Властелин башен: история Моисея Рейшера, создавшего Белую башню и шпиль на здании мэрии

«Мир меняется. Кто обладает силой, позволяющей противостоять армиям Изенгарда и Мордора? Противостоять мощи Саурона и Сарумана… и союзу двух крепостей?» Фраза из «Властелина колец» — хороший пролог к истории Моисея Рейшера, автора двух самых знаменитых башен Свердловска.

Сегодня Моисея Рейшера чаще всего вспоминают как автора Белой башни — водонапорной башни УЗТМ. Футуристическая конструкция на тоненьких ножках стала эталоном конструктивизма, вошла в энциклопедии архитектуры и сделала Свердловск известным во всем мире.

Золотой шпиль с красной звездой, башенные часы, напоминающие московские куранты, — без этого образа трудно представить послевоенный Свердловск. Имперский шпиль на здании городской администрации — это тоже Моисей Рейшер.

Конструктивизм и сталинский ампир. Между ними двадцать пять лет, человеческая жизнь и антиреволюция в архитектуре.

Миссия Моисея Рейшера

Моисею Рейшеру повезло. Он родился в СССР. В Америке его архитектурная молодость пришлась бы на годы Великой депрессии. В Свердловске в 27 лет Рейшер попал на самую масштабную и амбициозную стройку страны — Уралмаш. В уральской тайге воплощалась мечта об идеальном городе для идеальных людей. Городе с чистого листа. Моисей Рейшер был в Свердловске новичком, но большинство создателей Уралмаша тоже были из «понаехавших».

Для города будущего, который строился, но уже существовал в мечтах архитекторов, воду привозили по старинке в бочках. Эту водную пуповину, связывающую новый социалистический Свердловск со старым, ветхим Екатеринбургом, строители Уралмаша решили перерезать и установить автономное питание для своего футуристического детища.

В конце 1928 года руководитель Машинстроя питерец Иосиф Робачевский предложил строить водонапорную башню по индивидуальному проекту. Как это бывает в голливудских фильмах, Рейшеру выпал один шанс на миллион, и он его не упустил.

На Уралмаше все происходило сверхбыстро. Был объявлен экспресс-конкурс на строительство водонапорной башни. Свои проекты предложили выпускник ленинградского Высшего художественно-технического института (ВХУТЕИН) Петр Оранский, выпускник Уральского индустриального техникума Виктор Безруков и выпускник томского Сибирского технологического института Моисей Рейшер. Борьба между ленинградской, уральской и сибирской архитектурными школами завершилась победой Рейшера.

Любопытный факт: выпускником того же факультета, что и Рейшер, был выдающийся ученый в области строительства высотных конструкций Николай Никитин — автор сталинских московских высоток, Дворца культуры и науки в Варшаве и, главное, Останкинской телебашни.

К тридцати годам Моисей Рейшер попал на вершину архитектурного олимпа. Он делал самую прогрессивную, самую нужную архитектуру. Башня, которая напоила водой социалистический город, возвышалась над Уралмашем. На момент постройки бак водонапорной башни УЗТМ был крупнейшим в мире.

Что делают конструктивисты, когда наступает империя?

Судьба уберегла: Рейшера не казнили в 1937-м, даже не посадили, не уничтожили ни один из его объектов. Только от конструктивизма пришлось отречься. За год до глобальных чисток на Уралмаше Моисей Рейшер перешел в архитектурно-планировочные мастерские горисполкома.

Время конструктивизма и Большого Свердловска закончилось. Простота конструктивистских зданий стала ассоциироваться с бедностью, а значит, не могла существовать в стране с курсом на изобилие. Рейшер оказался незаменимым архитектором, который умел найти новые пышные элементы для слишком прямолинейных фасадов в стиле конструктивизм. По его проекту в начале 1940-х гостиница «Большой Урал» обрела курортную балюстраду и гипсовые чаши. Но все же главным в его карьере стали не гипсовые накладки, а строительство еще одной башни.

Уральский брат сталинских высоток

После войны Сталин решил, что в Москве не хватает доминант. В противовес новому сопернику — Америке — он задумал построить советские небоскребы. Несмотря на послевоенную разруху, колоссальные средства были направлены на создание семи московских высоток. Эти здания стали символом победы и триумфом советского строя.

В Свердловске, копируя Москву, стали искать собственный символ Победы. Выбор пал на Горсовет — сейчас это здание городской администрации. Еще перед войной проходил конкурс на архитектурное оформление здания. В нём участвовали архитекторы Г. А. Голубев, А. Ф. Романов, М. В. Рейшер, А. Б. Фишзон, Е. Е. Левинсон и другие. В финал вышел проект архитектора Георгия Голубева. Его взяли за основу памятника Победе.

Первоначально реконструкция фасадов проходила без учета башни, но без нее здание не имело триумфального вида. Работы шли медленно, даже после того как на стройку привлекли немецких военнопленных. В Свердловске получилось символичнее, чем в Москве, здание Победы строили поверженные противники. В 1948 году фасадные работы были завершены, но башня так и не появилась. Только после смерти главного проектировщика Георгия Голубева Моисей Рейшер возглавил строительство и приступил к возведению башни.

В 1954 году башня с часами и четырнадцатиметровым шпилем, увенчанным красной звездой, была окончена. Прошло ровно двадцать пять лет с той ночи, когда Моисею Рейшеру приснилась его первая башня.

Призраки Белой башни

Первый проект Моисея Рейшера — Белая башня — оставил слишком глубокий след в его душе. В зрелости Рейшер стал настоящим имперским архитектором, но в его постройках угадывалась Башня. Иногда, как в случае с Горсоветом, это было дословно. В первой башне Рейшер фантазировал с цилиндрами и опорами, заставляя огромный водный бак парить в воздухе. Для Горсовета он рассчитал устойчивость огромного, четырнадцатиметрового шпиля. Белая башня наоборот.

После войны в каждом построенном им объекте проступала Башня. Её округлости можно было узнать в корпусе 23-й поликлиники, в жилых домах на ВИЗ-бульваре. Она высовывается козырьком на Малышева, 23. И только шпиль Горсовета угадывался в одной из последних работ — мемориале на Широкореченском кладбище. Кстати, похоронен архитектор именно там. Скромный памятник на его могиле совсем не похож ни на одну из его башен.