Улицы нашего городка: где тайно жил сын Берии и стоит дом с подмоченной репутацией

Е1.RU продолжает рубрику «Улицы нашего города», где мы рассказываем про переулки, проспекты, улицы Екатеринбурга. В прошлый раз, в честь праздника, мы гуляли по одной из центральных улиц — 8 Марта.

На этот раз мы решили оставить центр и отправились аж на Химмаш — на улицу Грибоедова. Она находится далеко от центра Екатеринбурга, зато здесь есть своя Плотинка, а саму центральную улицу микрорайона сравнивают с улицей Свердлова, уж больно она хороша в обрамлении «сталинских» домов и хранит в себе много тайн.

Улица Грибоедова тянется на два километра и, если ехать на общественном транспорте, на это уйдёт 5 минут, на машине, с учётом небольших пробок, столько же, а на пешую прогулку вы потратите около 25 минут. Пешком и пойдём.

Улица Грибоедова образовалась на месте Нижнеисетской слободы и изначально она называлась улица 1 Мая.

Прогуляться по улице Грибоедова с нами согласилась директор музея Уралхиммаш Наталья Лазукова.

— Проектировал улицу Сергей Орлов, и застройка Грибоедова — его заслуга. Сергей Иванович — участник Великой Отечественной войны, проживал в доме по адресу Грибоедова, 29, — рассказала Е1.RU Наталья Лазукова.

Экскурсию по улице Грибоедова мы начинаем с Казанского храма. Он стоит на перекрёстке улиц Пархоменко — Димитрова — Грибоедова. Храм был заложен ещё в 1815 году в посёлке Нижне-Исетского завода.

«В сентябре 1824 года в строящемся храме побывал российский император Александр I, проезжавший через Нижне-Исетский завод в город Екатеринбург (по легенде, на заводе император собственноручно выковал два гвоздя и топорище)», — сказано на сайте храма.

В 1935 году храм, как и многие другие соборы и церкви, закрыла советская власть, и в разные годы здесь работал клуб детского дома (о нём мы расскажем чуть позже), потом клуб Химмашзавода, цех завода РТИ, а позже долгие годы храм пустовал.

Летом 1974-го храм взорвали. Если присмотреться, то на фото видно, что на горе стоят люди, которые собрались посмотреть на взрыв. Говорят, что многие были против уничтожения храма. За восстановление здесь взялись только в 2002 году, прошлым летом колокольню увенчали куполом, и сейчас Храм во имя иконы Казанской Божией Матери идентичен тому, что был раньше. Этот храм считается главным собором района Химмаш.

По соседству с храмом стоит жуткое здание — раньше это был один из самых крупных детских домов города, а сейчас от одного из корпусов остались только стены, да дырявые крыша и пол (в этой части учреждения была столовая). Заброшенное место привлекает подростков, может быть, своей таинственностью — стены разрисованы граффити, а окна и двери не заколочены, можно свободно бродить по дому.

В другом корпусе находится наркологическое отделение психиатрической больницы № 6 (переход между корпусами строили детдомовцы). Поэтому весь комплекс относится к министерству здравоохранения.

— Раньше детский дом, а тогда ещё приют был при церкви на улице Тружеников, — рассказывает Наталья. — Деревянную церковь привезли с Вознесенской горки, а когда построили Казанскую, эту разобрали на дрова. А этот детский дом появился здесь в 30-е годы. Здесь воспитывались дети репрессированных. После здесь работала исправительная колония.

Фасадом здание детского дома, а сейчас больницы, выходит на старенькую улицу Тружеников. В конце этой улицы стоял дом директора детского дома Владимира Смирнягина, куда любили приходить воспитанники, чтобы побыть в домашней обстановке. А в середине улицы ещё раньше находилось кладбище на горе, сейчас — садовые участки.

Но вернёмся к истории детского дома. Хоть он давно и не действует, воспитанники помнят о нём и иногда приезжают.

— Лет 7 назад сюда приезжала выпускница этого детского дома Алла Дмитриевна Белова. Она написала книгу про детдом «И снова к подножию шагнуть». Она математик — преподаватель МГУ. Мы здесь ходили вместе с ней, и она рассказывала много интересного о своём детстве.

На перекрёстке Тружеников и Грибоедова стоит памятник воспитанникам Нижнеисетского детского дома, погибшим на фронтах Великой Отечественной войны. Первоначально постамент здесь был поставлен царю Александру II — освободителю от крепостного права. Бюст куда-то пропал (в Казанском храме сейчас стоит бюст царю, но уже другой). После него здесь стоял бюст Карла Маркса, а после была водружена звезда и плита с надписью «В память о погибших на Великой Отечественной воспитанниках детского дома».

