Об уникальности уральцев, Зеленском и сериале про проституток: интервью с актрисой Ириной Горбачевой

28 апреля в Екатеринбург прилетела актриса Ирина Горбачева, звезда фильмов «Я худею», «Аритмия» и Instagram-блогер с 1,5 миллионами подписчиков. В Ельцин-центре Ирина провела творческий вечер и представила фильм «История одного назначения», где сыграла жену Льва Толстого.

«История одного назначения» вошла в программу кинофестиваля «Конец сезона». Он проходит в Ельцин-центре с 27 апреля по 4 мая. Там можно увидеть многие ленты, ставшие событиями в кинопрокатном году, который уже завершается.

Собственно, в Ельцин-центре мы и встретились с Ириной. Поговорили о нашем городе, об отличии екатеринбуржцев от москвичей, Зеленском и новом сериале про проституток, где Ирина исполняет одну из главных ролей.

— Начнем с традиционного. Как вам Екатеринбург?

— Если ты хотя бы день проведешь на улице до вечера, в барчики спустишься, увидишь ночную жизнь, тогда сможешь почувствовать город. А я тут бываю в театре, отеле и аэропорте. Мне кажется, что в Екатеринбурге очень предприимчивые люди, очень целеустремленные. Здесь есть какая-то атмосфера, которую я чувствовала, например, в Киеве (Ирина родилась на Украине. — Прим. ред.).

Здесь каждый что-то пытается сделать необычное, и это не для того, чтобы выпендриться друг перед другом, а чтобы в принципе доказать свое право на существование. Это что-то граничащее с гражданской позицией, которая здесь, в Екатеринбурге, присутствует. У вас, мне кажется, очень сильные люди. Люди пробивные. Я это чувствую, даже не гуляя по городу, просто пообщавшись с местными.

По екатеринбуржцу Борису Рыжему у нас в театре делали спектакль, который до сих пор идет. Я принимала в нем участие, меня в постановку вводили через его поэзию. Так я понимаю, каким был Свердловск, Екатеринбург.

— По поводу сильных людей с гражданской позицией. Вы слышали историю сквера против храма?

— Да, конечно. Я же говорю: есть у екатеринбуржцев очень выверенные гражданские позиции. Такое есть в Киеве, Грузии — из мест, где говорят на русском языке. Это круто, что люди чувствуют друг друга, что они сплочены.

— Вы в Екатеринбурге несколько раз были с гастролями. Уральский зритель чем-то отличается от московского?

— Московская публика достаточно избалованная. Я бы даже сказала, что она сытая. Люди настолько прикормлены деликатесами, что каждый «повар» начинает делать такие изыски, что ты просто думаешь: «И что это было?». Ну что-то необычное, невероятное. Вот эту фигню я не люблю. Вашему зрителю я могу говорить только спасибо, благодарить и любить. У нас здесь было два очень теплых спектакля, радостный прием. Когда публика в конце встает, весь зал аплодирует. В Москве такое крайне редко. Для этого нужно не знаю на каком пупе вертеться.

Я так понимаю, у вас часто театральные события происходят. И «Золотая маска» к вам часто приезжает. Культурная жизнь здесь живая. И город живет с точки зрения мысли, размышления, чувственности. Люди ходят в театр, чтобы что-то чувствовать, сопереживать. Испытать что-то.

— А вы видели когда-нибудь спектакли Николая Коляды?

— Нет, но я слышала о нем. Надо подгадать и прилететь на спектакль. Нужно его здесь смотреть.

— Ельцин-центр, в котором мы сейчас находимся, часто подвергают критике: то Никита Михалков, то Геннадий Зюганов. Вы прошли по экспозиции? Как она вам?

— Я испытываю противоречивые чувства к той эпохе, что показана в музее. В ней было много и хорошего, и плохого. С одной стороны, была надежда на что-то лучшее, хорошее. С другой, это были времена безработицы. Я помню, как мои родители работали на заводе «Азовсталь» в Мариуполе, где им не платили зарплату по полгода. Где беднел сразу квартал. Мама работала уборщицей, а папа — электросварщиком, потом он поехал на заработки в Москву, где его кидали вдоль и поперек. Как и всех тогда. Но при этом я не могу сказать, что мы, обычные дети, страдали. Мы получили всё, что должны были получить.

Походив по Ельцин-центру, я посмотрела, насколько экспозиция крутая, насколько можно прочувствовать это время. Но это время уже прошедшее, это застывшая эпоха в музее. И он очень круто передает атмосферу магазинов, квартиры, даже президентский кабинет. Ты можешь взглянуть на это всё и увидеть, от чего они шли. Человек искренне хотел поменять систему. Но потом стал ее заложником.

— Вы родились в украинском Мариуполе. Буквально только что Украина выбрала нового президента. Как думаете, у него получится?

