«За дело — конечно»? Екатеринбуржцы поспорили с митрополитом о том, можно ли бить детей

Накануне митрополит Евгений высказался о том, можно ли бить детей. Он подчеркнул, что чаще всего телесные наказания для воспитания бывают «только вредны», — однако объяснил, что саму их возможность исключать не стоит.

Часть екатеринбуржцев согласна с митрополитом. Некоторые занимают и более жесткую позицию, чем сам Кульберг.

— Мое мнение: [бить детей] можно. За дело, конечно. Ребенок должен знать, что такое ответственность за неправильные действия. И, соответственно, знать, что такое боль, чтобы не причинять ее другим, — убеждает Андрей Беликов.

— Чувство безнаказанности творит с детьми ужасные вещи! Сейчас время, когда из детей делают «божков», — они всегда правы, всегда за них горой, что бы они ни сделали. Отсюда возникает страшный эгоизм и эгоцентризм в детских головах. Когда взрослые опасаются детей на улице, а не наоборот, — это страшное время! — говорит Георгий Альбертов.

Другая часть горожан считает, что не бывает однозначных ситуаций. Они в целом против физических наказаний — однако уверены, что из любого правила бывают исключения.

— Тут надо определиться с термином. Что значит «бить»? Малыша, не понимающего, что дергать котенка за хвост нельзя, можно шлепнуть по ладошке и строгим тоном сделать выговор. Это, я думаю, не считается битьем. А вот лупить ремнем или чем другим — это уже избиение. Это противоестественно и бесчеловечно, — расставляет акценты Марина.

— Обычно бьют активных непослушных детей, с которым не может справиться родитель, на которого не знают, как повлиять. А если ребенок спокойный и его бьют из-за ничего, то этот родитель уже психопат, а ребенка у него нужно изымать, — проводит черту анонимный читатель.

Наконец, последняя (по очереди, но не по численности) группа горожан — резко против любого насилия. Они считают, что его ничем нельзя оправдать — а сами оправдания следует оставить в прошлом веке.

— Картину мира, в которой можно получить болезненное наказание, ребенок отлично видит с самого нежного возраста. Во дворе, в садике, позже — в школе. Нет необходимости добавлять еще и от родителей. Когда происходит физическое наказание, ребенок считывает: кто сильный, тот и устанавливает правила, значит буду бить слабых и подчиняться сильным. Разве это правильно? — задается вопросом Григорий.

— Физическое наказание — это проявление агрессии. Это не более чем эмоция. Когда родитель применяет физическую силу, то он расписывается в свой слабости, в том, что у него не хватает ума иначе справиться с ситуацией.

Я знаю, о чем говорю: на меня никто не поднимал руку, и своих троих детей я тоже воспитываю без физических наказаний. Поэтому родителями нужно становиться осознанно, проработав все свои проблемы. Никакого уважения и авторитета рукоприкладством не добиться. Получится только скрытая злость и глубочайшая обида. Именно благодаря таким родителям-«бойцам» сейчас максимально востребована работа психологов, — уверена Ксения Нестерова.

— Если ребенок совершает плохой поступок, это показатель ошибок воспитания. А родитель вместо того, чтоб задуматься о том, где же он «накосячил», начинает за свои «косяки» ребенка ремнем уму-разуму учить. А лупить-то не дитя надо, а себя, такого любимого и такого глупого. Дети — это наше зеркало, и нечего на зеркало пенять, коли рожа крива, — говорит Наталия Ахмадьянова.

— Бьет тот, кто глуп и не умеет говорить. Надо нормально объяснять, что нельзя и, главное — почему нельзя и что за это может быть. Если разговаривать с детьми, то они прекрасно всё понимают, — вторит ей Евдокия Попова.

Физическое наказание к студентам применял педагог одного из учебных заведений Екатеринбурга. Его уволили. Также мы рассказывали, как живут екатеринбуржцы, которых в детстве избивали родители, и сколько они восстанавливали искалеченную психику.

Прочитайте о 10 вещах, которые делают только токсичные родители.