«Из опеки звонят, угрожают»: в Екатеринбурге у матери-инвалида забрали ребенка

В тот вечер маленькую рыдающую Варю сотрудники службы опеки посадили в машину и увезли. До этого бабушка девочки в очередной раз сходила пожаловаться на школьную учительницу: добралась аж до аппарата уполномоченного по правам ребенка. Ольга Викторовна была уверена, что классный руководитель обижает ее внучку, просила вмешаться.

— Звонок в дверь: «Откройте, опека». Открыла мама Вари — моя дочь, — рассказывает Ольга Викторовна. — Вошла женщина, до этого я видела ее, только когда отчитывалась за опекунские выплаты. С ней было двое мужчин. Один из них отшвырнул мою дочь. Закричали: отдавайте ребенка, ворвались в комнату, начали снимать все на камеру. У нас в гостях был дедушка — мой бывший муж. Он в этот день пенсию получил, купил внучке скейт, пришел с вином, сидели на кухне с дочерью, выпивали. Я в этот момент готовила угощение. Сотрудники опеки увидели вино: «Вы пьете!» Полиции при этом не было.

Так получилось, что Варя живет под опекой бабушки вместе с мамой в одной квартире. Мама при этом не лишена родительских прав и не ограничена в них. Такое возможно, когда, например, есть тяжелое заболевание у родителей. Вера — Варина мама — инвалид второй группы. Еще в 90-е годы, при попытке ограбить квартиру, один из бандитов ударил ее бутылкой по голове, изрезал лицо. Делали трепанацию черепа, накладывали швы. Помимо последствий травмы есть другие опасные хронические заболевания.

Сама Ольга Викторовна говорит, что оформила опеку, потому что так ей было проще вывозить внучку на море, в санатории. Возможно, не последнюю роль сыграли и опекунские выплаты. Но все было сделано по закону, когда Варе было еще три года, с согласия и одобрения органов опеки.

Вообще, по всем документам к бабушке Вари не придраться. Она владелец парикмахерской. Создала свое дело еще в девяностые годы. До этого работала главным инженером в городском объединении парикмахерских, знала эту сферу. Муж, дедушка Вари, — офицер, ветеран Афганистана.

У мамы Вари два высших образования: СИНХ и академия предпринимательства. Когда-то работала бухгалтером. Дочь она родила как мать-одиночка. Гражданский муж, отец девочки, умер почти сразу после ее рождения. Ольга Викторовна была главой семьи, содержала всех. Занимались Варей вместе, водили на кружки и секции.

Бабушка показывает нам дипломы, фотографии, портфолио внучки. Варя занималась волейболом и ходила в бассейн. Шесть лет у опеки не было никаких претензий ни к маме, ни к бабушке.

— Наверное, все началось во втором классе. Варю побила одноклассница, — рассказывает бабушка. — Может, зависть была какая-то у нее. Внучка у меня красавица, училась хорошо, одноклассники с ней дружили. В тот день девочка сначала ударила ее в живот, потом в классе еще добавила — ткнула ручкой в горло. Учителя при этом не было, а когда пришла — спокойно продолжила урок. Варю ударили сильно, пришлось обратиться к врачу и оставить на больничном на несколько дней.

С этого момента у Ольги Викторовны с классным руководителем ее внучки начался конфликт. Учительница попросила не поднимать шума, но бабушка пошла к директору. Девочку, ударившую Варю, перевели в другой класс. Ольга Викторовна также требовала, чтобы и Варю перевели к другому учителю. Говорит, ей отказали.

Скандал с побоями дошел до подразделения ПДН, семье предложили перевести Варю в другую школу. Бабушка не согласилась. С этого момента, считает она, классная начала придираться к ее внучке.

У Ольги Викторовны нормальная, чистая квартира. На столе для нас стоит торт, чай. Приехавший из Москвы сын Сергей и бабушка отмечают вдвоем день рождения Вари. Сергей — яхтсмен, мастер спорта, не раз был героем наших репортажей на E1.RU, когда мы писали про соревнования по парусному спорту. Вера, мама девочки, на работе, она администратор в парикмахерской Ольги Викторовны. А Варя уже полгода в приюте. Сегодня, в день нашей встречи, ей исполнилось десять лет.

