Полгода кормили картошкой, полгода - пшёнкой: альбом воспоминаний об армии солдат разных лет

23 февраля давно превратился в такой "День мужчины", и поздравляют с ним не только тех, кто маршировал на плацу. Сейчас модно говорить, что армия – бесполезная трата времени, а как оно на самом деле? Что говорят о службе те, кто два года вставал и ложился по команде, стоял в нарядах?

Мы поговорили с мужчинами, которые прошли армию в 80-е, 90-е, начале 2000-х или вернулись со службы совсем недавно. Спросили, чем кормили на службе, как общались с родственниками, попросили по секрету рассказать про дедовщину и честно ответить, отдали бы они в армию своего сына, если бы в ней ничего не изменилось.

Итак, представляем наших героев:

Анатолий Игнатов, служил в начале 80-х, после армии прошло 34 года. В 1981 – 1983 годах попал в Чебаркульскую "учебку", потом половину солдат после "учебки" отправили в Афганистан.

"У нас многие хотели туда попасть. Это было почётно – мы хотели родину защищать, нас в советское время так воспитали, – говорит Анатолий. – Но меня отправили в Германию, тогда ещё в ГДР, в артиллерийские войска. Мы назывались ГСВГ – группа советских войск в Германии. Воинская часть была недалеко от города, Дальгов".

Валерий Бизенков, служил в начале 90-х, после армии прошло 24 года. В 1991 – 1993 годах служил в Верхней Пышме в воинской части, где была резервная база хранения танков, в ремонтной автомобильной роте.

Василий Андреев, служил в середине 90-х, после армии прошло 18 лет. В 1996 – 1998 годах служил в горячей точке, в миротворческих войсках в Грузии.

Роман Босаковский, служил в конце 90-х, после армии прошло 16 лет: В 1998 – 2000 годах служил в железнодорожных войсках, воинская специальность – копровщик, звание – младший сержант. Служил в г. Георгиевске, Ставропольский край; г. Волгограде; г. Луховицы Московской области, г. Брянске.

Павел Болотнов, служил в начале 2000-х, после армии прошло 15 лет. В 2001 – 2003 годах служил сначала в "учебке" в Переславле-Залесском, потом в городе Аткарск Саратовской области в ракетных войсках стратегического назначения.

Саша Кузьмин, служил в 2010-х годах, после армии прошло 3 года. В 2013-2014 годах служил в Волгограде, в железнодорожных войсках, по специальности был сначала оператором взвода связи, потом был стрелком взвода обеспечения.

Александр Проходской, служил в 2010-х, после армии прошло 2 года: В 2014-2015 годах служил в мотострелковых войсках (пехота) в Забайкальском крае. Сначала в учебной части в Чите, а потом по распределению попал в г. Борзя (370 км от Читы и 120 км от Монгольской границы).

Анатолий: В основном кормили кашами и супами. Я в армии так перловой каши наелся, что сейчас её вообще не ем.

Валерий: Одним и тем же не кормили, голодными не ходили. После армии даже через 2 недели снова захотелось перловки, её часто давали, не сказать, что очень вкусная, но съедобная. По праздникам, конечно, кормили вкуснее – конфеты давали, сгущёнку.

Василий: Кормили нас очень хорошо, ещё местные жители говорили: "Ребята, приходите в сад, соберите, поешьте фрукты".

Роман: Утром каша, хлеб, маргарин, чай с бромом. На обед давали суп – два листочка капустных и 3-4 картошины, не в каждую порцию картошинки залетали, на второе – каша с подливом (рецепт подлива – мясо варится, пока оно не распадается на мельчайшие волокна, и этим потом поливают кашу). На ужин – та же каша, чай, батон с маргарином. В некоторых частях кормят получше, в некоторых похуже. Например, когда служил в Брянске, было так: утром рисовая каша, днём гречневая, вечером рисовая. На следующий день наоборот: утром гречневая, днём рисовая, вечером гречневая. Сигареты входили в солдатский паёк, но прапорщики входили в состав части, поэтому выкручивались как могли – деньги присылали из дома в конвертах, на них и покупали.

Павел: Очень запомнилось, как кормили – полгода только картошкой: на завтрак пюре, на ужин пюре, суп-пюре с тушёнкой. Потом картошка сгнила, и стали кормить пшёнкой: на завтрак каша, вечером каша, в обед суп с пшёнкой, потом снова закупили картошку… На праздниках кормили поразнообразнее: запеканку давали, это было угощение.

