«Мы не плодим бедноту, а воспитываем чемпионов». Как поменялась жизнь мамы 12 детей, которой меценат подарил дом

Мы встретились с Катей в бизнес-центре «Высоцкий». Небольшой офис, панорамное окно с шикарным видом на город — это теперь место ее работы. Екатерина Кириченко — руководитель отделения московского благотворительного фонда «Женщины за жизнь».

Впервые мы встретились с ней и с ее мужем Янисом два года назад в селе Верховино Тугулымского района. Кате тогда было 32 года, и они воспитывали 12 детей. Эта русская семья не вписывалась в популярные стереотипы: благополучные, непьющие, нерелигиозные. Четырнадцать человек жили в полутора комнатах деревенского дома, купленного на материнский капитал. Как в насмешку, местные власти дали Кириченко и еще нескольким семьям участок под строительство дома в лесоохранной зоне. Узнав об этом, меценат Игорь Алтушкин подарил им огромный дом.

Спустя два года мы поговорили с Екатериной о том, как подарок изменил их жизнь и как она сейчас сама меняет жизнь других. Вот ее монологи на разные темы.

Нужно отдавать кредит

— Помню, когда нам только подарили дом в Березовском, освящать его приехал батюшка из храма. Мы разговорились с отцом Павлом. Я тогда сказала ему о своих ощущениях, что не заслуживаю этого подарка. Он ответил: иногда бог дает кредиты. И вот через два года один московский фонд искал человека в нашем городе, кто смог бы здесь организовать работу. Фонд святой Екатерины, который с ними сотрудничал, предложил это мне. Тогда я и подумала: вот она, возможность вернуть «кредит» — тоже что-то сделать, помочь кому-то.

Фонд святой Екатерины снова помог, сняли нам этот офис в "Высоцком". Работа у меня на общественных началах. Десять тысяч, которые перечисляют ежемесячно как вознаграждение, идут на представительские расходы: на бензин, чтобы выехать к подопечным, отвезти им продукты, на закупку памперсов и молочных смесей. Сейчас у нас 27 подопечных. Это женщины, которые оказались в тяжелой ситуации или во время беременности, или после родов с маленьким ребенком. Есть многодетные семьи с пятью, семью детьми. Много тех, кого называют неблагополучными.

Отдельная тема — бывшие детдомовские, абсолютно не приспособленные к обычной жизни. Например, Света (имя изменено. — Прим. ред.) только что выпустилась из детдома, родила в 18 лет. Ни работы, ни профессии, ни мужа. Хорошо еще, что есть где жить: своя доля в квартире дедушки. Я вела ее: привозила продукты, памперсы, молочные смеси. Вдруг она пропала вместе с грудным ребенком. Тревогу поднял ее молодой человек, считающий себя отцом ребенка. Побежал в полицию, там спрашивают: вы кто? А он по документам никто, даже в свидетельство о рождении не вписан. Да и неизвестно, кто на самом деле отец.

В итоге я нашла ее у какой-то подруги, у нее был запой. Мы дозвонились до опеки. Нужно было как-то вразумить, что ее лишат прав и она опустится дальше. Вроде помогло. Сейчас мы с ней постоянно на связи. Она до сих пор не оформила пособие, не прописала ребенка. Мы с ней учились, что надо сделать, куда пойти, в какие инстанции. Они выходят [из детского дома] с деньгами на счетах, каким-то начальным капиталом, но она, видимо, уже всё успела истратить.

Понимаете, ей всего 18 лет. Всё можно исправить, направить, она может построить свою жизнь. Нужно вытаскивать ее хорошие человеческие качества — а они у нее есть. Она добрая, всегда искренне благодарит нас, когда мы привозим продукты, памперсы. Ребенка любит. Хотим отправить ее учиться, нужна профессия. Убеждаю, что готова, если что, посидеть с ребенком, пока она на занятиях.

Или другая, противоположная история. Женщина, благополучная, замужняя. Запланированная беременность. Родились двойняшки: недоношенные, болезненные. Муж не выдержал первые тяжелые месяцы постоянных болезней и бессонных ночей. Плача, уходит. Она одна, с двумя детьми. Мы помогаем смесями, памперсами, одеждой.

Я думаю, что нужно помимо материальной поддержки менять мышление людей, разговаривать с ними, убеждать. Не только давать, а сделать так, чтобы человек как-то выправил ситуацию, встал на ноги, чтобы не зависеть от благотворителей. У некоторых потребительское отношение, к нам и вообще к жизни. Вот, например, сейчас пришло сообщение от девушки: «Че по продуктам? у меня всё кончилось». Ну хотя бы «здравствуйте» можно написать! Хотя есть и хорошие примеры. Одна девушка, которой мы когда-то помогали, теперь стала нашим волонтером, помогает другим.

