«Оставил без квартиры и с долгом 2 млн». Многодетная екатеринбурженка обвиняет мужа — сотрудника ФСБ в издевательствах

Мама трех девочек Кристина Морозова осталась без квартиры после развода с мужем. Жилье, купленное с использованием материнского капитала, было переоформлено на мать супруга, которая заложила эту собственность в банк под кредит. Кристина винит мужа, бывшего сотрудника ФСБ, не только в том, что дети остались без жилья, но и в насилии над семьей.

Сам бывший муж — Александр (имя изменено) — заявляет, что жена оговаривает его и находится в нестабильном психическом состоянии.

Каждый из бывших супругов рассказал свою версию конфликта — публикуем их рассказы. И советы юриста, как после развода не остаться без крыши над головой.

Кристина: «В суде девочки рассказали, что папа бил их и меня»

Наш брак с Александром продлился 11 лет, за это время родились три дочки. Сейчас старшей 12 лет, средней — 10, а младшенькой 4 года. Мы сначала купили однокомнатную квартиру, вложили маткапитал. Документами обычно занимался Саша, я в них плохо разбиралась и доверяла его решениям. Детей долями в квартире не наделили, но он обещал, что никогда семью не бросит, у детей всегда будет где жить. После появления третьего ребенка решили расширяться, продали жилье и купили «двушку» в центре Екатеринбурга. Муж оформил ее на свою маму, сейчас квартира находится в залоге у банка.

Саша продолжал вешать мне лапшу на уши: мол, детей никогда не бросит. Он еще работал в ФСБ, параллельно занимался бизнесом. При этом ему по должности было нельзя заниматься предпринимательством, поэтому компанию он оформил на третьих лиц. Часть его бизнеса была оформлена на меня, часть — на его родителей, часть — на подставных лиц, а долги по кредитам за его компанию плачу я. Муж уговорил меня взять кредит на развитие его фирмы по аренде машин — в общем, сумма около 2 миллионов рублей.

В течение трех лет до того, как выйти на пенсию, он работал в Верхней Салде, мы жили с детьми в Екатеринбурге, чтобы девочки могли ходить в нормальную школу. Он не много времени уделял девочкам, часто был груб со мной и с ними, иногда бил, но я молчала.

В 2019 году я узнала, что у Саши роман на стороне. Я решила подавать на развод и осталась с тремя детьми без квартиры и с долгом в 2 миллиона рублей. Пока шли суды по разводу, был просто ужас.

Муж два раза пытался взломать квартиру, где мы живем с девочками. Потом мы переехали к родителям. В один из дней мы с ним встретились у школы, начался конфликт. Мы ругались, я оторвала госномер его машины, он у моей, я попыталась забрать номер, чтобы просто уехать. Когда я встала в дверях машины, он стал закрывать дверь, бить ею, зажав меня. Я сняла побои, написала заявление в полицию, но в возбуждении дела отказали.

Так как это был уже не первый случай рукоприкладства, в суде девочки рассказали о том, что папа бил их и меня, свекровь всё подтвердила. Тогда решался вопрос о том, с кем будут жить дети.

Чтобы забрать дочерей, Саша пользовался связями, искал, какие у меня есть штрафы за вождение, писал жалобы в службу опеки, настраивал родственников против меня, говорил, что мне негде жить. Все проверки службы опеки не дали для него результатов, специалисты не нашли нарушений в моих действиях как мамы.

В итоге суд встал на сторону матери, девочки живут со мной, бывшему мужу разрешили видеться с ними в определенное время. Мы развелись в марте 2021-го. Он выгнал нас с девочками из нашей квартиры и ушел к молодой женщине. Чтобы закрывать долги, с которыми он меня оставил, и обеспечивать девочек, я стала работать в двух местах.

Александр не стал больше любви уделять девочкам. На днях они встречались, и старшая дочь сказала: «Меня бабушка не обняла, она меня не любит», а папа ей ответил: «Тебя никто не любит, ты всех бесишь». Двенадцатилетней девочке так сказал. У меня ребенок приехал после встречи весь красный и в слезах.

Алименты он так и не платит. Один раз с октября 13 тысяч рублей перевел на троих детей, у него пенсия 26 тысяч. Это даже смешно. Но я ничего не требую. Я хочу, чтобы детям вернули квартиру. Сейчас мы с юристом обсуждаем, как это сделать.

