«Тяжело ему было в последние два года». Сотни людей пришли проститься с бывшим ректором УрГУ

12 декабря экс-ректору УрГУ исполнилось 84 года, а меньше чем через месяц после этого его не стало.

Прощание с человеком, который повлиял не на одно поколение студентов вуза, прошло в родных для него стенах — в Демидовском зале — его так стали называть по инициативе Третьякова.

К 11 утра 11 января туда пришли сотни людей, в памяти которых Владимир Евгеньевич останется навсегда.

— Раньше его называли конференц-зал и он совершенно по-другому выглядел. Это Владимир Евгеньевич предложил идею наречь его Демидовским залом, чтобы лауреаты Демидовской премии смотрели с его стен на тех, кто сейчас там находится. По-разному это было воспринято, — рассказывает первый проректор УрФУ Дмитрий Бугров. — Очень многие считали, что раз здесь проходило много мероприятий студенческой самодеятельности, то как же пожилые корифеи науки будут смотреть на безответственных студентов, особенно первых курсов? Но Владимир Евгеньевич, как реальный рыцарь просвещения, отстаивал эту идею, и сообщество университетское поддержало это. Сейчас в дни науки, в начале февраля, именно здесь оглашаются имена лауреатов премии губернатора для молодых ученых, здесь ежегодно читаются лекции демидовскими лауреатами. И смотрите, буквально через пару лет слово «конференц-зал» исчезло из обихода.

Инициатива провести прощание с Владимиром Третьяковым именно в стенах вуза поступила от его семьи.

— Владимир Евгеньевич умер в 7:30, а в восемь утра его семья уже сообщила мне. Мы начали работать, взаимодействовали всю пятницу и субботу. Я понимаю, что Владимир Евгеньевич воспринимается как пароход, но он человек в первую очередь. Для своих ближайших родственников это отец, тесть... У него два сына и дочь, она проживает в Екатеринбурге, а сыновья живут далеко. Их желание — это закон для нас. Когда родственники сочли нужным провести прощание здесь, мы сразу согласились. Конечно, в доковидную эпоху мы бы к ним обратились с этим запросом. Но здесь инициатива была с их стороны, — добавил Дмитрий Бугров.

Очередь в Демидовский зал растянулась до лестницы, ведущей из корпуса на Ленина в корпус на Тургенева: руководство и действующие сотрудники университета, бывшие коллеги и ученики Владимира Евгеньевича. Без преувеличения — сотни людей. Пришли даже те, кому сделать это было физически непросто. Их поддерживали те, кто помоложе, помогали пройти к гробу, чтобы положить цветы и выразить соболезнования семье.

Причина смерти Владимира Третьякова не называется, но, по словам Дмитрия Бугрова, последние годы Владимир Евгеньевич чувствовал себя неважно, сказывался возраст.

— У него не было таких болезней, которые приводят к летальному исходу сами по себе — онкологии или чего-то еще. Но сломать в таком возрасте шейку бедра... И обостряются же все болезни. По большому счету, тяжело ему было в последние два года — он часто падал и ломал себе что-то, например, ребро. А он же, будучи человеком очень энергичным, покуда мог, ходил на работу. За ним была закреплена служебная Toyota Camry с водителем, — рассказал Дмитрий Бугров. — У нас много людей умерло и не от коронавируса. Ушла эпоха, уходят люди той эпохи. Поколение, родившееся во второй половине 30-х.

Владимир Третьяков был инициатором объединения двух крупнейших вузов Екатеринбурга — Уральского государственного и Уральского государственного технического университета.

— Он и Набойченко Станислав Степанович (в то время ректор УПИ — Прим. ред.) в начале 2000-х годов начали отстаивать идею Большого евразийского университета, в котором объединились бы крупнейшие вузы Екатеринбурга, — рассказывает первый проректор УрФУ. — Идея была принята традиционалистами в штыки, а новаторами была услышана. Люди грустят по своей молодости. Я тоже очень грущу по своей молодости, по студенческим годам, по 90-м. Людям свойственно идеализировать прошлое и не видеть настоящего и будущего. А Владимир Евгеньевич видел будущее и был восприимчив к новому.

Коллеги вспоминают Владимира Евгеньевича как человека, который всегда был готов к переменам и видел, когда они действительно были необходимы.

— Когда я стал ректором (Дмитрий Бугров был ректором УрГУ с 2007 по 2011 год. — Прим. ред.), мы примерно два месяца делили с Владимиром Евгеньевичем его кабинет. Я в 2007 году прибыл к нему туда со своим ноутбуком, спросил, где тут розетка, а он сказал, что ее нет. Для лампы была, а для компа нет. Потому что он не работал на компьютере, писал от руки и был олдскульным человеком. За это его и любят, помимо всего прочего, — добавил Дмитрий Бугров. — Но он при этом мог поддержать новое, он поддержал идею информатизации. Владимир Евгеньевич, я думаю, не очень понимал в информатизации и цифровых технологиях, но понял, что это надо поддержать. Сумейте в возрасте под 70 лет разглядеть что-то годное у молодых парней, которые объясняют что-то, к чему ты не привык, поддержи, возглавь это.

В последний раз Владимир Евгеньевич был в вузе в сентябре. С началом коронавирусных ограничений он редко выходил из дома.

— С конца марта УрФУ закрылся, потом в сентябре открылся, и тогда в последний раз Владимир Евгеньевич был в этих стенах. К сожалению, 100-летие университета он встретил дома. Я видел его в последний раз 12 декабря, когда приезжал к нему домой поздравить с днем рождения, — добавил Дмитрий Бугров.

Для всех коллег и бывших студентов Владимира Евгеньевича он останется в памяти как открытый и добрый человек, сделавший так много для главного вуза Свердловской области.

— Владимир Евгеньевич — человек, объединяющий поколения. Человек абсолютно университетский. Трудно вообще отличить, где кончается Третьяков, начинается университет — и наоборот, — вспоминает Бугров. — Он объединял в себе многое — был веселым и разумным, диким и цивилизованным, любителем свободы и абсолютно системным человеком. И потом, он никому не делал зла. Это тоже важно.

Когда стало известно о смерти Владимира Евгеньевича, мы публиковали воспоминания его коллег о нем.