— Шла война, мальчишки уходили на фронт, некоторые так и не вернулись. А многие после войны стали нашими заводчанами. Алла Дмитриевна рассказывала, что эти мальчишки называли директора детского дома батей, то есть он для них был отцом, с войны они писали ему письма, и тем, кто не вернулся, поставили мемориал, — рассказала Наталья Лазукова. — Был один детдомовец — Василий Тимофеевич Заплатин, он тоже воевал, он сюда приходил и говорил, мол, когда меня не станет, прах мой развейте на этой земле, но этого, конечно, не сделали.

Уходим от этого мрачного места и подходим к плотинке. Да, в этой части города есть своя плотинка и, кстати, не менее привлекательная, и история её тоже связана с заводом.

В древности здесь была стоянка первобытного человека — этот факт зафиксирован в исторической литературе. Но по-настоящему это место стало развиваться, когда в XVIII веке на реке основали Нижне-Исетский железоделательный завод. Он стоял здесь с 1789 по 1915 год. Говорят, что на этот завод приезжал Александр I и даже собственноручно выковал там то ли гвоздь, то ли подкову, а некоторые утверждают, что топор. Но ни царский гвоздь, ни царская подкова, ни даже царский топор не сохранились.

— Первоначально вдоль реки селились ссыльные, их называли колодники. Им надевали колоды, чтобы они не уходили. А место это называлось Нижнеисетской слободой, — рассказывает Наталья.

Идём по Грибоедова «к городу» — и на первом же перекрёстке, с улицей Косарева, видим старинный «дом с колоннами», как его здесь называют. Это бывшая контора железоделательного завода — того самого, который не дожил до наших дней.

— Изначально здесь была контора управляющего железоделательным заводом, а позже здесь разместилась контора мер и весов, сюда приезжала комиссия во главе с Менделеевым с проверкой, позже здание было школой, народным домом, лечебницей для животных, магазином, кафе. Сейчас стоит бесхозно, — рассказала Наталья Лазукова.

«Нижне-Исетский железоделательный завод действовал в 1789–1915 годах и на первых порах принадлежал казне. На рубеже XVIII–XIX столетий деревянные заводские постройки сгорели, и было принято решение возвести их в камне, — указано на сайте управления госохраны объектов культурного наследия Свердловской области. — Уже в 1801 году вступил в действие цех по производству цементированной стали, которая была необходима для изготовления чеканов и матриц, применявшихся на Екатеринбургском монетном дворе. Приблизительно в это же время было построено здание заводской конторы, хотя, по мнению некоторых исследователей, это произошло на несколько десятилетий позже. Здание конторы завода — один из немногих сохранившихся в Екатеринбурге образцов горнозаводских сооружений в стиле классицизма».

Рядом с плотиной работники музея Химмаша мечтают сделать исторический сквер и поставить макет, как делались пушки на железоделательном заводе в XVIII-XIX веках.

Уходим от живописной плотинки и подходим к дому № 3. Сейчас — это Центр культуры «Экран», а раньше, как несложно догадаться по названию, это был кинотеатр.

Напротив — Грибоедова, 9, одноэтажное красное здание, которое построили ещё в 1914 году. «Спортивно-технический клуб» (а раньше здесь была так называемая Красная школа, из красного кирпича выстроенная) тоже является памятником архитектуры.

— Начальную школу строили пленные немцы — ещё с Первой мировой войны. Там был детский клуб, а сейчас офисы.

Следующее здание, которое встречается нам на пути, — бывший Дворец культуры, сейчас это бизнес-центр «AVS Химмаш». От советских времен сохранился украшающий фасад барельеф, от нынешних — не украшающие фасад огромные рекламные баннеры.

— На месте ДК раньше был пустырь, потом развернулись огороды, а в 1957 году здесь построили заводской дом культуры, — пояснила Наталья.

Идём дальше — по историческим местам.

По правой стороне тоже «историческое» место. С виду дом как дом, но местные знают, за что его прозвали «дом с подмоченной репутацией».

— В подвале этого дома находился общественный туалет, из-за этого его так и прозвали, — рассказывает Наталья. — Сейчас на месте общественного туалета магазин сантехники. А в доме через дорогу находился знаменитый ресторан «Уктусские горы».

Соседний дом по этой стороне прославился своим обитателем. Когда-то здесь жил первый президент Борис Ельцин.

В соседнем элитном доме, где в разное время селился весь свет, тайно жил сын генерального комиссара госбезопасности Лаврентия Берии — Серго Берия. Он был инженером-конструктором в области радиолокации и ракетных систем.

Серго Берия написал книгу «Мой отец — Лаврентий Берия», где рассказывает, как оказалось, и о вынужденном переезде в Свердловск. В город он приехал после расстрела отца и после Бутырки, и не как Серго Берия, а под чужим именем. Публикуем небольшой фрагмент этой книги.

«Я выбрал Свердловск. Мне уже не раз доводилось там бывать, и я хорошо знал инфраструктуру военных заводов. Еще до моего ареста мы начали там создавать филиал своей организации.