Бабушка показывает дневники внучки. Почти по всем предметам четверки-пятерки.

— Вот всегда были хорошие оценки, а в последней четверти ей тройку по математике поставили, — жалуется бабушка. — Я из-за тройки этой пошла разбираться к директору. А 30 мая ее, как отстающую, оставили в классе после того, как выставили все оценки. Представляете, оставили на четыре часа, заставили ножницами правой рукой что-то из бумаги вырезать. А Варя левша. Внучка вернулась домой после этого, плачет, рука дрожит. На следующий день я пошла [к уполномоченному] по правам ребенка. Там выслушали, пообещали разобраться. А через пять дней ворвалась опека.

Кто там был прав-виноват в школьном конфликте — не разберешь. Может быть, излишне активная бабушка изводила учителя своими придирками. А может, Ольга Викторовна была права, защищая внучку. Получить комментарий классного руководителя нам не удалось, она не брала трубку.

Сейчас семья Вари утверждает, что один из мужчин, которые сопровождали специалиста опеки, — бывший ученик классной, с которой и произошел конфликт. И, судя по документам, в опеку действительно позвонили из школы: якобы бабушки дома нет, уехала в командировку, а девочка дома с пьющей мамой, которая страдает психическим расстройством. Но ни в какую командировку бабушка не уезжала, психического расстройства у мамы тоже не оказалось.

— Я, конечно, в тот вечер не выпивала, — говорит бабушка. — Но у нас что, сухой закон? Вино пить запрещено? Все было культурно, шаурму приготовили...

После того как Варю увезли, мама с бабушкой благодаря программе в телефоне девочки по геолокации вычислили, что она находится в приюте «Каравелла». Рванули за ней ночью. Не пустили — мол, приезжайте утром. Но утром Варю увезли в городской лагерь при школе. Оттуда дочку забрала мама, чтобы сходить на запланированную консультацию к врачу (это подтверждается справкой. — Прим. ред.). После больницы все приехали домой.

— А вечером в квартиру начала ломиться полиция с опекой: возвращайте ребенка, — вспоминает бабушка. — Мы не открываем, они лезут на балкон, по решеткам (на первом этаже. — Прим. ред.). Из опеки по телефону звонят, угрожают: если не вернете ребенка, навсегда отберем. Варя плачет, кричит. Я испугалась, что они все равно взломают дверь и отберут. Успокоили Варю, сами открыли, вывели. С тех пор — всё. Первое время ни маме, ни мне не разрешали видеться с ней. Потом я наняла юристов. Начали пускать, но свидания только под присмотром сотрудников приюта.

Бабушку тут же лишили права опекунства. Правда, в приказе о лишении написали, что мать ограничена в родительских правах, хотя Веру никто не ограничивал. Ольга Викторовна попыталась это оспорить в суде, ей отказали. Мотивировали, что Варя якобы сама не хочет там жить. Что родные пьют, что в доме беспорядок, пустые бутылки от алкоголя, девочку не кормят (судебное решение с этим описанием есть в распоряжении редакции. — Прим. ред.). Бабушка клянется, что все это клевета.

Еще опека подавала в суд на ограничение матери в родительских правах. В иске было сказано, что мать не раз видели пьяной у школы, а главное, она якобы страдает психическим расстройством. Мол, из школы в опеку поступил сигнал, что бабушка уезжает в командировку (бабушка уверяет, что это ложь, ни в никакую командировку она уезжать не собиралась), а оставлять девочку с психически больной мамой — угроза для жизни ребенка.

Но сразу после случившегося Вера взяла справку из областной психиатрической больницы на Сибирском тракте. Никакими психическими расстройствами, по заключению врачей, она не страдает, на учете у психиатра и нарколога не состоит (копии всех этих медицинских справок есть в распоряжении редакции - прим. ред.) Несколько лет назад был такой период в жизни, когда после травмы принимала психотропы. И, кстати, в анамнезе помимо тяжелых диагнозов был и алкоголизм. Но с учета ее давно сняли. И в этот раз районный суд встал на сторону мамы, отклонил иск опеки. Учли все медицинские справки, положительную характеристику соседей и мнение самой Вари, которая была на заседании и просилась домой.