Александр: «Это эмоции психически неуравновешенной женщины»

Спора и конфликта никакого нет. Имущество совместно нажитое всё осталось у жены, даже автомобиль, на котором она ездит. Также мои личные вещи и документы, всё осталось у нее.

Был спор по детям, но 1 июля суд решил, что они проживают с матерью, и определил порядок встреч со мной, с чем я согласен. Мы расстались уже год назад почти. Обычный развод обычной семьи. У меня уже своя жизнь, у нее своя.

Нужно очень тщательно проверять те факты, которые рассказывает моя бывшая супруга. 16 декабря 2020 года следователем вынесено постановление об отказе в возбуждении в отношении меня уголовного дела по заявлению Кристины, в котором она рассказывала примерно то же самое — про совместный бизнес, кредиты. Совместного бизнеса у нас не было и нет, эти факты установлены в ходе доследственной проверки. Более того, органы следствия установили «заведомо ложный донос» в словах бывшей жены.

«Принимая во внимание, тот факт, что действия Морозовой К. П. не повлекли за собой причинение материального и морального вреда, общественно опасных последствий не наступило — в возбуждении уголовного дела в отношении Морозовой К. П. по ч. 1 ст. 306 УК РФ отказать», — это цитата из постановления.

Кристина взяла займы для развития своего бизнеса, денежные средства отдавать перестала, люди пошли в суд и взыскивают в судебном порядке с нее деньги. Что это за бизнес, мне неизвестно.

Да, я не один раз обращался в органы опеки, так как за время проживания с моей бывшей супругой она неоднократно вела себя очень жестоко по отношению к детям: била, таскала за волосы. Она оставляла девочек одних в закрытой машине на парковке торгового центра на четыре часа без воды и еды.

Кристина никогда не занималась детьми, ни в какие секции их не водила, младшая дочь до сих пор говорит плохо, а ей уже 4,5 года. Также весь учебный год дети ходили в школу с невыполненным домашним заданием и получали двойки.

В течение нескольких месяцев Кристина посещала психолога, та посоветовала ей обратиться к психиатру за сильнодействующими препаратами, так как психология уже не в силах ей помочь.

Сейчас суд определил место жительства детей с ней, я встречаюсь с детьми по выходным. Дети с огромным удовольствием и радостью бегут ко мне и после встреч не хотят уходить. Я думаю, такое поведение детей говорит о многом.

Также в отношении бывшей жены сейчас идет проверка по фиктивной регистрации. Она сделала регистрацию только лишь для того, чтобы оформить ребенка в детский сад, о чём призналась в суде.

Официально в пресс-службе регионального УФСБ новость не комментируют. В ведомстве отметили: «Такой сотрудник в настоящее время службу в управлении не проходит».

Однако источник, знакомый с Александром по роду службы, рассказал Е1.RU, что бывшего мужа Кристины уволили с военной службы в 2020 году по так называемым негативным основаниям.

— Его уволили за невыполнение условий контракта и многочисленные дисциплинарные проступки. Имел много выговоров, да и на службе никак себя не проявлял, а таких нынче нигде не жалуют, — отметил коллега бывшего сотрудника ФСБ.

Юрист, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права УрГЮУ Роман Брюхов объяснил, что в подобном случае матери стоит обратиться в прокуратуру, чтобы защитить права детей на жилье.

— Чтобы избежать потери квартиры после развода, рекомендуется, конечно, не соглашаться на подписание притворных договоров, содержание которых не соответствует реальной цели, и советоваться с юристом и сотрудниками органов опеки, даже если подписать такой документ уговаривает собственный муж, — посоветовал юрист. — Не допускайте получения согласия опеки «под честное слово». В практике огромное число случаев, когда эти обещания не выполняются и дети остаются без гарантий.

Читайте также историю про уральского бизнесмена, который оставил жене-инженеру огромный долг после развода.

Ранее мы рассказывали про конфликт семьи Кротовых. Жена обвиняла супруга в краже сына. Муж хочет отсудить детей у их матери.

Недавно в Екатеринбурге завели уголовное дело на женщину, которая обвинила мужа в изнасиловании. Ее спасло только вмешательство руководства регионального Следственного комитета.