— Свердловск так Свердловск, — согласился Серов. Само решение мне не дали, но, как я потом узнал, ознакомили с ним вызванного в Москву моего будущего директора. Им должны были руководствоваться в дальнейшем и местные власти. Кроме работы, я должен был по решению правительства получить в Свердловске квартиру.

Сюда же, в кабинет Серова, привезли и маму. Ее вызвали после меня и сказали, что она может остаться в Москве или уехать в Тбилиси. Мама ответила, что поедет туда, куда направят меня.

Мы еще неделю провели в Бутырке. За это время мне разрешили встретиться с женой — это было первое свидание, которое разрешили за полтора года. А примерно за месяц до этого мне впервые передали фотографию сына. Ему шел уже второй год... Так я узнал, что у меня родился сын. Тогда же мне стало известно, что еще в декабре 1953 года газеты сообщили о расстреле моего отца.

В Свердловск мы ехали под охраной. Мне выписали паспорт на имя Сергея Алексеевича Гегечкори, а на все мои недоуменные вопросы я получил единственный ответ: «Другого у вас не будет...»

Я был лишен звания инженер-полковника, доктора технических наук, лауреата Государственной премии СССР. Не вернули орден Ленина — как и Государственную премию, я получил его в свое время за создание нового оружия.

В войну был награжден орденом Красной Звезды, медалью «За оборону Кавказа», другими медалями. Не возвратили и их.

В моем военном билете написано: звание — рядовой, военно-учетная специальность — стрелок. Образование — Военная академия. Но награды вписали…

Когда меня арестовали, мне было 28 лет. Теперь предстояло начинать все сначала. В Свердловске меня ждала должность рядового инженера, правда, с приставкой «старший».

С первых дней нашего пребывания в Свердловске и соседи, а жили мы в рабочем районе, и коллеги знали, кто я такой и что со мной произошло. С такой же доброжелательностью относились и к маме.

Мы прожили на Урале десять лет и ни разу не столкнулись с тем, чем нас пугали, отправляя под конвоем в Свердловск. Саму смену фамилии объяснили так: «К Берия у народа отношение сами знаете какое...» Все это оказалось неправдой».

Подходим к концу улицы — она упирается в завод Уралхиммаш — Уральский завод химического машиностроения. В феврале этого года ему исполнилось 75 лет.

Завод собирались построить к 1934 году, проектное задание утвердили в 1931 году и выбрали место — в полутора километрах западнее плотины Нижне-Исетского пруда. Но Государственный строительный трест Союзстроя СССР с работой не справился, и в 1935 году стройку законсервировали. Новым сроком пуска завода был определён 1942 год.

С началом Великой Отечественной войны в августе 1941 года на строительную площадку Уральского завода химического машиностроения был эвакуирован первый эшелон с киевского завода «Большевик» с технологическим оборудованием, сырьём и рабочими.

23 февраля 1942 года была выпущена первая партия полковых миномётов. Первое успешное испытание миномётов проходило на Балтыме на уралмашевском полигоне. Партия была запакована и отправлена на фронт, а 23 февраля стал днем рождения Уралхиммаша.

Интересный факт, который больше похож на выдумку: коренные жители рассказывают, что в 40-х годах перед заводом была огромная лужа, где водились мелкие карасики. В 1950-е годы комсомольцы завода разбили сквер с дорожками, клумбами и деревьями. Сейчас на этом месте стоит Комсомольский сквер с памятным камнем и мемориал «Солдат- освободитель».

— Завод единственный в стране делает шаровые резервуары для хранения сжиженных углеводородов объемом более 1 000 кубических метров. Сейчас вот делаем «пятитысячники» для порта Тамань. Для месторождений Газпрома делаем оборудование, СИБУРа, — пояснила директор музея Уралхиммаш Наталья Лазукова.

На этом наша экскурсия заканчивается. В следующий раз мы решили отправиться на улицу Карла Либкнехта. Вы знаете про неё то, чего не знают другие? Вдруг у вас по соседству жил или живёт сын или дочка известного человека, а про это никто и не догадывается. Если так, то обязательно пишите нам, будем смотреть на известную улицу с другой стороны.

Напомним, первая наша прогулка была по улице Шейнкмана, вторая серия нашего проекта посвящена одной из самых старых и самых «исторических» — улице Горького. Потом мы решили оставить центр и съездить на Вторчермет — в царство заводов и поэзии на улицу Титова. А потом вновь вернулись в центр города, но не на улицу — мы решили прогуляться по переулкам Банковский и Театральный. После этого мы отправились на Уралмашзавод изучать улицу Машиностроителей, которую женщины мостили камнями, а «Смысловые галлюцинации» убирали там снег. А затем мы отправились на улицу Свердлова, которую называют парадными воротами города.