«Ребенок должен получить самостоятельный опыт». Лучший директор школы в России — про беспокойных мам и мат детей

В начале октября в Кремле назвали имя лучшего школьного директора России — им стал Алексей Махновецкий, руководитель екатеринбургской школы № 1, где когда-то постоянно бунтовали родители.

Алексей Витальевич учился на технолога машиностроения, работал менеджером по рекламе, а потом стал преподавать информатику в 55-й школе на окраине Екатеринбурга. В 2018 году он возглавил сельскую школу в Совхозном, а в 2020-м — стал директором первой школы имени С. С. Алексеева на ВИЗе.

В этом интервью E1.RU обсудил с Алексеем Махновецким, каково это — работать с конфликтными родителями, должна ли школа воспитывать детей и нужно ли забирать телефоны у учеников.

— Руководить крупной школой практически в центре города сложнее, чем 55-й? Ведь это другой контингент, другие, более придирчивые родители.

— Не столько сложнее. Спектр тех задач, которые я решал до этого, поменялся.

Ребята и родители не стали придирчивее — просто запросы ребят, которые живут на периферии, и тех, кто живет в центре, отличаются.

Это не говорит о том, что на периферии, например, ребятам не требуется того, что сегодня может предоставить более современная школа. Очень многие потребности в 55-й школе приходилось считывать через какие-то поступки и действия ребят, а не через прямые вопросы и потребности детей и родителей.

— Например?

— Ребята разного положения ходили в школу, при этом уровень успеваемости по всем школам города примерно одинаковый. И всё-таки в центре запросы несколько выше. Родители позиционируют, что им нужно содержательное образование, с определенной инфраструктурой. В 55-й ребята, наоборот, были достаточно свободны и не могли сформулировать то, что им надо.

Перед нами что там, что здесь стояла конкретная задача — освоить стандарт, выдать учебный материал, вовлечь ребят в какую-то деятельность, но выражается это по-разному. В принципе суть руководителя любой школы везде одинаковая.

— Но ведь родители всё равно приходят к вам с вопросами, с критикой касательно уроков или каких-то возникших ситуаций. Как вы с ними работаете?

— Мы всегда говорим, что классный руководитель, администрация, я как директор, всегда готовы выслушать. Одно дело, когда это банальный вопрос, а кто-то из родителей решает его не по порядку. Ведь дети, когда приходят в школу, спрашивают у учителя, а не у директора, сколько будет дважды два.

Так и здесь: если у родителей есть недопонимание, они идут к учителю, а учитель пытается разобраться в этом вопросе, находясь в контакте с ребенком. Когда родители идут сразу к директору, и я эту задачу решаю в обратном порядке, уходит больше времени и сил.

Не всегда это работа на виду. Родители не видят процесс, который был до их обращения, какой будет после — только конкретный результат. И он не будет мгновенным, потому что на формирование личности ученика нужно определенное время. Тут нужно набраться терпения и быть постоянно на связи с теми людьми, которые ребенка окружают.

— Не так давно бывший министр образования, а теперь — ректор УрГПУ Юрий Биктуганов сказал, что школа должна воспитывать детей. А вы как считаете, должна или не должна? Разве это не задача родителей?

— Родители имеют на это преимущественное право и обязанность, которая у нас в законе закреплена. Что касается школы, мы всегда подразумеваем, что образование — дуальный (двойственный. — Прим. ред.) процесс обучения и воспитания. В каждый урок заложены воспитательные вопросы.

Перед уроком нам нужно решить ряд воспитательных задачек. Так и получается гармоничный образовательный процесс.

— На что родителям школьников стоит обратить внимание в процессе воспитания детей, что они упускают? Как отрегулировать поведение ребенка в школе и что сделать, чтобы они учителей уважали?

— Современный ребенок чаще всего формируется из того, что видит вокруг: хорошие отношения в семье, достойное поведение. Даже то, как мы общаемся — всё это считывается ребенком и впитывается им.

Если мы хотим, чтобы наш ребенок вел себя достойно и был воспитанным — значит, нам нужно в первую очередь обратить внимание на себя.

Мы можем тысячу раз повторить, как надо и как не надо делать — современный ребенок это усвоит в лучшем случае процентов на 20. И здесь важен пример не только родителей, но и то, что он видит на экране телевизора или телефона.

Если родители не вникают в процесс того, что смотрит ребенок, не обсуждают с ним это — удивляться сформированным у него привычкам не стоит.

Это любовь выражается в постоянном общении с ребенком, в создании для него комфортной обстановки за пределами школы. Важно, чтобы он понимал, где, в какой момент и чего от него ждут родители и общество в целом.

Придя в школу, ребенок находится с нами, с учителями. И это уже наша задача, что там происходит, там он под нашим присмотром. Это социализация, в которой он проявляет свою самостоятельность.

Если ребенок и здесь продолжит находиться под давлением родителей, то эта социализация будет выстраиваться неправильно.

Ребенок должен получить самостоятельный опыт взаимодействия со сверстниками, с представителями других сообществ. В школе всё это есть. Важно дать ребенку эту самостоятельность.

