Крестьянская дочка, служанка, любовница фельдмаршала: в честь кого назвали Екатеринбург

Не святая, не дворянка и даже не Екатерина: у первой российской императрицы, в честь которой назвали уральскую столицу, было интересное прошлое. В день 298-летия основания Екатеринбурга историк Андрей Ермоленко рассказывает, как вчерашняя служанка стала верной женой Петра Первого, а также как Демидовы едва не упекли Василия Татищева за решетку.

18 ноября — историческая дата основания Екатеринбурга. Традиция горнозаводского Урала — в том, что датой основания городов является начало производства на заводе, а не начало строительства города и не первое упоминание в исторических документах (так дату своего основания отмечает, например, Москва).

Ровно 298 лет назад, 18 ноября 1723 года, в цехах железоделательного завода на берегах реки Исети состоялся первый пробный пуск вододействующих кричных молотов. Место для завода ранее отыскал присланный на Урал капитан артиллерии Василий Никитич Татищев. Он не только выбрал удобное место для обустройства заводской плотины и строительства заводских фабрик, но и определил, что именно здесь расположится центр государственного управления горнозаводским краем. Бурная деятельность Татищева очень не понравилась Демидовым, чьи заводы на Урале работали уже около двадцати лет. По доносу Демидовых Татищев был обвинен во взяточничестве и снят с должности, а для расследования этого дела Петр Первый отправил на Урал инспектора — генерала Вильгельма де Геннина.

К чести голландского генерала на русской службе надо сказать, что он не стал «валить» предшественника и разобрался в конфликте Татищева и Демидовых по существу. Татищев был оправдан, однако дальнейшим устроением казенного завода на Исети занялся де Геннин.

Весной 1723 года началось строительство завода и крепости вокруг него. Желая угодить императору, де Геннин решил назвать новый завод в честь второй супруги Петра Первого Екатерины Алексеевны. Примечательно, что императрица сама благодарила генерала за это в письме в августе 1723 года: «Что же вы писали, что построенный на Исете завод именовали, до указу, Екатеринбурх, и оное також его величеству угодно. И мы вам как за исправление положенного на вас дела, так и за название во имя наше завода новостроенного благодарствуем».

После окончания строительства завода Вильгельм де Геннин пишет в Тобольск, в центр губернии, к которой относился новопостроенный город: «Новую крепость, которая построена в Угорской провинции при реке Исети, и при ней заводы с разными фабриками и мануфактуры назвали Екатеринбург, для памяти в вечные роды и для вечной славы ее величества всемилостивейшей государыни императрицы. И ежели какие промемории надлежит вам присылать, то писать: в Катеринбург, в Сибирский обер-бергамт».

Таким образом, наш город назван именно в честь супруги Петра Первого Екатерины Алексеевны, будущей императрицы Екатерины Первой. Версия о том, что город назван в честь святой великомученицы Екатерины Египетской, не подтверждается. Ведь в этом случае имя города звучало бы Санкт-Екатеринбург, наподобие Санкт-Петербурга, названного именно в честь святого — апостола Петра.

На личности императрицы Екатерины Алексеевны стоит остановиться подробнее. Она не только не святая, но даже и не Екатерина! Дочка то ли литовских, то ли латышских, то ли эстонских крестьян, Марта (ее настоящее имя) родилась в 1684 году и позднее была отдана в качестве служанки в семью лютеранского священника Эрнста Глюка в городе Мариенбурге (современный город Алуксне в Латвии). Во время Северной войны, в 1702 году, когда Мариенбург взяли войска русского фельдмаршала Шереметева, она досталась военачальнику в качестве своеобразного трофея.

Отмечу, что к тому времени Марта уже была замужем за шведским драгуном (тот позже попал в русский плен и сгинул в Восточной Сибири). От пожилого Шереметева красавица Марта через год попала в руки более молодого Александра Меншикова, друга и сподвижника Петра Первого. Однако и светлейший князь Меншиков недолго наслаждался обществом 19-летней красотки: уже осенью 1703 года во время одного из своих визитов к Александру Меншикову девушку среди служанок князя приметил государь.

Петр обратил внимание на Марту в первый же вечер. Очевидно, это была любовь с первого взгляда! Коротко перемолвившись с хозяином, государь начал заигрывать со служанкой, сказал ей несколько комплиментов и в конце дня полушутливым тоном приказал отнести в его спальню свечу. Всю осеннюю ночь Марта провела в комнате Петра. Наутро монарх перед отъездом коротко попрощался с девушкой, оставив в ее руке при расставании золотую шведскую монету в один дукат. Однако же красивую девушку не забыл, завязал с ней переписку и встречался в дальнейшем всё чаще и чаще, называя ее Катериной.

Во всей этой истории с Мартой очень важно упомянуть об источнике, из которого мы черпаем такие пикантные подробности. Это так называемые «Рассказы о Российском дворе» Франца Вильбуа — исторические записки русского адмирала французского происхождения. Почему адмирал мог быть так осведомлен обо всех подробностях бурной молодости будущей императрицы, спросите вы? А потому что он был зятем того самого лютеранского священника Эрнста Глюка, в семье которого жила Марта, будущая Екатерина. Кроме того, Вильбуа был достаточно близок к самому государю и в 1712 году даже был распорядителем на свадьбе Петра и Екатерины.

Правду писал Франц Вильбуа про Екатерину Алексеевну или нет, доподлинно не известно. Но остается фактом: Екатерина была верной спутницей своего великого супруга. Она сопровождала его в военных походах, принимала участие в важных государственных делах и обладала уникальной способностью сдерживать вспышки гнева государя и снимать тяжелые головные боли, мучившие императора в последние годы его жизни. В 1725 году, сразу после смерти императора, Екатерина заняла престол, но спустя два года, в 1727 году, умерла в возрасте всего 43 лет.

Почитайте и другие колонки Андрея Ермоленко об истории Екатеринбурга — о том, как город переименовали в Свердловск, а спустя 67 лет вернули ему историческое имя.

Также историк рассказал, как в Екатеринбурге появилась железная дорога, а при советской власти город едва не стал портом для дирижаблей.