«Давайте создадим интригу»

— Недавно был смешной случай. Нам предложили поучаствовать в программе на одном из центральных каналов. Не буду называть, что за программа, таких сейчас много. Попросили рассказать о себе. Я согласилась: я всегда открыта, мне есть что рассказать. Хотела поговорить о государственной политике, которая должна поддерживать нормальные благополучные семьи, а не поощрять маргиналов, не мотивировать их к тому, чтобы рожали за пособия. Хотела рассказать еще про одну проблему: про матерей-одиночек, которые специально ради больших пособий не регистрируют брак, лишая ребенка законного отца.

Они выслушали. Сказали: «Замечательно, только давайте лучше создадим интригу». Какую, спрашиваю? «Зароним подозрение, что у вас не все дети от Яниса. Выступит человек в студии, скажет, то, что нужно. Поспорим, поругаемся». Я засмеялась и отказалась. Мы годами строили семью, не выходя из дома.

Они предложили деньги, большую сумму, двести тысяч. Я сказала, что репутация бесценна. Янису рассказала, он тоже посмеялся.

Обидно, что о нас, многодетных семьях из регионов, так думают. Видимо, стереотип такой: все мы нищие, жадные, падкие до денег. Хотя, конечно, есть и такие люди. Вообще, для нормальных людей понятно, что никакие пособия не покроют расходов на детей. Ни материальных, ни физических, ни моральных: ресурсов психики. Но мы же жили в разных деревнях. Я видела много раз одну и ту же картину: многодетные семьи, рожающие ради пособий. Возможно, они сами не осознавали этого. Не все, конечно же! Очень много трудолюбивых, нормальных, непьющих. Но были и те, кто в день получения пособий шел в магазин, покупал несколько бутылок пива и два «чупа-чупса». Дети заброшены, грязные, ничем не интересуются…

Да, у нас днем тоже могли все вымазаться в грязи, на улице, на огороде. Но вечером обязательно я топила баню, и спать ложились только чистыми. И даже, когда мы жили в деревнях, мы находили кружки, самодеятельность, и там работают замечательные энтузиасты, вкладывают в детей душу.

«Мы не плодим бедноту, а воспитываем чемпионов»

— Два года назад я пообещала, что мы будем правильно пользоваться таким подарком — домом в городе рядом с мегаполисом. Думаю, мы сдержали обещание. Здесь, в Березовском, возможностей у детей все-таки больше [чем в Тугулымском районе]. Максим, Милана и Коля занимаются дзюдо в спортшколе.

Максим еще изучает дополнительно английский в языковом центре. Ева, как и мечтала, поступила в художественную школу. Вероника тоже учится в художественной школе. Алиса мечтала о воздушной гимнастике, здесь мы нашли студию. Правда, нам говорили, что возраст для начала уже староват: 11 лет (смеется). Но она догоняет, уже участвует в соревнованиях. Еще Алиса учится в музыкальной школе, прошла отбор, прослушивание, поступила. Играет на флейте. Купили ей инструмент, не новый, но для нас 30 тысяч — очень большая сумма. Но мы же понимаем, что надо вкладываться в детей. Вероника, Яна, Лера ходят на спортивную акробатику. Виталина — на художественную гимнастику. Лева с осени хочет заниматься боксом. Остальные маленькие, у них всё впереди.

Максиму уже 15 лет, в этом спортивном сезоне он стал чемпионом России по дзюдо. Из кадетского президентского училища в Тюмени Максим ушел: из-за пандемии им запретили выезжать из училища на соревнования. Он подумал, всё взвесил и выбрал спорт, это было его решение. Зато здесь он поездил по турнирам, стал кандидатом в мастера спорта. За первое место на России его наградили путевкой в Артек. От Артека он в восторге. Максим — первый и единственный из нашей семьи, кто был на море и летал на самолете. У остальных, думаю, это всё впереди.

Максим и Коля у нас отличники. Алиса учится на четыре и пять. Ева и Милана не так хорошо учатся, есть тройки, но они успешны в другом, Милана заняла первое место на первенстве Свердловской области по дзюдо, а Ева отлично учится в художественной школе. Хорошо, что у них есть любимое дело, которое получается.

Кстати, этот подарок изменил жизнь не только нам и детям. Сейчас к нам переехала жить моя мама. Помните, я вам говорила, что она не очень одобряла и не понимала нашу многодетность? Мы никак ее не напрягали, не просили о помощи, понимали, что ей будет тяжело и непривычно. Я-то была единственным ребенком в семье.