— Может быть, я максималист, романтик, но я очень надеюсь, что сейчас у Зеленского получится. Я буду держать кулаки, чтобы ему удалось поменять систему. Потому что Украина — это люди, люди воли, силы и справедливости. Они выходят на площади, понимая, что могут умереть, но все равно противостоят. Это люди, в которых, по моим ощущениям, сохранен подвиг. В плане истории с Украиной, которая еще продолжается: те люди, которые не согласны, не сделали, не показали то, что могли. Я и про то, каким способом Крым переходил к России.

— А подвиг кого в них сохранен?

— Наших бабушек и дедушек. Они — супергерои абсолютные. Я понимаю, что каждый раз к 9 Мая это уже переходит в ностальгию и покрывается пылью, но они реально могли отдать свою жизнь и отдавали ее. А мы — их потомки. И чего? Вот у нас компьютер, вот у нас айфончик, и всё на мази. Согрел попу — прекрасно, не согрел — бегай, грей, ищи. Мне иногда бывает стыдно и за себя в том числе. Что я ничего не сделала. В плане того, что я никуда не выходила, где можно было бороться, я, наверное, не боролась.

— Вернемся к кино. В комедии «Я худею», которая вышла в 2018 году, вы сыграли с нашим Евгением Куликом. Вам понравилось с ним работать?

— Женька — невероятно одаренный артист, хотя он сам вроде бы не артист, а больше чувак, который выходил с микрофоном и брал интервью в усах. Дальше это всё переросло в такую историю, какую мы видим сейчас. И Женя, и Регина (его жена. — Прим. ред.) — это такие истинные екатеринбуржцы. В том плане, что они открыты, по-хорошему просты, конкретны. И не дают себя в обиду.

В людях из Екатеринбурга, которых я встречала, есть стержень. Потому что здесь среда была такая: ты вышел в какой-то другой одежде, и ты мог отхватить. Либо тебя могли просто обсмеять или как минимум громко обсудить. Такая среда, конечно, кого-то ломает, но кого-то закаляет.

— Вы живете в Москве но, судя по вашему Instagram, несколько месяцев провели в Лос-Анджелесе.

— В Москве все немножко больше про деньги. Ты начинаешь думать, зачем ты там. Может, поехать в другое место пожить? И холодно, блин, зараза. Я приехала в Лос-Анджелес, грубо говоря, поучить английский, поотдыхать. У меня было такое путешествие на четыре месяца по разным местам.

Да, я решила уехать из своей среды. Очень полезная штука — уезжать хотя бы на месяц. Отпадают паразитирующие связи с людьми. В этом вакууме ты слышишь свои мысли, понимаешь, что ты хочешь делать и куда двигаться, что тебе по-настоящему нравится. Можешь услышать себя.

— «Кинопоиск» говорит, что вы принимаете участие в проекте Masha from Russia.

— Маша Машкова живет в Лос-Анжелесе периодически с семьей, работает по профессии, актрисой. Ходит на кастинги. И мы делаем об этом проект Masha from Russia. Надеюсь, начнем в сентябре его.

— Не боитесь что из-за долгого отпуска вас перестанут звать сниматься?

— Почему я не могу куда-то уехать на четыре месяца, если у меня есть возможность и время? «А ты не боишься, что останешься без профессии?» — нет. Я ответственна за это. Но если вдруг во время огромного какого-то путешествия мне кто-то присылает сценарий и говорит: «Ир, смотри, там офигенная роль»... Если классный проект, классный режиссер и я хочу с ним поработать, я сорвусь и поеду. Но это не так часто бывает, поэтому и можно поехать куда-то надолго.

— И такой крутой проект появился?

— Сейчас мы работаем над сериалом «Чики», который будем запускать в середине июня. Это сериал про проституток в жанре драмеди: не совсем комедия, не совсем драма. Главная героиня, одна из проституток, возвращается из большого города и пытается построить новую жизнь. Потом к ней подключаются подруги и пытаются бороться с системой на месте.

Из глубинки люди приезжают в большие города. Это сейчас нормально. Но, если бы каждый регион развивался на полную мощность, будто он столица, если бы государство помогало, это были бы регионы, каждый из которых в чем-то по-своему офигенный.

— Я знаю, что вы создали проект, где люди в наушниках танцуют вместе в центре города. Он был в Москве, Питере, Нижнем Новгороде, но до Екатеринбурга не дошел.

— Пытаемся возродить танцевальную терапию. Хотим сделать проект большим, даже федеральным. Чтобы это не было просто в Москве, наоборот. Хочется, чтобы люди выходили на улицы, коммуницировали, танцевали. Общались после танцев, ходили вместе кофе пить — чтобы избавлялись от этой вечной гонки. Я и себя ловлю на том, что, когда со мной просто заговаривает человек, я уже подозрительно думаю: «А что это он со мной разговаривает?». В моем детстве было совершенно по-другому.

Проект начался в 2016 году. Сейчас я распустила команду, собираю новую. Мы танцуем в наушниках, никому не мешаем. В начале здороваемся и крепко-крепко обнимаемся. Мы ездили в Питер, Нижний Новгород и Казань, везде это встречалось с большим ажиотажем, но дальше не шло. Нужно настроить связи, чтобы люди в своем городе взяли этот проект и развивали.