в рамках», обещаю. Спасибо тебе за всё.

Виктория Чулюкина, журналист E1.RU:

— Я не верила, что Наталии Поповой больше нет. До момента, когда полиция вышла из ее квартиры и вызвала следователей, не верила. Да и сейчас не верю. Кажется, что вот-вот она напишет что-то вроде: «Что за фото на главной?!» Но не напишет. Наташа позвала меня на Е1, совершенно без опыта, 18-летнюю. И когда я первый раз дежурила ночью, писала мне каждый час, спрашивала, всё ли ок. Огребала я, конечно, знатно. Наташа — именно тот человек, который сделал меня журналистом. Спасибо тебе, где бы ты сейчас ни была.

Ксения Дубинина, журналист:

— Умерла Наталия Попова. «И чо? — спросила бы сама Наташа, увидев такой заголовок. — Какое дело вашим читателям до какой-то Наталии? Дайте подробностей, дайте эмоций».

И, конечно, если бы мы добавили «42-летняя Наталия», она бы сказала: «Не надо ставить в заголовок бесполезные цифры!»

Мне трудно описать свои эмоции. Страшно. Больно.

С Наташей мы познакомились в 2015 году, когда я пришла работать на Е1. Нас было пять девчонок на одном собеседовании. Потом Наташа не раз говорила, что сразу поняла: брать надо меня. И я гордилась. Гордилась ужасно, потому что Наташа — профессионал, каких очень мало. Ее похвала стоила по-настоящему дорого. Я могу с уверенностью сказать, что это один из главных людей, давших мне что-то в профессии. Даже сейчас, уже не работая в СМИ, я, придумывая заголовок, спрашиваю себя: а он понравился бы Наташе?

Когда у меня были сложные периоды, она поддерживала. Помню, как писала ей, чуть не плача, что больше не могу. А она отвечала: «Приходи, поговорим». И не была равнодушна. Никогда.

Так странно писать в прошедшем времени! Не хочется верить, хочется, чтобы сейчас она пришла в комментарии и обстебала нас всех за сентиментальность. Кто знал чувство юмора Наташи, вряд ли когда-то его забудет.

Больно. Так больно. Но — спасибо, Наташа, спасибо за всё, что сделала для меня.

Елена Ходырева, бывший главный редактор NGS.RU:

— Осенью 2020 года мне было очень плохо. Я написала Наталии Поповой, а она в ответ: «Я так и думала, прикинь. Прям сердечком тебя чувствую». Вечером мы созвонились — она только-только приземлилась в Екатеринбурге после командировки и сразу меня набрала. Мы проговорили несколько часов — я то ревела, то смеялась. И столько сил сразу появилось после этого разговора.

Про Наташу можно сказать километр всего хорошего, но для меня она навсегда останется человеком, который всех «прям сердечком чувствует». Нет на свете другой такой.

Анна Жилова, журналист E1.RU:

— Я не знаю, что сказать, Наташа. Помнишь, мы встречали рассветы на море в Португалии (ладно, это была река, но пахла-то морем!), завтракали рано утром на мысе Рока, а потом так отравились, что два дня валялись в отеле. Этой весной мы у тебя на кухне сами сделали эти португальские пироженки и больше уже не отравились.

Ты была моим лучшим редактором, это правда теперь уже можно говорить. Мне так жаль, что мы не встретились 11 ноября. Мне будет так тебя не хватать.