«Дом вечного сна»: производственный репортаж из екатеринбургского крематория

Екатеринбургский крематорий появился в 1982 году, тогда услуги кремации только начали использовать в похоронном деле. Сегодня 63% всех умерших в Екатеринбурге кремируются. Мы побывали в этом учреждении, чтобы выяснить, как оно работает, и развеять некоторые устойчивые мифы про «дом вечного сна».

— В производственных помещениях съемка запрещена, кремация — интимное дело, — сразу предупредил директор учреждения Владимир Козин.

Нам разрешили сделать съемку только в отделах, где оформляются документы и идет приемка, в помещениях для церемоний и на улице. Спорить мы, конечно, не стали, тем более что посмотреть на производственный процесс — без камер — разрешили.

Сначала родственники усопшего должны оформить документы на кремацию — всё записывается в обычный бумажный журнал, в ручном режиме. После этого сотрудники учреждения готовят сопроводительные бумаги, которые должны находиться рядом с телом во всем процессе. За этим следят строго, чтобы не возникало никакой путаницы.

При приемке гроба его погружают вот на такие тележки, но перед этим оператор должен сверить все данные. Говорят, некоторые коммерческие фирмы не так внимательны, и были случаи, когда привозили не то тело. По документам — пожилая женщина, а в реальности в гробу оказывался мужчина средних лет. До церемонии такие ошибки дойти не должны — в этом случае гроб с телом разворачивают на этапе приемки.

— Есть очередь? График приема? — спрашиваем у директора.

— Есть график. Много покойных оформлены через коммерческие структуры, и, чтобы кремация была распределена в течение суток, у нас составлен график для таких фирм, они в соответствии с графиком привозят и нам сдают. Как правило, в основном все сдают в первой половине дня.

Если ритуал прощания не предусмотрен, то гроб направляют на тележке прямо в производственный цех. Либо — если заказана церемония — его размещают в одном из залов. Их в крематории несколько.

— Церемония длится примерно 30 минут, — рассказывает Владимир Козин. — После нее выполняется имитация погружения тела в землю.

— А куда гроб уходит после того, как нажимают рычаг? В подвал опускается?

— Нет, он никуда не попадает, у нас одноярусный крематорий. Рычаг приводится в движение, гроб немного опускается, и сверху наезжает черная шторка. Люди попрощались, ушли, мы двери закрыли и обратно его выкатываем из зала, на той же тележке — в производственное помещение.

Владимир обращает наше внимание на оформление зала, витражи, лепнину. Всё это сохранилось с 80-х; если приглядеться, тут можно найти и советскую символику, и фигуры скорбящих. 11-метровый потолок. Витражи в узких окнах. Подсветка в чашах. Каждый такой проект был уникален, уверяет директор, не существовало типовых зданий для крематориев. Наверху есть даже балкон — когда-то здесь стоял настоящий орган, а для музыкального сопровождения церемоний приезжал оркестр филармонии.

Сейчас орган нуждается в ремонте, есть мысли вернуть его к жизни, но пока это сложно. Живой музыки тоже нет — впрочем, уверяет директор, это возможно, если заказчик захочет провести церемонию со своим оркестром — почему нет? Зато есть телевизоры, где можно показывать фото, семейные видеозаписи — о том, каким человек был при жизни. Есть музыкальное оборудование, мелодии включают стандартные — обычно медленные классические мелодии, которые соответствуют моменту. Но заказчик может и попросить «включить свой компакт-диск». Говорят, одного художника недавно хоронили под Pink Floyd — творчество этой группы при жизни он очень любил.

Выяснилось, что сами печи — не где-то там внизу, в подвалах, а буквально здесь, рядом, за стенкой. После церемонии гроб, к которому прикреплен соответствующий документ, закатывают в «горячий цех». И здесь они стоят рядком и ждут своей очереди — словом, даже после смерти мы будем стоять в очереди, но, вероятно, недолго.

Всего здесь кремируется примерно 30–40 тел за день. Обычно их немного меньше по понедельникам, поскольку за выходные с документами не поспевают загсы и судебка. Работают пять печей. Огромные металлические печи чешского производства, внутри каждой — специальная кирпичная кладка для теплоизоляции. Топливо, на котором это всё работает, — природный газ. Газовое оборудование осматривается и обновляется в соответствии с регламентами. С этим здесь довольно строго.