Ведь если мы будем давлением или даже, казалось бы, ненавязчиво для ребенка создавать искусственные условия — например, выбирать класс, учителя, круг сверстников — каков будет результат, когда он окончит школу? Мы не знаем, как себя поведет ребенок, потому что он до этого был ведомым.

Каждый должен заниматься своим делом. Сейчас школа старается вообще не погружаться в семейное воспитание, но при этом не хочется, чтобы родители старались не погружаться в учебный процесс, который находится в нашей компетенции.

— И в том числе, чтобы уроки за детей не делали дома.

— Абсолютно. Домашнее задание записывать, вместе с ним делать — нет. Максимум стоит спросить: что изучал, что нового узнал, что тебе было интересно, а что не очень? Благодаря такой вовлеченности помощи будет гораздо больше.

— Но в начальных классах дети совсем маленькие, рассеянные. Порой даже домашнее задание записать не могут. Как быть родителям — держать себя в руках?

— Это уже беспокойство родителей. Когда мы отдаем ребенка в первый класс, это новая сфера для него. Если в садике малыши как цыплятки вокруг курицы все вместе бегают, то в школе это процесс первой большой самостоятельности.

Если родитель беспокоится (что тоже абсолютно нормально), нужно подойти к учителю и задать свои вопросы. Работа классного руководителя в том и заключается, чтобы говорить родителям, что с их детьми происходит в школе.

Кто-то из учителей имеет больший опыт в части работы с родителями, кому-то нужно время. Современные родители хотят попасть к молодым педагогам, потому что они мобильнее реагируют на изменения в классе, проще находят общий язык со всеми. И вот эта коммуникация чуть эффективнее, потому что у них нет каких-то стереотипов.

В любом случае мы все друг другу помогаем. И это самое классное, когда учитель с учителем решает какую-то задачку, ребенок — с ребенком, а не бежит сразу к маме. Эта коммуникация — самая лучшая и эффективная.

— Вы говорили нам, что стараетесь быть всегда на одной волне с детьми, понимать их интересы. А как вы относитесь к новому детскому увлечению — к квадроберам?

— Ну, честно признаться, я не видел квадроберов. Не знаю, повезло мне или не повезло.

Я вижу, что есть определенный интерес у ребят в таком направлении, но, опять-таки, нужно понимать, насколько тебя это беспокоит и беспокоит тех людей, которые тебя окружают.

Ну вот я, будучи родителем, представляю: если бы мой ребенок чем-то таким заинтересовался, то я бы, наверное, в первую очередь подумал — а почему это происходит?

Это определенная связка с теми идеалами, которые есть у ребенка. Если для него родители являются самыми главными, авторитетными людьми, то, наверное, у него не возникнет желания что-то надеть и каким-то таким образом себя вести.

Если у него эти идеалы смещены по разным причинам — здесь мы не ищем виноватых — просто смещены, значит, мы работаем с этой задачей. Нужно ребенку максимально дать понять, чтобы он сам определил для себя: что и в какой ситуации делать нужно или не нужно.

— Раз квадроберы бегают в парках, в метро, то есть в общественных местах — неплохо было бы создать кружок или секцию, чтобы они организованно развлекались. Например, в школьном спортзале.

— Как вы знаете, у нас же даже есть творческое объединение, называется оно «Школьный театр». Вот где ты можешь реализовать все свои желания побыть кем-то другим. Здесь главное — понимая, где ты находишься, правильно приложить свои желания и возможности

— Первая школа территориально достаточно большая. Работать в классе, где 30 человек и больше, тяжело, да и детям некомфортно — сложно представить, что в таких классах творится на задней парте. Нужно ли строить такие большие школы?

— Мы же понимаем: если в центре не будет большой школы, то куда пойдут учиться ребята, которые в непосредственной близости живут? Это инфраструктурная привязка.

Если удается найти эмоциональный баланс между всеми участниками: учитель — ученик — родители — административный блок, если все понимают, что они делают, то нет проблем с дисциплиной или дискомфортом по количеству ребят в классе.

Это мастерство учителя. Если учитель знает, как детьми управлять, то масштаб класса — это не проблема.

Чем больше мы ему будем создавать ситуаций успеха, престижа, тем лучше. Чтобы ребята видели, что это человек, которого родители почитают, превозносят, здесь не важны возраст и заслуги. Он вышел работать в класс с 30 детьми!

И когда ребенок видит это уважение, то и ведет себя иначе. Слава Богу, у нас в стране сейчас этому уделяется большое внимание.

— Вы преподаете информатику в своей же школе. Как относитесь к запрету гаджетов? Телефоны и планшеты в наше время можно включить в учебный процесс, так было бы интереснее.

— Есть очень много форм взаимодействия с детьми и без гаджетов. Я поддерживаю эту инициативу, потому что на сегодняшний день, особенно если говорить про большую школу, убеждать детей сложнее.

Например, молодому педагогу в помощь будет документ, который запрещает использование телефона. Но когда учитель наберется опыта и начнет понимать класс, в котором он работает — убедить, что телефоны нужно убрать, не будет проблемой. Дети их спокойно убирают и к ним не возвращаются.

