Зачем собор на площади Труда разбили надвое: автор проекта рассказал, как искал компромисс между сторонниками и противниками храма

Взорванный Екатерининский собор на площади Труда снова будоражит умы. Возможно, мы никогда не увидим того самого массивного здания, стоявшего здесь до революции, но сквер с фонтаном всё равно преобразится до неузнаваемости. Дело в том, что примирить сторонников и противников восстановления храма взялся архитектор, который решил, что отстроить собор заново и при этом сохранить сквер с фонтаном для горожан – вовсе не невыполнимая задача.

Александр Долгов – заслуженный архитектор Российской Федерации, с 2001 года возглавляет институт "УралНИИпроект РААСН". Часовня, которая сейчас стоит на площади Труда в Екатеринбурге – проект как раз его авторства. В своё время он разработал проект переноса стен Центрального стадиона, предложив "распилить" их для этого с помощью лазерных технологий (в настоящий момент потерявший актуальность, поскольку фасады решили не трогать), а в профессиональном сообществе архитектор известен в том числе большим числом проектов реставрации объектов культурного наследия с адаптацией их к современной среде (вот, например, последняя подобная стройка по его проекту, о которой писал Е1.RU).

В данном случае проект снова из разряда "примирить непримиримое" – причём в поддержку уже высказался мэр города Евгенйий Ройзман, отметивший, что при восстановлении храма нужно учитывать мнение горожан, сохраняя фонтан "Каменный цветок", а Михаил Вяткин, бывший главный архитектор города, напротив, раскритиковал, отметив, что колокольню для храма строить не стоит. Корреспондент Е1.RU встретился с Александром Долговым, чтобы узнать о подробностях проекта из первых уст.

– Александр Владимирович, а кто выступил заказчиком нового проекта? Епархия, город?

– Нет, не епархия. Проект я разработал по собственной инициативе.

– То есть это инициатива института "УралНИИпроект РААСН"?

– Нет, к институту это отношения не имеет. Это именно личная инициатива – я понимаю, что с этой ситуацией нужно что-то делать. Там всё-таки стоит часовня, выстроенная по моему проекту. Её не то чтобы жалко; просто изначально предполагалось, что там будет храм – часовни на месте храмов строятся тогда, когда предполагается дальнейшее развитие. Но произошли градостроительные изменения, и многие из них могут оказаться необратимыми.

Начну вот с чего: посмотрите на изображение этой награды: это Орден Андрея Первозванного. Вы сейчас поймёте, при чём он тут. Я стал думать о нём тогда, когда стало понятно: ни одна сторона в отношении площади Труда другой уступать не хочет. При этом, зачем на старом месте строить тот самый храм, который сформировался к началу революции – со всеми пристроями, которые существенно "утяжелили", увеличили его объём, исказили образ первоначального храма, построенного Иваном Кремлёвым в традициях уральского барокко в XVIII веке? С этим что-то надо было делать. Ещё несколько лет назад было обсуждение судьбы площади Труда в городской администрации, в нём принимали участие известные люди города, представители мэрии, епархии и так далее. И я обратил внимание в своём выступлении на то, что планировка этой площади несёт в себе семантические смыслы, некие знаки – её можно трактовать как Крест Андрея Первозванного.

– И каково его значение?

– Это первый апостол, который крестил Русь, это его орден, учреждённый Петром I – самый первый орден Российской Империи. Сам он символизирует веру, которую принёс апостол Андрей. Диагональные линии формируют сквер, часовня фактически создаёт "изголовье" этого креста. А далее появляется некое пространство, которое тоже завершено крестом. Всё это вместе может быть представлено как, допустим, собор: у него наверху алтарь, а его центральная часть – это сама площадь и "крылья". Это навело меня на мысль, что такую форму можно взять за основу градостроительного обновления площади, сделать площадь действительно курдонёрного типа (курдонёр – "почётный двор" внутри здания, ограниченный с трёх сторон самим зданием и его флигелями, применяемый в дворцовой архитектуре. – прим. ред.). Она как бы "карманом" примыкает к главному проспекту.

– А места для всех этих зданий должно хватить? Площадь по виду небольшая.

– Когда возникла эта идея, я посмотрел, сколько метров осталось до улицы Пушкина. И оказалось, что от часовни до "красной линии" есть ещё 25 метров. Это довольно большое расстояние. Ведь, например, Храм-на-Крови – это всего 28 метров. Здесь и не предполагалось строить настолько крупный собор, тем более что изначально воздвигнут был гораздо меньший. То, что предлагаю я, это реальные, геометрически правильные размеры того, что было раньше. Храм воссоздаётся прежнего размера – у него просто убираются приделы, появившиеся позже. С севера и юга они заменяются экседрами, подобными экседре алтаря (экседра – полукруглая ниша, обычно венчаемая полукуполом. – прим. ред.), а со стороны входной части остаётся часовня. Мы можем пройти в храм через неё.

– Но храм не единственное здание нового проекта.

