«У нас практически нет убийств осужденных»: силовики рассказали о пытках в свердловских колониях

Намедни правозащитники из Gulagu.Net рассказали, что в их распоряжении оказался секретный архив ФСИН и ФСБ с записями пыток в российских колониях — всего более 40 Гб материалов. В свою очередь экс-сотрудник Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Вячеслав Башков рассказал о ситуациях в уральских колониях. Однако региональное ГУФСИН опровергло его слова.

— Руководство ГУФСИН России по Свердловской области борется с любыми проявлениями нарушений прав осужденных и обвиняемых граждан, — рассказали E1.RU в ведомстве. — Мы открыты для общества и подконтрольны всем надзорным структурам. ГУФСИН и его учреждения активно взаимодействуют с институтами гражданского общества.

Начальник ведомства Александр Федоров регулярно встречается с членами ОНК, где поднимаются проблемные вопросы о медицинском обеспечении осужденных и обвиняемых и этапировании спецконтингента. Члены ОНК, по данным пенитенциарной структуры, отмечают движение к совместному решению возникающих проблем.

— Рассказы Вячеслава Башкова являются историями из прошлого, он работал в ОНК 10 лет назад, и с тех пор ситуация кардинально изменилась, — отметили в свердловском ГУФСИН. — Его слова являются попыткой ввести общественность в заблуждение. Он пользуется актуальной темой «Саратовских пыток», и без единого доказательства старается перенести их на Свердловский регион ради собственного пиара. Судя по его интервью в СМИ, он грезит тем, чтобы «Свердловская папка» оказалась рядом с «саратовской».

Пять-шесть лет назад, добавили в ведомстве, были единичные случаи нарушений прав осужденных. Сотрудники управления собственной безопасности помогали следователям раскрыть преступления с участием работников уголовно-исполнительной системы (УИС). Эти экс-сотрудники уже отбывают наказание в местах лишения свободы.

— Сегодня обстановка в учреждениях ГУФСИН стабильная, — подчеркнули там. — Благодаря постоянному контролю за работой учреждений, взаимодействию с прокуратурой, полицией, следственными органами, благодаря полной открытости, в том числе, для уполномоченного по правам человека в Свердловской области, внезапным выездам в колонии и СИЗО удается избегать случаев нарушений прав осужденных.

Все случаи нарушения фиксируются, а документы передаются в следственные органы полиции и Следственного комитета.

— Случаев применения пыток в отношении осужденных нет, это фиксируется как правозащитниками, так и надзорными структурами. Аппарат ГУФСИН, сотрудники управления собственной безопасности пресекают все попытки преступить закон как работниками УИС, так и осужденными и другими лицами, — подчеркнули в пенитенциарной структуре. — Впервые в истории ГУФСИН в колониях и СИЗО работают более 7500 видеокамер. Они также фиксируют нарушения. Все материалы хранятся не менее месяца. Эти камеры выведены в кабинеты руководства, дежурных служб. Они также регулярно просматривается. И даже за минимальные нарушения следует ответственность как сотрудников ГУФСИН, так и осужденных.

В ведомстве отметили, что число преступлений в учреждениях ГУФСИН минимально и в сотни раз меньше, чем на свободе.

— У нас практически нет убийств осужденных, тогда как на свободе в Свердловской области каждый год убивают более 600 человек, — подчеркнули в структуре. — Система УИС стала гуманней, поэтому количество осужденных и обвиняемых за 10 лет снизилось в два раза, с 43 000 человек до 20 000. И этот тренд продолжается. Досрочно освобождаются тяжело больные осужденные и обвиняемые. Еще лет 13 назад такого не было.

Более того, на сегодняшний день к труду в колониях привлечены восемь тысяч человек, они производят продукции на два миллиарда рублей, получая профессии и выплачивая иски. Эти люди проходят ресоциализацию, что позволяет им уже на свободе не совершать преступлений.

— Многие осужденные, выйдя на свободу, имея профессию и цель, идут на работу, создают свои бизнес, семьи и растят детей, — заключили в свердловском ГУФСИН.

Ранее эксперт-консультант Общественной палаты Свердловской области Александр Коновалов, который отдал уголовно-исправительной системе 22 года, а на сегодняшний день он входит в ОНК, рассказал, чем должна закончиться правозащитная работа по обнародованию пыток в российских колониях, и о том, чем она закончится на самом деле.