Тем не менее опека продолжает добиваться, чтобы мать ограничили в правах — подали апелляцию. Бабушка Вари написала заявление в прокуратуру с жалобой на действия опеки.

Вера, мама Вари, приехала в редакцию, чтобы показать видеозапись изъятия дочки. В тот самый первый раз.

— Да, на ней я ругаюсь нецензурно, матом, — признается она. — Сорвалась, не сдержалась, после того как один из бугаев ударил меня. Это-то они не записывали. Включили камеру позже. Варя выскочила, все было у нее на глазах. Пьяной возле школы я ни разу не появлялась. Готова привести в суд свидетелей — соседей, они меня 30 лет знают. Сейчас вспоминаю, как за три дня до того, как Варю отобрали, соседка, хорошая знакомая классного руководителя дочери, у нее тоже ребенок под опекой, сказала мне злорадно: ну что, доигрались, скоро в детдом вашу дочь заберут. Я не придала значения этому. Сейчас понимаю, что все это было спланировано.

Сейчас родные уверены, что Варю — умного, послушного, беспроблемного домашнего ребенка — хотят выгодно продать. То есть отдать в какую-нибудь семью за взятку. Это, конечно, лишь их домыслы. Но сразу же после изъятия девочки ее фото появилось в банке данных детей для потенциальных усыновителей и опекунов. Это при живой маме, которая не ограничена в родительских правах, и при бабушке, к которой много лет у опеки не было претензий. Наконец, у девочки есть дядя — Сергей Катаев. По закону при оформлении опекунства приоритет отдается родным, опеку и попечительство чужим людям предлагают только после письменного отказа всех близких родственников. А к кандидатуре дяди как опекуна вообще не придраться: спортсмен, молод, здоров. Он специально приехал в Екатеринбург из Москвы, чтобы помочь маме и сестре. Варя, как и он, мечтала заниматься яхтингом, Сергей увлек ее парусами.

— В это лето обещал, что она пойдет под парусами, хотел устроить ее в летний лагерь при парусной секции на ВИЗе, — говорит Сергей. — Только бы вытащить ее оттуда.

Игорь Мороков: «Конфликт со школой тут ни при чем»

Взять полноценный комментарий по поводу ситуации у уполномоченного по правам ребенка Свердловской области не удалось, он находился в отпуске.

— Но, насколько я знаю, конфликт со школой тут ни при чем. Изъятие было абсолютно обоснованным.

— Но суд отказал опеке в иске об ограничении в правах мамы…

— Сейчас, не видя документов, не готов комментировать ситуацию.

«Все по закону!»

— Есть судебное решение, которое касалось изъятия ребенка, об отстранении бабушки от обязанностей опекуна. Мы дополнительно направили иск об ограничении матери в правах, — комментирует ситуацию начальник управления социальной политики по Верх-Исетскому району Галина Воронкова.

— И суд в этом случае встал на сторону мамы. Опеке в иске отказали.

— Это решение сейчас оспаривается. Ребенка забрали именно у бабушки, которая была опекуном, а не у мамы. Ведь ребенок был под опекой бабушки. Есть решение суда, что девочка осталась без попечения родителей.

— Почему фото девочки находится в открытой базе данных на сайте приюта «Каравелла» — как ребенка, на которого предлагается оформить опекунство? Мама ведь не ограничена в правах. У девочки есть еще родные, тот же дядя, который готов оформить опеку.

— Решением суда девочка признана оставшейся без попечения родителей, это решение суда. Бабушка со своими обязанностями как опекун не справилась.

— Почему? Жизни ребенка что-то угрожало? Ребенок хорошо учился, занимался спортом.

— Дело в поведении бабушки. Спросите у бабушки. В решении суда [об отстранении от опекунства] об этом говорится. Вам предоставили не все документы (в редакции есть копия этого решения, предоставленная родными девочки, которые сказали, что им «нечего скрывать». — Прим. ред.).

— Что не так в поведении бабушки?

— Более подробно комментировать не могу. Или через официальный запрос в министерство социальной политики, или спросите у бабушки.