– Да, раньше у храма была и колокольня. Ясно, что в данном случае нет смысла "двигать" её вслед за храмом, поскольку здесь градостроительная структура уже сформировалась – форма сквера из-за этого нарушится безвозвратно.

– Этот вид очень важен – из него понятно, что, если мы восстанавливаем только доминанту собора, ему всегда будет чего-то не хватать, чтобы воспроизвести привычные некогда для Екатеринбурга образы. По новому проекту здесь будет и храм, и колокольня – только немного "разнесённые" в пространстве. Но они разнесены не так далеко, чтобы с привычных точек воспринимался некий другой вид. Наоборот: когда они остаются в непосредственной близости, в границах сквера, причём в его крайних точках, то, например, с площади это воспринимается почти точно так же, как было когда-то. И со многих точек пруда тоже будет очень похоже, появляется также возможность "вынести" и на пруд, на большую акваторию восприятие всей этой площади: вот храм, вот колокольня, а между ними, как бы раскрывая пространство этого некоего "городского" храма, привязанного к главной улице, виднеется и образ Святой Екатерины. Он тоже чётко воспринимается с пруда в обрамлении галереи.

– Что будет представлять собой галерея?

– Она будет состоять из арок – по пять арок с каждой стороны, а в центре будет экседра – подобие алтаря, пространство, в котором стоит скульптура Святой Екатерины. Дело в том, что искусство скульптуры само по себе не совсем традиционно для православия, и когда православие обращается к скульптуре, то задний фасад "закрывается" – святой облик стоит вот в таком защищённом пространстве. В нём могут быть размещены различные жития, сделана роспись плафонов и так далее. Расположение этой экседры – это как бы "оперение", формирование окружения, придание более "человечного" масштаба самой площади.

– А насколько вообще эта площадь-храм будет способна быть "человечной"? Можно ли будет в этом случае туда прийти обычному человеку, чтобы отдохнуть?

– Именно для этого там всё и сделано, чтобы можно было прогуляться, пройтись, всё задумано, так сказать, в соответствии с "человеческими пропорциями". Более того, взгляните на схему, если уж зашёл разговор о том, какой высоты должны быть эти доминанты и надо ли делать колокольню. Она здесь раньше была, но мы её в другое место ставим – так, может быть, не ставить её вообще? Или сделать маленькую?

Тут я обратился к плану Екатеринбурга. На нём мы видим, что основные доминанты у нас были следующие: самый высокий храм – Большой Златоуст, 100 аршин, то есть 71 метр. Далее – Богоявленский собор и Екатерининский собор имели примерно одинаковую высоту, около 80 аршин и порядка 60 метров. И около 60 метров (если мы вычтем цоколь, получатся те же самые 80 аршин) – это колокольня собора Александра Невского. И тут появляется такой чёткий и ясный пространственный треугольник. В его центре – доминанта: Иоанн Златоуст. А остальные храмы, равные, стоят поодаль.

Эти колокольни "держали" всё пространство центральной части города. И они не по одиночке стояли. Была доминанта собора – те же самые 60 аршин по высоте до кончика креста были Екатерининский и Богоявленский соборы, а также и основной собор Александра Невского тоже порядка 60 аршин, разница была незначительной. Получается, было три храма по 60 аршин высотой, три колокольни в 80 аршин, и в один объём "собранные" храм и колокольня – Большой Златоуст – высотой в 100 аршин. Здесь железная логика. И, понимая это, не воссоздать эту доминанту – это, скорее, градостроительный недогляд, непонимание, как город у нас застраивался, и почему именно так. Эта разница в 20 аршин – она очень существенна, потому что высотой в 20 аршин оказался главный ордер и у храма, и у колокольни. А 10 аршин – это высота галереи. И такой же ордер у нас на часовне – я делал это сознательно.

Пять аршин – это высота типового, как бы сейчас сказали, этажа, то есть фасадного яруса на зданиях в прошлом. У Дома Севастьянова главный ордер углового "барабана" составляет 10 аршин. Исходя из этого, формируется пространственная дихотомия – изначальный размер всё время как бы делится на два. Тем самым мы воссоздаём в городе не только высотные доминанты, но и саму структуру этого места, сомасштабную человеку и свойственную тем старинным зданиям, которые здесь еще сохранились. Это и дом Севастьянова, и Горная аптека. Это и воссоздаваемые храмы, галерея и часовня, которые здесь есть. Абсолютно в другой масштабной сетке уже решены здания бывшего облисполкома и так далее. А у колокольни и храма будет такая же высота, как и раньше. Она небольшая, не нужно пугаться этих 58 метров. Часовня сейчас – это 22 метра до кончика креста. И что? Она большая, что ли? А здесь будет в полтора раза выше. Так было задумано зодчими раньше. И это были далеко не глупые люди, они не назначали высоту просто так, она, так сказать, не "от сырости заводилась" – они долго над этим думали и понимали, что формируют город. Средства тогда были более ограничены, нежели сейчас, возможности – тоже, подумать и принять верное решение было и время, и соответствующая мера ответственности.

– Но всё-таки – в чём, по-вашему, главная причина отказа от единого здания ближе к середине площади вместо фонтана? Потому что уже поменялась конфигурация объектов, образовалось иное пространство?