— Вот эта тележка, она заводится вот сюда, помещается. Поместили на подъемнике гроб, стрелу опустили, гроб лёг на консоли, воздух подается снизу и сверху для хорошего прогорания, и происходит процесс кремации. Эти печи — классика, чешское производство. Хотя начинка вся уже поменяна, чешский, можно сказать, только каркас.

Это помещение можно сравнить с обычным металлургическим цехом — если бы не гробы вдоль стеночки. Тепло, немного шумно и дымно, за процессом следят рабочие. Под потолком гудят системы вытяжки — специальные дымососы. Внутри печи температура достигает 900 градусов Цельсия, процесс кремации одного тела занимает около часа.

В первый момент, когда гроб попадает в печь, становится больше дыма — это моментально вспыхивает обивка гроба, чтобы от дыма избавиться, используют принудительную вентиляцию.

— После кремации прах опускается вниз, есть охлаждающие вентиляторы, которые охлаждают прах до 100–150 градусов, — объясняет директор. — Достают прах, высыпают в зольник.

Зольник — такой металлический поддон-коробочка, подобный тому, что прилагается к любой деревенской печи. Они стоят в ряд на специальном стеллаже. Рядом — металлическая площадка, на которую помещают остывший прах. Здесь при помощи магнита убирают все металлические детали, оставшиеся от гроба — гвозди, скрепки и так далее. Если попадаются еще какие-то несгоревшие предметы, например, стекло, это убирают вручную.

После этого прах попадает в специальную машинку для измельчения до фракции отсева — машинка эта с барабаном внутри внешне напоминает стиралку. За 20 минут прах измельчается и готов к погружению в урну.

Этой небольшой экскурсией нам развенчали самый главный миф про крематорий — что все тела горят в одной печи, а пепел потом просто рассыпают по кучкам.

— Вот сколько лет я здесь работаю, столько так говорят, — вздыхает Владимир Козин. — Некоторые любят страшилки, особенно противники кремации. Но в реальности популярность кремации растет.

На урне выполняется гравировка, её запечатывают специальной лентой — и она готова к выдаче.

— Прах по объему занимает примерно три четверти такой урны, — говорит директор. — Если ребенок или бабушка, то поменьше, примерно половина от маленькой урны. Больше по объему праха после кремации тел онкобольных, они и горят дольше — из-за химии.

— Выбросы в воздух фильтруются? Вот этот дым из трубы — он же коптит, наверное?

— Когда строился крематорий, в советское время, таких технологий фильтрации не было, была защитная километровая зона, вокруг только лесопарки. А в 90-е годы местная администрация разрешила строиться, появились сады. И эта зона нарушена. А у нас не предусмотрены очистные сооружения, только естественная защита. Это, конечно, проблема. Современные крематории имеют такие системы, что могут строиться даже в черте города.

Возле здания крематория есть специальная стела с памятными строчками — оказывается, рядом с ней, под землей, размещен бункер, в котором утилизируют забытый прах. Если родственники не забирают урну, то в крематории ее хранят в течение года в специальных стеллажах. За три месяца до окончания этого срока родных повторно уведомляют, что урну пора бы забрать. Но если этого так и не происходит, то урну утилизируют, а прах высыпают вот в этот бункер.

Слева от стелы — Урновая аллея. Специфическое кладбище в европейском стиле, где все памятники одинаковые, размещаются ровными рядами. Под каждым из памятников можно поместить четыре урны — если понадобится. Аллея появилась в 2004-м, и сейчас заполнена довольно значительная территория — можно по годам отследить, как растет популярность таких захоронений.

К слову, сама кремация, согласно прайсу, стоит 9275 рублей, в стоимость входит и стандартная урна. Минимальный пакет с кремацией, который включает гроб с подушкой и покрывалом, предпохоронную подготовку, катафалк и грузчиков, но не включает церемонию прощания, обходится родным усопшего в 23 375 рублей.

Почитайте репортаж про Сибирское кладбище, которое находится рядом с крематорием.