Саша: В армии постоянно хотелось есть, хотя давали много, как обычно, первое, второе, масло, яйца, пряники, ну всё как положено, иногда даже было вкусно.

Александр: Кормили относительно неплохо, иногда воду с капустой, а иногда макароны с курицей. Просто иногда есть не было времени. За "космический" приём пищи, который составлял 30 секунд, особо не успеешь поесть, но как-то всё-таки успевали. По праздникам даже выдавали по две "печеньки". Сначала раз в месяц выдавали конфеты, леденцы, по уставу солдату положено 600 грамм конфет, но потом распределили по 20 грамм в день – это по 1-2 конфеты в день.

Анатолий: Обычная была форма. Помню, что у нас были юфтевые сапоги.

Валерий: С обмундированием тоже в целом всё было нормально, летом – х/б, вечером – п/ш (полушерстяное). Если рано потеплеет и не успеют перевести на летнее обмундирование, то было жарко, если рано зима наступит, то подмерзали.

Василий: С обмундированием, как и с питанием, проблем не было, всё было самое лучшее, миротворческие войска были лицом России.

Роман: Я застал даже ПШ – это как в фильмах про Афган, песочки. Потом стали камки выдавать – камуфляжи. Две белухи – это майка холодная и тёплая. Двое кальсон – тоже одни холодные, одни тёплые, трусов нет, только летом трусы давали. Сверху камуфляж, штаны и куртка. Верхняя одежда на зиму – шинель, суконка такая, с хлястиком. Когда холодно, под них задувает. Там же нет никакого утеплителя, только сукно и подклад. Перед парадами суконки вымачивали, вывешивали, чтобы на спине складочка была, и дощечками всю ночь лупили, чтобы складочка идеальная получилась.

Павел: В "учебке" мне дали очень хорошую офицерскую шинель, а костюм разный – куртку одну, штаны другие, так и проходил полгода. В Саратовской области уже дали и парадную одежду, и грязную для работы".

Саша: Форма была любимая юдашкинская, какую выдали на призывном пункте, в той и ходишь, менялась только нателка. Зимой – шапка, бушлат, ватники, варежки, в Волгограде не очень холодно, поэтому не мёрзли.

Александр: Обмундирование – обычная пиксельная полевая форма. Если раньше была волнистая раскраска (её ещё называли флора), то пиксельная полевая форма раскрашена маленькими квадратами (как пикселы).

Анатолий: В "учебке" была самая сложная часть службы. Там из нас готовили сержантов и гоняли по полной. Учили стрелять, маршировать, мы и песни в противогазах пели, и на сопки бегали – туда бежим, а обратно гуськом спускаемся, всего не помню уже, сколько лет прошло, но с "учебки" я вышел сержантом, а потом стал старшим сержантом. На соревнованиях в "учебке", кстати, мы с сослуживцем показали хороший результат, и про нас заметку в газете опубликовали.

Валерий: У нас была ремонтная автомобильная рота, занимались ремонтом техники.

Василий: Служба заключалась в регулировании конфликта между Абхазией и Грузией, блок-посты были, обменивали пленных, встречались на мосту и обменивали. Обстрелы были, но я не попал под них.

Роман: Просыпались в 6 утра, быстро одевались и на улицу на зарядку. Тут на выбор – или зарядку делать, или бегать полтора часа, я бегал, километров по 15 получалось, в кирзачах. Прибегаешь в часть – умываться, кровать заправить, позавтракать. Потом развод: командир части вышел, сказал, мол, товарищи, такие залёты, такие косяки, кого надо на губу посадил, остальные пошли работать. Кто-то там уборкой снега занимается или плац метёт. Кто постарше, тот на другие работы. В принципе, любая работа не западло, если делаешь за себя, а не за другого. Мы строили гараж для военных машин. Иногда отправляли картошку чистить, но в основном ночью, это был ночной наряд – чистка картошки – ЧК. Всегда здорово, когда есть возможность уйти из части на какие-то работы – прапору стену покрасить, к примеру, да любые халтурки в кайф за пачку сигарет.

Павел: У нас была Татищевская ракетная дивизия, стояло 12 полков, в каждом были боевые ракеты, я был в передвижном командном пункте, где бы в случае войны запускал эти ракеты с невидимой точки. Ещё иногда утром за нами приезжала машина, и мы ехали какому-нибудь дядьке копать яму, вырыли, дадут нам по банке сгущёнки, мы и рады. Солдату для счастья что надо: пачка сигарет, банка сгущёнки да пачка печенья.

Саша: Учили звания, как правильно разговаривать, чем хуже получается, тем больше физических упражнений выполняешь, подъёмы, отбои по десять раз отрабатывал.