Но осенью у меня случилась беда. Я попала в больницу с травмой. Всё произошло из-за пустяка, снимала бахилы в поликлинике, неудачно наклонилась и коленный сустав просто «выпал». Меня прооперировали. Полгода я была в ортезе (приспособление, предназначенное для разгрузки суставов после травм и операций. — Прим. ред.), оказалась почти обездвижена и попросила маму на время приехать к нам.

Потом я восстановилась, а мама решила уволиться с работы и остаться жить с нами, помогать мне. Мы обрадовались. Дом огромный, у нее своя комната. Она говорит, что просто наслаждается общением с детьми, возит их по кружкам и секциям, рисует с ними, лепит пельмени, готовит тортики, вместе возятся в огороде. Болеет за них на соревнованиях, ходит на концерты и выступления.

Мама родила меня рано, в 16 лет. Работала, обеспечивала меня, за мной присматривала бабушка. Какой-то вовлеченности в мои занятия, увлечения с их стороны не было. Мама теперь говорит: «Оказывается, это так здорово! Как много я потеряла, что у меня не было такого раньше, когда ты была ребенком, сейчас наверстаю с внуками». Благодаря маминой помощи у меня есть время, чтобы заниматься работой в фонде. Многому надо учиться: как вести отчетность, разбираться в бухгалтерии.

Еще нужно время, чтобы учиться и готовиться к сессиям (Екатерина, переехав в Березовский, поступила в педагогический колледж. — Прим. ред.). Тема моего будущего диплома: «Особенности обучения детей из двуязычных семей — билингвов». Из-за миграционного потока эта тема актуальна. В курсовой я рассматривала случай, когда в классе в одной из тюменских школ из 28 человек 22 были ребята-азербайджанцы, плохо знающие язык. Надеюсь, в дипломной работе я найду ответ на вопрос, как на государственном уровне составить программу обучения для таких детей. После окончания колледжа пойду работать в школу. Это обязательно: я училась за счет бюджета.

— При последнем повышении цен мы, конечно, вздрогнули. Приехали в «Ленту»: памперсы подорожали в два раза, порошок стиральный тоже. Мы закупаемся там на месяц-два: берем стиральные порошки, памперсы, продукты долгосрочного хранения (сахар, крупы, макароны). Средний чек был 5–6 тысяч, максимум 8, а сейчас — не меньше 12 тысяч. Многие два года назад злословили: мол, не смогут они оплатить коммуналку в таком доме. Платим. Выходит по 15–18 тысяч в месяц. В деревне мы платили тысячу-две. Но всё равно я считаю, что нынешние расходы не такие уж большие. В городе платят по 10–12 тысяч за небольшие квартиры.

А мы живем в 450 квадратных метрах, 15 человек, так что всё относительно. Расходов, у нас, конечно, стало больше. В муниципальных учреждениях: спортивной, музыкальной и художественной школах занятия бесплатные, но часть детей ходят в платные кружки и секции. На это уходит около 20–25 тысяч в месяц. Янис работает водителем, зарплата у него сейчас меньше, чем в деревне, около 30 тысяч. Хотя и график работы спокойнее, больше выходных, есть время заниматься домом. Если сложить все пособия на детей, выходит около 70 тысяч. Раньше было больше, тогда выплачивались пособия на младших: до полутора и до трех лет.

На получение новых пособий мы еще не подавали заявлений. Если одобрят (а могут и не одобрить, мы ведь сейчас владельцы дорогой недвижимости), то будут выплачивать больше тысяч на 30. Больше мы тратить на продукты не стали — просто нет возможности. Стали меньше покупать, экономить по возможности. Например, меньше покупать печенья, да и о мороженом пока забыли. Вместо этого стали больше стряпать выпечку, купили для этого формочки в «Фикс Прайсе», готовим вместе.

Детям мы всегда объясняем, почему мы можем что-то купить. Рассказываем про все расходы, они все видят, как тратятся деньги. Картошка, овощи, яйца у нас свои. Выручают домашние заготовки, соленья, компоты — вместо соков.

Что было бы с нами, если бы не было подарка — дома? Безуспешно бы добивались земли, которую у нас отобрали. Но и в тех полутора комнатах мы жили бы мирно и счастливо. Обустраивали бы дом, растили детей, работали бы на земле. Мы очень рады и благодарны подарку. Но если тебе хорошо, то хорошо везде с любимыми людьми. А если нет мира в семье, то никакой дворец не поможет.

Прочитайте также первый монолог Екатерины Кириченко — мы пообщались с ней в августе 2020 года еще в небольшом поселке на границе Свердловской и Тюменской областей.