Непосредственное общение с учителем, ручки и тетради — это золотое средство, которое дает результат.

— Если гаджеты — не проблема, то матерящиеся дети точно вызывают вопросы. Идешь по улице, мимо проходят ребята и, к сожалению, ругаются как сапожники. Как отбить у детей такую привычку?

— В школе каждый день, каждую минуту проводят работу в этом направлении, когда говорят ребенку: «Добрый день», «Здравствуйте, ребята», «Пожалуйста, садитесь». Когда ведут урок литературным языком, когда коллеги общаются с родителями и друг с другом, ребята видят это в качестве примера.

Другой вопрос — насколько в приоритете для них этот образ или же они обращают внимание на то, что происходит в соцсетях. Я сейчас говорю про некачественный контент или про общение за пределами школы или семьи.

Они этому учатся ровно там, где проводят если не больше времени, то интереснее время.

Чем больше мы общаемся вживую, тем больше получаем опыт формирования языковой грамотности. Надо просто общаться: не в телефонах, не переписками, а полноценно строить предложения.

— Например, родитель увидел, что ребенок смотрит видео — там бранная лексика. Запрещать нет смысла, а что тогда?

— Можно спросить: «Чем тебе интересно это видео?», «Этот фрагмент — оттуда что ты почерпнул?», «А давай вместе посмотрим, допустим, экранизацию того же Пушкина. Было ли тебе понятно, что здесь Пушкин рассказал в своих стихах?» Ведь Александр Сергеевич сформировал язык чрезвычайно грамотный и понятнейший.

Когда ребенок видит, что большим людям это нравится, тогда он сюда обратит свое внимание.

Понятно, что нам конкурировать с блогерами достаточно сложно. Здесь мы в проигрышной позиции. Одно дело, когда с тобой взаимодействуют через телефон, и другое — если вживую.

Если я слышу что-то подобное, проходя мимо ребят, то всегда задаю вопрос: «Вы допускаете своим ушам слышать подобную лексику. Скажите мне, пожалуйста, почему я должен это допускать? Почему я должен слушать это? Если вы найдете причины, я соглашусь с вами и готов буду дальше слушать».

Естественно, они причины эти не найдут, поэтому всегда авторитет, значимый взрослый для ребенка даст больше.

— Четыре года вы руководите школой № 1, и на конкурсе директоров нужно было представить, как изменилось учебное заведение. Что за это время произошло?

— Во-первых, мы выросли почти в два раза по количеству ребят и педагогов. Сформировали очень надежную административную команду и все вопросы управления нашей организацией выстроили так, что оно происходит в практически интуитивном режиме. Сейчас нам не нужно жестких документов и распоряжений, не нужно радикальных мер, чтобы решить какую-то задачу в нашей школе.

У нас проходит огромное количество мероприятий разного уровня, каждый месяц мы встречаем у себя значимых гостей.

Появилось два профильных класса. В технологическом — достойные математики и физики, мы растем в показателях математической грамотности. Второй профиль, социально-экономический, нам удалось наполнить благодаря УрГЮУ и УрГЭУ — ребята могут участвовать в предпринимательских и юридических предпрофильных классах, начиная с седьмого.

К тому же, теперь наша школа состоит не из 60 кабинетов, а из 70 с лишним — мы пересмотрели пространство и свободные зоны погрузили в учебную структуру, чтобы ими можно было активно пользоваться.

Я считаю, что самое большое достижение — наши кадры. Молодые учителя хотят развиваться, активно работают с родителями.

— У вас в школе полностью сформирован штат учителей. В других не всегда могут найти педагогов, а выпускники вузов, разочаровавшись, уходят из профессии через пару лет. Как удержать молодых учителей в школе?

— Здесь важна поддержка, все члены коллектива должны принять и понять нового сотрудника. Пришел молодой специалист — значит, тот, кто работает рядом с ним или даже в одном кабинете, должен показать, что он готов прийти на помощь в любую минуту.

Что касается администрации, то тут тоже важно адекватное отношение. Мы можем работать нормативно, а можем гуманно. Нужна гармония этих подходов, чтобы человек понимал, что он в безопасности, что у него есть определенные гарантии.

Конечно, самая большая фобия молодого специалиста — это родители. Чем больше они будут понимать и поддерживать учителя, тем лучше.

Буквально вчера у меня был прием родителей по дисциплинарным моментам. Они меня спрашивали: правильно ли мы это делаем, а как нужно? Чувствуется эта поддержка. И это самое классное, когда мы понимаем, что все делаем одно общее дело, но каждый — по-своему.

Ранее мы писали о школе, которой руководит победитель конкурса. В феврале в учебное заведение с визитом приезжала Екатерина Мизулина. Подростки со всего города хотели посмотреть на нее, но их не пустили в здание школы.

До этого школа оказалась в центре скандала, когда там устроили вечеринку с ВИПами, несмотря на карантин по коклюшу. В администрации позже отметили, что мероприятие не было официальным, его провели согласно всем санитарным нормам.