«Кражи были обычным делом»: три истории о престижных гимназиях Екатеринбурга, откуда пришлось уйти

В Екатеринбурге совсем скоро начнется запись в первые классы — ажиотаж всегда происходит в элитных школах, лицеях и гимназиях. Ради «сильных» школ с углубленным изучением предметов родители готовы на многое: не спать ночи, делать прописки с нужными адресами, платить взносы.

Но далеко не всегда образовательные учреждения с хорошей репутацией могут гарантировать, что вашему ребенку будет интересно и комфортно учиться. Вот три истории от екатеринбургских родителей о том, как у их детей с престижными гимназиями, мягко говоря, не сложилось.

Мы специально не стали писать номера и названия учебных заведений, потому что понимаем, что такое может произойти в любой школе. К тому же описанные нашими собеседницами события произошли несколько лет назад, и мы очень надеемся, что сейчас всё изменилось.

У екатеринбурженки Ольги (имена в этой истории изменены. — Прим. ред.) дочь Наталья сейчас взрослая, в школу она пошла в начале нулевых. Но из-за проблем со зрением пропустила несколько месяцев учебы в начальной школе. Тогда переходили на 11-летку, класс «перепрыгивал» из третьего в пятый, но можно было найти школу, где этот условный прыжок делали после четвертого класса, и родители нашли хорошую школу, где девочка могла пойти в четвертый класс.

— Там и прогулки, и питание, какие-то праздники. Там и деньги были немалые в качестве взноса, — вспоминает Ольга. — В классе у дочки были дети известных в то время чиновников. И, как только она пришла, дети сразу ее невзлюбили за ее очки. Началась травля, которая продолжалась два года.

Наталья помнит, что учителя были разные, были и очень хорошие, но дети-мажоры позволяли себе очень много, и с ними было сложно справиться. Отношения с одноклассниками не сложились. Она до сих пор не может забыть, как растоптали ее очки, очень дорогие специальные очки, которые она должна была носить. Как однажды забрали ее новые туфли, которые родители привезли из Арабских Эмиратов, настоящий шик по тем временам, и потом она нашла их испорченными.

Через два года семья на некоторое время переехала в Уфу, там учеба у девочки сразу наладилась, обычная школа с доброжелательной атмосферой вернула ей радость новых знаний. Потом семья Ольги вернулась в Екатеринбург, дочка поступила и окончила СУНЦ с очень хорошими результатами.

— Я думаю, что сейчас там всё по-другому, но вот тогда мы столкнулись с очень недоброжелательной обстановкой в классе, в коллективе, и учителя ничего не могли с этим сделать, вообще не противостояли этим детям, они у них уходили из класса через окно прямо во время урока — за мороженым.

Екатеринбурженка Ирина сознательно отдала дочь в гимназию — по словам Ирины, она входила в пятерку лучших. Чтобы попасть туда, нужно было ходить на подготовительные курсы, готовиться, да еще потом ночь простоять у школы, это было еще до эпохи электронной записи.

— Мы ночевали под дверями школы, — рассказывает Ирина. — Учитель, которая вела подготовительные курсы, очень хотела, чтобы наша дочь попала, она хорошо училась. Она сама позвонила и посоветовала тогда занять позицию у школы. Мы попали в нее, заплатили взнос, не маленький по тем временам.

Потом были еще и ежемесячные взносы, которые считались добровольными, около трех тысяч рублей, не так уж мало. Причем это были деньги не на рабочие тетради или канцелярку. Говорили, что это на охрану, доплаты учителям, питьевой режим.

— Иначе как поборами их назвать нельзя, — считает мама школьницы. — Если задерживаешь хотя бы на месяц, ученика перед всем классом начинали упрекать, что его родители денег не сдают.

По словам Ирины, в школе часто случались кражи — у дочки однажды украли новый спортивный костюм, а истории с кражей телефонов случались регулярно. Потом семья Ирины переехала, дочь решили перевести в обычную школу по прописке.

