Врачи в роддоме сказали: «Отказывайтесь». История Оли с киберногами за 8 миллионов рублей

О том, что у новорожденной дочки нет ног, Юлия Долгошеева узнала только после родов. Удивительно, но ни одно из пяти УЗИ, которые проходила мама во время беременности, не показало никаких пороков развития. О том, что ножки еще нерожденного малыша прерываются в коленном суставе, никто и не догадывался. Все готовились к рождению обычного ребенка.

— Врачи в роддоме сразу сказали: «Отказывайтесь, перспектив нет, всю жизнь в инвалидной коляске», — вспоминает Юлия. — Не хочу называть, в каком роддоме Екатеринбурга это было, не хочу подробно вспоминать об этом. Хорошо, что муж и родители поддержали меня с первых же минут. Предложение врачей роддома «отказаться» даже не обсуждалось.

Дочку назвали Ольгой. С тех слов прошло 13 лет. В коляске Оля не сидела ни дня. В два года она встала на свои первые протезы. Сначала не понимала, зачем это, ходить было неудобно, те протезы почти не сгибались. В три года она подросла, протезы поменяли. И она начала ходить на них, поняла и оценила, как удобно с ногами такой же длины, как у всех.

Сейчас тринадцатилетняя Оля может многое. Каждый день на тренировках проплывает пять километров. А летом на своих ногах поднималась на вершину Ай-Петри в Крыму.

Вода — родная стихия

Прогнозы врачей роддома так и не сбылись. Мы в гостях у Оли и ее родителей. Мама Оли, Юлия, бухгалтер. Папа когда-то работал в автомастерской. Сейчас официально оформил пособие по уходу за дочерью. Решили еще давно, что надежней будет так: где-то помочь поднять, взять на руки, нужна физическая сила.

Хотя сейчас Оля уже становится вполне самостоятельной. Сама ходит в бассейн, на тренировки — они у нее каждый день. Иногда, когда папа не успевает забрать из школы, добирается сама на троллейбусе от улицы Белинского до Уралмаша.

Они живут в двухкомнатной квартире. У Оли небольшая, но уютная и светлая комната. В ней как будто всегда лето. На оконном тюле — бабочки. На столе — аквариум с яркими тропическими рыбками.

С водой у Оли особые отношения. Первый раз она увидела море года в два. Спокойно, без страха стала нырять, то есть научилась задерживать дыхание. В три года, во время следующей поездки, она уже могла сама проплыть несколько метров между мамой и папой.

— В воде она себя чувствовала, как на суше. Без малейшего страха ныряла, плавала, — рассказывает Юля. — Увидели, что вода — ее стихия. Несколько лет мы пытались записать ее в бассейн. Везде нам отказывали: инвалидов не берем.

В семь лет Оля пошла в первый класс. Если в садик она ходила вместе с обычными детьми, то в школу пошла специализированную. Для детей с проблемами опорно-двигательного аппарата. В этой школе с первого класса с ребятами занимались в бассейне. Но даже в этой школе учитель физкультуры сказала родителям: «Без ног в воду не пущу». Мама вспоминает:

— Она согласилась разрешить Оле зайти в бассейн лишь при условии, что мы с мужем приедем на урок физкультуры и будем рядом с дочкой — страховать ее. Увидев, как Оля проплыла, учитель сказала: «Вопросов больше нет! Пусть занимается со всеми, а вы свободны».

Через год Олю пригласили заниматься в секцию плавания. В спортшколе «Локомотив-изумруд» есть секция для детей с ограниченными возможностями. Здесь готовят будущих спортсменов-паралимпийцев. Иногда она выходит на соревнования с обычными детьми. Несколько лет назад выполнила норматив первого юношеского разряда на стометровке кролем. Тогда она приплыла на своей дорожке третья среди обычных детей. Жаль, что официально спортивный разряд присвоить нельзя. У детей, занимающихся в адаптивных секциях, другие нормативы.

Кроме плавания Оля занималась дартсом и волейболом. Тренер команды по мужскому волейболу, увидев в Оле потенциал, занимался с ней индивидуально. Бесплатно, потому что энтузиаст. Женская команда есть лишь в Москве, он рассказал московским тренерам о перспективной спортсменке — теперь каждое лето Оля ездит на спортивные сборы по волейболу в Москву. В 18 лет ее ждут в московской команде.

Сама Оля хочет многого. Стать параолимпийской чемпионкой, выучиться на ветеринара и завести щенка лабрадора. Пока у Оли только кот.

Киберноги

Весной, в самый пик коронавирусной самоизоляции, Юлии, Олиной маме, позвонили из Москвы.