– На мой взгляд, очень важно сохранить планировку этого сквера. Потому что мы видим, даже чисто символически, что это всё связано в единое целое крестом Андрея Первозванного. Это тот апостол, который принёс сюда веру. Это с религиозной точки зрения. А с точки зрения государственной трактовки, которая здесь утверждала новую страницу в жизни России, развития промышленности, горного дела – это символика ордена Андрея Первозванного. На мой взгляд, не воспользоваться этим было бы очень неправильно, потому что с этого хотя бы можно начать любой рассказ. Это как будто само из земли выпирает – не заметить нельзя.

– Часовня точно должна выполнить роль входа в храм?

– Она может выполнять такую роль, а кроме того, вход может быть и несколько иначе интерпретирован: там могут появиться ещё 2 боковых входа. Но это дело будущего – на этих эскизах лишь первоначальная идея.

– А вход в колокольню планируется откуда?

– В колокольню – со стороны сквера. На первом этаже можно было бы разместить некие музейные пространства, связанные с демонстрацией гербов, различных городских знамён. Второй и третий этаж могли бы предназначаться для служб церковного причета конкретно этого храма. Далее я предполагал, что внутри будет лифт, чтобы подняться на Екатерининскую колокольню. Как раз с неё в своё время делались знаменитые фотографии Метенкова, окружение города – здесь можно было бы воочию оценить произошедшие с Екатеринбургом изменения – и те объекты, которые остались прежними.

– А лифты в храмах и колокольнях в современном строительстве в России уже практикуются?

– Да, они практикуются и уже существуют. Если бы сооружение реставрировалось, тут можно было бы ещё подумать, а тут, если мы делаем заново… Но можно и без лифта, можно сделать лестницу. По ней довольно сложно будет подниматься, но лестница там в любом случае будет. А лифт можно рассматривать как нечто вспомогательное.

– И главный вопрос – фонтан.

– Фонтан остаётся. Он в центре, это может быть и сам "Каменный цветок" – ничего он туда плохого не привнесёт, потому что Святая Екатерина является покровительницей горного дела. Она тут как раз при своём "Каменном цветке" будет стоять. Я это вижу как некий компромисс – и смысловой, и композиционный, и архитектурный, даже гражданский, если хотите. Не вижу смысла заниматься сейчас какими-то изменениями фонтана. Возможно, конечно, они окажутся неизбежны – это выяснится в процессе формирования всего ансамбля. Ещё на заметку: на колокольне – а вы не обращаете на это внимания – есть ещё и часы. И если сделать такой ансамбль к 300-летию города, они должны начать отсчитывать четвёртое столетие, дальнейшую жизнь Екатеринбурга. А под колокольней у нас кто стоит? Наши основатели города, и это тоже очень важно. Они сейчас как бы "оторваны" от контекста – непонятно, откуда они вышли на берег. А они отсюда шли, от этой же гражданской и христианской позиции, которая была связана с необходимостью освоения природных богатств на Урале.

– А уже есть предположения о стоимости этого проекта? Он уже заявлялся как инициатива, например, депутату Андрею Альшевских в его комитет "Екатеринбург – 300"?

– У нас был разговор с ректором УралГАХА Сергеем Павловичем Постниковым, с бывшим ректором Стариковым Александром Александровичем, чтобы они внесли такое предложение. Тогда ещё не было разговора о комплексе – речь шла лишь о строительстве храма. В программе предусмотрено около 2 миллиардов рублей на всю эту работу – их заложили по заявке УралГАХА. Как они будут получены – я не знаю, деньгами не занимался. Понимаете, деньги ведь дело наживное. Вот когда на деньги строится не то, что надо, нечто лишённое всякого смысла или если смысл уже утрачен или опоздал – вот это беда. А если мы создаём ансамбль, переосмысливающий то, что было и то, что стало, и при этом появляются новые качества – на мой взгляд, это удалось.

– А кому принадлежит авторство статуи Святой Екатерины?

– Геворкяну Георгу Арутюновичу. Это скульптор, заслуженный художник Российской Федерации.

– Эта статуя уже в каком-то качестве существует или это просто детализированное изображение?

– Модель, как вы видите, уже сделана.

– Она создана для чего-то – или как раз под этот новый проект?

– Изначально предполагалось, что она будет высотой 40 метров и расположится на городком пруду, на насыпном острове. Но мне кажется, это гигантомания, мы же не в Нью-Йорке, куда приплывают на кораблях. А тут и задача с присутствием Святой Екатерины решается. По-моему, эту модель создали где-то за два последних года.

– В расчёте на 40 метров? А в сквере она будет в человеческий рост?

– Вы знаете, не так важно, какого она предполагалась размера, лучше об этом со скульптором поговорить, но здесь она должна быть высотой около 7 метров, в 4 раза выше человеческого роста. Это пространство тоже надо "держать", чтобы она здесь не затерялась, ведь перед ней стоит фонтан и всё остальное, и маленькой она быть просто не может.