— Мне кажется, педагог стравливала детей, не пыталась создать какую-то доброжелательную атмосферу, — считает Ирина. — Когда мы перешли в другую школу, обычную, мы сразу поняли эту разницу. Там и учителя относились к детям намного уважительнее, и ребята в классе дружили.

Дочка Анны всегда была прилежным ребенком, родители были уверены, что хорошая гимназия — это лучшее, что они могут дать. Девочка ходила на подготовительные курсы, и, когда началась учеба, всё было в порядке.

— Она училась без проблем, всё было хорошо, от физкультуры до математики, — говорит Анна. — Бывают такие дети: ей вообще почти не требовалось помощи ни в чем, домашнее задание делала сама, участвовала в разных конкурсах. Для учителей, я думаю, она была очень «удобным» ребенком, старательным, безотказным.

В пятом классе девочка стала круглой отличницей, ее работы входили в число лучших. Но Анна заметила, что дочка стала слишком сильно уставать.

— Она так сильно переживала из-за любой контрольной, что готовилась допоздна, ей всё время казалось, что она чего-то не знает, не помнит, не может, хотя все контрольные она сдавала на отлично, — рассказывает мама девочки. — Мало спала, бралась за какие-то конкурсы, просто потому что не могла отказывать. Я видела, что моему ребенку плохо, так не должно быть, но все убеждали меня, что за лето девочка отдохнет, расслабится, всё будет хорошо.

За неделю до начала нового учебного года дочка Ани заболела. Думали, обычное ОРЗ, к 1 сентября она чувствовала себя отлично. Но на школьной линейке ей стало плохо — закружилась голова, подкатила тошнота.

Родители снова повели девочку к врачу, ей поставили новый диагноз — мононуклеоз, это вирусное заболевание, с которым часто госпитализируют, требуется длительное лечение. Но обошлось, вылечились дома, однако попытка вернуться в школу обернулась панической атакой.

— Мы пропустили год и поняли, что нет смысла возвращаться в школу, — говорит Анна. — Перешли на дистанционное обучение. Постепенно стали больше разбираться в том, что же случилось. И поняли, что на ребенка просто слишком сильно давили, а она не могла отказать. В классе было нормальным, например, говорить о ребенке-троечнике, что он ухудшает успеваемость всего класса, вот как в советские годы. Разве это нормально? Наша дочь из-за всех этих эпизодов так сильно переживала, будто это она троечница. Мы думали, будет скучать по школе, но нет, знаете, даже свой выпускной альбом из начальной школы она порвала.

— Конечно, всё очень индивидуально, — считает директор частной гимназии Андрей Мартьянов. — Даже когда у очень хорошего учителя в классе по 30 и больше человек, включается генератор случайных чисел. У учителя не хватает ни сил, ни ресурсов, когда классы переполнены.

В этих же школах, по мнению педагога, есть множество совершенно других историй — историй, когда именно хорошие школы, талантливые педагоги давали ребенку тот импульс, который подталкивал его на исследовательскую деятельность, познавательный процесс. Хотя ни один бренд не гарантирует, что история успеха повторится для другого ребенка.

— Всегда родители будут стремиться отдавать детей в престижные школы, — говорит Андрей Мартьянов. — В школы с именем, с историей, с традициями. Будут задействовать возможности, связи. У кого-то это получится, а для чьих-то детей это будет ситуация неуспеха. Как изменить эту ситуацию? Я думаю, что в Екатеринбурге прежде всего должно быть много школ, во всех районах, где есть жилые дома, и школы должны быть разными. Тогда родители начнут выбирать школу, которая больше подходит по профилю, стилю обучения. Сделать так, чтобы в классах не было по 35 детей, — я думаю, это государству по силам.

Кстати, по мнению вице-мэра Екатеринбурга по социальной политике Екатерины Сибирцевой, хорошие учителя есть в каждой школе, даже самый простой, и для младшеклассников это самое главное.

Почитайте о том, как в Екатеринбурге будет проходить прием в первые классы.

А вот здесь мы рассказывали, в какие школы города места разбирают быстрее всего.

Новый список закрепленных за школами территорий утвердили на прошлой неделе: ищите свой адрес здесь.