— Мне говорят: «Приглашаем вас в Москву на протезирование, предлагаем современный протез», — говорит Юлия. — При подготовке к протезированию — курс реабилитации. Массаж, иппотерапия — основы джигитовки. Бесплатно. Сначала подумала: развод какой-то.

Оказалось, звонили из благотворительного фонда «Жизнь в движении» (один из учредителей — актер Евгений Миронов), они выиграли грант благотворительного аукциона «Екатерининская ассамблея». Благотворительный аукцион «Екатерининская ассамблея» проходит каждый год: знаменитости, политики и бизнесмены выставляют на торги ценные и памятные вещи, а вырученные деньги направляют на благотворительность. В 2019 году на аукцион были выставлены такие лоты как игровой свитер Владислава Третьяка, дирижерская палочка и партитуры дирижера Большого театра Алексея Богорада, пуанты балерины Анастасии Горячевой, конверт с маркой СССР 1991 года с автографами космонавтов.

И вот на эти деньги и были куплены суперпротезы для Оли. Стоимость этих немецких ног — около восьми миллионов рублей.

Электронные, в них можно закачать разные программы — например, ходьба по лестнице или бег на тренажере. Все настройки можно подключать через телефон. И очень надежные, прочные. Юлия говорит:

— Рассчитаны и на падение. До этого у нас каких только историй не было с протезами в раннем детстве. Как-то пошли кататься на горку. Оля скатилась, и у нее сломался коленный шарнир. И она, подняв протез, кричит весело: «Папа, у меня нога сломалась!» Все кругом молчат, смотрят. Папа ей: «Тише». Увез ее на санках со «сломанной» ногой. Сейчас у нас всегда в поездках с собой отвертки на такие случаи. Тот мы отремонтировали, сдали в ремонт.

Оля показывает нам, как заряжаются ее киберноги. Мама снова вспоминает:

— Вот мне говорили некоторые, вздыхая: «Дети злые, будут издеваться». Но ни разу мы не сталкивались с агрессией со стороны детей. Оля дружит и общается со всеми: и с обычными ребятами, и с разными особенностями по здоровью.

Удивляются: «Протезы, как у терминатора!» Смеются. Хорошо общаются. А вот взрослые… Как-то на турецком пляже Оля пошла плавать, сняла протезы.

— Вы им ответили?

— Не стали вступать в конфликт, промолчали. Меня сейчас не волнует никакое мнение окружающих. Я имею в виду негатив, конечно. Да никто и не реагирует плохо. За исключением того случая на пляже. У большинства, наоборот, другая реакция. Жалеют: «Какой кошмар!» Я объясняю: «Да нет, всё хорошо, смотрите, повода нет жалеть». Ходит, плавает, изучает английский, рисует, гоняет на самокате... Хотя, может, я бы так же раньше реагировала.

Школа

В классе школы, где учится Оля, всего восемь человек. Оля говорит обо всех своих учителях и одноклассниках только хорошее. С учеников этой школы не требуют обязательного ношения школьной формы, понимая, что некоторым будет трудно подобрать эту самую форму: по росту, фигуре, особенностям сложения. Лучшая подруга Оли едва достает ей до локтя, у нее проблемы, связанные с недостатком роста. Но она тоже спортсменка, занимается легкой атлетикой.

Спортом занимаются все одноклассники Оли. Так случайно получилось, что подобрался такой класс: у всех тренировки, соревнования, спортивные цели.

Будущее

Над Олиной кроватью — огромное полотно географической карты мира. Над Олиной подушкой — Австралия. Над ногами (пусть не такими, как у всех) — Южная Америка.

Пока из всех уголков этой самой карты она побывала на Чёрном море: в Абхазии, в Турции и в Крыму. Поездку в Крым ей также подарил фонд — на те самые благотворительные деньги, полученные от продажи лотов знаменитостей.

— Я тогда первый раз отпустила ее одну, — говорит мама. — Переживала, но решила, что надо. И Оля очень хотела поехать. Оля уехала. Я увидела ее по телевизору, в сюжете про их лагерь по Первому каналу. Увидела, на какую высоту они забирались. Дух захватило! Все ребята в том лагере были старше Оли. И у всех, как рассказывала мне Оля, такой правильный посыл в жизни: я всё могу, у меня всё получится, я не хуже других.

Прочитайте еще одну историю. Она про взрослого спортсмена. Чемпион мира по паратриатлону Михаил Асташов родился без рук и ног. Из-за этого врачи убедили родителей отказаться от него в роддоме. Сейчас Михаил — профессиональный спортсмен-паралимпиец, объехал полмира.

А вот какую киберруку создали молодые московские инженеры из «Сколково» для четырехлетней Кати из Екатеринбурга.