Александр: В "учебке" была одна цель – научить курсантов стрелять, мы же были всё-таки наводчиками-операторами, и основная наша задача – стрелять. Вот поэтому очень много времени проводили на полигоне, стреляли с различного оружия (начиная от автомата Калашникова и заканчивая БМП-2). Учились действию в боевой обстановке, тактике и прочему. Ну и много времени также проводили в нарядах, постоянно приучали нас к порядку. Самое тяжёлое в службе – это тоска по дому, особенно в первое время, так неожиданно всё меняется, что невозможно сразу привыкнуть. Живёшь не своим умом, а по приказу командира.

Анатолий: Нас не муштровали, на полигоны ездили, стрельбы проводили, как обычно, а гоняли нас только в "учебке". У многих армия ассоциируется с дедовщиной, но у нас она особо и не чувствовалась. Помню, как нас переводили из черпаков, но у нас "старики" нормальные были.

Валерий: Дедовщины в части не было.

Василий: Дедовщина была в самом начале службы, а потом уже одной семьёй жили.

Роман: Главное для солдата – уметь отъезжать от работы. Вот командир взвод построил, называет всех, каждый говорит – "Я!". Ну ты и просишь кого-нибудь, чтоб за тебя крикнул. Самое страшное – это зеркальная проверка: взвод строят, командир части называет человека – он должен сделать три шага вперёд и развернуться. Но и тут умудрялись перебегать, подставлять из других взводов кого-то. Или, к примеру, сначала на втором этаже провели проверку, дали отбой, ты со второго этажа пару духов дёргаешь, они перебегают вниз. Особой дедовщины не было, но первое время надо как-то себя поставить. Кому там плохо? Людям, которые сами за себя ничего сказать не могут. Ему говорят – иди постирай мои вещи, он идёт и стирает. Ну и как это? Лучше отгрести, получить по шее, чем такое что-то сделать. У нас "землячество" было. В железнодорожных войсках очень много дагестанцев служит, их вообще в другие войска почти не брали тогда, своеобразные ребята.

Павел: Дедовщина... была, конечно. После отбоя играли "в тигра". Допустим, кто-то спит и храпит в это время, подрываются ребята, человек 6, подходят тихонечко к человеку, который храпит, и начинают долбить подушкой: первый подбежал стукнул, потом второй, третий. В общем, потом он уже проснулся, сидит на кровати и принимает удары уже в таком положении. Тяжело было первый год. Сначала не трогают тебя, пока присягу не примешь, потом курс молодого бойца пройдёшь, и начинаются походы в наряды, и там уже всё от тебя зависит, как себя покажешь. Если хорошо выучишь устав, тебя не трогают, если нет, будешь круглосуточно в нарядах стоять.

Саша: Дедовщины не было, единственное – командиры относились лояльнее к старшему призыву. После "учебки" отправили в главный штаб в роту обеспечения и управления. Там мы ходили в наряды через каждые сутки. У каждого из этой роты за год копится больше 100 нарядов. Весной и осенью мало народа из-за демобилизации, поэтому бывало и по двое-трое суток в наряде, это и было самым тяжёлым, спать хотелось.

Александр: Если рассказывать про муштру, то можно ещё целый материал написать, а то и маленькую книжицу. "Учебка" тем и славится, что муштрует своих курсантов. Были разные ситуации, те, кто был чуть слабее, в обморок падали от марширования на плацу или от физических упражнений в противогазах в сушилке при температуре от +45. Идея-то, в общем, одна: если ты чего-то не можешь сделать, то другие будут за тебя делать, а если ты оплошал, то отдуваются тоже все. Дедовщины как таковой не было, в "учебке" мы были все с одного призыва, а в боевой части мы уже больше половины отслужили. Не успевает образоваться дедовщина, всего год служат, а призыв каждые полгода. Сейчас наиболее прожжённые офицеры и прапорщики всех "слонами" называют.

Анатолий: Когда меня отправляли из "учебки" в Германию, я маме позвонил, сообщил, что переводят в другую страну, а оттуда уже письма писал, и мне писали. За хорошую службу через полтора года меня отправили домой в отпуск на 18 дней. Из Чебаркуля в Германию я летел на самолёте, первый раз, кстати, а в отпуск я ехал на поезде через Польшу. Потом так не хотелось возвращаться обратно в армию, тяжело было заново привыкать ко всему армейскому. Одно радовало, что через полгода опять можно было домой и насовсем. Ещё вот что вспоминается: в те годы в Польше было военное положение. И в связи с этим нас отправляли ближе к границе. Мы сидели в засадах, так сказать, но потом нас вернули обратно. А самое счастливое время, это, конечно, перед дембелем. Думаешь, что вот-вот и будешь дома – отца с матерью наконец-то увидишь.

Василий: С родственниками общались только письмами, можно было хоть каждый день отправлять, никто не ограничивал.

Валерий: В увольнительные отпускали, у меня была маленькая дочка, ездил домой в отпуск. Кому давали 5 суток, кому 10, без учёта дороги.

Роман: Письма писали. Ко мне брат, друг приезжали, без проблем отпускали в увольнительную. Иногда просто так отпускали, но вообще лучше в самоход, чем официально, потому что так тебя проверяют-обнюхивают по возвращении, всё под роспись. Ну и зачем пошёл? На фонтаны что ли смотреть?

Павел: В увольнительные не отпускали и отпуск не давали. С родными общался по телефону, у нас командир отделения был хорошим, добрым дядькой, посылки тоже передавал нам сам, он забирал их из города и передавал нам.

Саша: В увольнение отпускали, вообще, был график увольнений, от нас нужно было просто написать заявление и не косячить. Вообще, по уставу мой телефон должен лежать в коптёрке у старшины и выдаваться по воскресеньям, поэтому у нас так и было, в это время и звонили родне.

Александр: В увольнение за весь год службы я не сходил ни разу. Не ходил, потому что служил в 4 500 километрах от дома, да и не особо отпускали. Сослуживцев, которые жили недалеко от части, отпускали иногда за отдельные заслуги. С родственниками в большей степени общались по телефону, раз в неделю по выходным. В другое время нельзя было, иначе прибивали телефон гвоздем к стене. А так сдавали старшине от выходных до выходных. Это что касается "учебки", в боевой части чуть проще, телефон всегда был при мне, мог чаще звонить, только всё равно раз в неделю звонил, потому что чем больше разговариваешь с родными, тем больше домой хочется. Также письма писали, по уставу солдату положен час солдатского письма, на самом деле, так приятно было писать "живое" письмо, а потом в ответ получать письмо с "гражданки".

Анатолий: После армии начинаешь по-другому мыслить и по-другому ценить всё, что тебя окружает. Я за два года переосмыслил некоторые вещи. Я был бы не против, скажем так, но у меня две дочери, а внука пока нет. А так, главное, чтобы голова на плечах была.

Валерий: Если бы сейчас в армии было так же, как когда я служил, сына бы отдал своего, тем более, если у самого есть желание.

Василий: Из сослуживцев домой вернулись не все, 13 человек погибли. Своего сына я бы в армию не отдал, мне государство не дало ничего за то, что я там рисковал своей жизнью. Бессмысленно тратить там время, когда можно работать, зарабатывать.

Роман: Я бы попытался отмазать. Если бы сын всё-таки пошёл, я бы слёзы не лил. Но всё равно есть отрицательные моменты, тяжко это – армия.

Павел: Своего сына на 2 года, наверное, не отдал бы, а на год, тем более, когда сейчас всё изменилось – еду себе солдаты не готовят, стало больше тренировок, обучения, – отдал бы. Год – это не два года. Сам я не жалею, что в армии был, чему-то научили, чему-то научился сам.

Саша: В такое же место, где служил я, не отправил бы своего сына, это просто бесполезное времяпровождение.

Александр: Я бы не стал настаивать на том, что мой сын в будущем должен пойти служить, если это, конечно, не понадобится для построения карьеры и своего будущего. Я согласен с таким высказыванием: "Если служил – гордись, а если нет, то радуйся". Я не совсем согласен, что это школа жизни, потому что это всё-таки целый год, этот год может полностью перевернуть всё представление о жизни. Кто-то дальше по контракту служит, кто-то пересматривает свои взгляды на свою жизнь, а кто-то вообще не возвращается, и такое на моей службе было. А если говорить о позитивном, то я больше стал ценить время, я знаю, что такое трудности, и после армии более стойко переносишь все трудности, узнал по-настоящему, что такое мужское товарищество, стал сильнее любить тех, кто меня дождался.

Наши герои напомнили вам об армии и заставили пролистать альбом с фотографиями? Расскажите нам, как служили вы – сегодня в честь праздника мы собираем народный дембельский альбом. Присылайте фотографии со службы, ваши любимые армейские байки, которые остались с вами на всю жизнь, делитесь мнениями, каково это – в армии служить? И стоит ли отправлять в армию сыновей? Ждём писем на news@corp.e1.ru.