«Решили, что Варе угрожает опасность»: школа объяснила, как девочку из обычной семьи забрали в приют

— Никто не хотел плохого ни для девочки, ни для ее родных. Мы не предполагали, что ситуация зайдет так далеко: Варю заберут из семьи и так надолго поместят в приют. И сейчас мы за то, чтобы девочку вернули родным.

Мы в кабинете директора екатеринбургской школы № 63 Анастасии Левановой. Ученицу этой школы девятилетнюю Варю органы опеки забрали из родной семьи и поместили в приют.

Несколько лет назад Ольга Скворчевская оформила опеку на свою внучку из-за того, что у мамы были проблемы со здоровьем (у Веры очень серьезные хронические заболевания). Возможно, не последнюю роль сыграли опекунские выплаты. Маму Вари в родительских правах никто не ограничивал, такое возможно. Жили вместе: мама, бабушка и Варя — вместе занимались воспитанием девочки, водили на секции, кружки. Девочка хорошо училась. Семья жила в достатке, бабушка Ольга Викторовна — владелец парикмахерского салона.

Но неожиданно с проверкой в квартиру Скворчевских нагрянула опека, потому что из школы поступил сигнал: бабушки-опекуна дома нет, ребенок с психически больной мамой. Когда сотрудники опеки приехали в квартиру, они увидели, что бабушка никуда не уехала, она была дома, в квартире выпивали. Бабушка уверяет, что это было вполне культурное семейное застолье, — в гости пришел ее бывший муж, купил с только что полученной пенсии внучке скейт, сидели за столом, пили вино. Опека в этом ничего культурного не увидела, и девочку забрали в приют, несмотря на сопротивление и протесты родных.

Бабушка уверена, что все это случилось после конфликта в школе, ее очередной жалобы на классного руководителя, бабушке Ольге Викторовне казалось, что педагог придирается к ее внучке.

Недавно в областном суде прошла апелляция по этому делу, суд встал на сторону опеки, и бабушку официально лишили опекунских прав. При этом судья не пустил на процесс уполномоченного по правам ребенка Игоря Морокова. Опека также пыталась ограничить в родительских правах и маму. Но районный суд встал на сторону женщины: Вера предоставила справки, что на учетах у нарколога и психиатра не состоит, и суд, учитывая мнение ребенка, который просился на суде домой, отказал опеке. Тем не менее Варя уже больше полугода находится в приюте «Каравелла». При этом девочка продолжает учиться в той же самой школе, сюда ее привозит сопровождающий.

Мы приехали в школу, чтобы услышать их версию событий. Поговорили с директором школы Анастасией Левановой и заместителем директора школы по праву Мариной Ефимовой. Марина Геннадьевна как заместитель по праву позвонила тогда в опеку, после чего в семью пришли с проверкой.

— Сейчас у нас в школе учится 13 опекаемых детей, — начала рассказывать Марина Геннадьевна. — Согласно 120 федеральному закону об основах системы профилактики школа обязана взаимодействовать с опекой. Раз в четверть мы обязаны отправлять характеристики в органы опеки, наблюдать, как их опекуны справляются с обязанностями.

— Бабушка Вари как опекун справлялась?

— Да. Варя не состояла и не состоит ни на каких учетах, хорошо учится, контактная, дружелюбная. Если у ребенка все в порядке, мы не лезем в семью. От бабушки Вари поступали различного рода жалобы. Наша задача была ответить на них, отреагировать. Все жалобы мы фиксировали и разбирались, писали ответы. После жалоб нас проверяли всевозможные инстанции: и департамент образования, и аппарат уполномоченного по правам человека, прокуратура.

— Сигнал, что в семье что-то не так, поступил именно из школы. Якобы бабушки дома нет, хотя она была дома. Бабушка считает, что ее жалобы и стали причиной того, что Варя сегодня в приюте.

— Нет, сигнал поступил потому, что мы посчитали, что была опасность для ребенка. Накануне (того дня, когда опека пришла с проверкой. — Прим. ред.) мы подготовили ответ на очередное заявление Ольги Викторовны, бабушки Вари. Эта последняя жалоба поступила под конец учебного года. Бабушку не удовлетворяли оценки, ей казалось, что учитель предвзято относится к внучке. Хотя Варю хвалили, она получила в конце года грамоты, и оценки у нее были хорошие. Мы обязаны были ответить. Я позвонила бабушке, на ее номер, чтобы договориться о встрече.

— Но договориться не получилось?

— Трубку вместо бабушки взяла мама, по голосу я поняла, что она в состоянии алкогольного опьянения. Сказала: «Вера Сергеевна, ответ на вашу жалобу готов». Мама ответила, что бабушка в командировке, приедет только в понедельник, созвонитесь после выходных. Мне стало тревожно. Я живу рядом и несколько раз видела маму в нетрезвом состоянии и с мужчинами тоже нетрезвыми. Стало тревожно, накормлена ли будет Варя. Были опасения посерьезнее, а если без бабушки эти самые мужчины придут в гости? Я не знала, что бабушка дома. Я тоже мама, плюс обязывает служебное положение. Посоветовавшись с директором, я приняла решение позвонить в опеку. Пусть проверят на всякий случай, если все в порядке, значит, хорошо. Мы не писали никаких письменных заявлений, я просто позвонила в органы опеки и описала ситуацию на словах: что мама нетрезва, бабушки нет и не будет три дня. Ни про какие диагнозы мамы не было и речи. А дальше… началась работа органов опеки. Ничего плохого для семьи мы не хотели.

К беседе подключается директор школы Анастасия Леванова.

— После случившегося меня спрашивали в органах опеки: «Почему вы нам раньше не сигнализировали, где были?» А просто не было повода. Ребенок хорошо учился, им занимались, лично я маму в нетрезвом виде не видела. Если бы тогда бабушка взяла трубку! Школа поступила, как должна была бы поступить, потому что, если бы что-то случилось, спросили бы с нас.

— Почему сразу, как просила бабушка, не перевели Варю в другой класс? Тогда конфликт с учителем, возможно, погас бы.

— В том классе, куда просила перевести бабушка, училось больше 30 человек. Просто не было места. Я объясняла, что при первой же возможности переведу в другой класс. Я всегда вежливо и корректно беседовала и с мамой, и с бабушкой. Сейчас Варя продолжает учиться у того же педагога, у самой Вари жалоб на учителя нет. Это один из лучших учителей нашей школы, она очень переживает из-за всех обвинений бабушки. Но к Варе относится так же хорошо. Никакого предвзятого отношения у школы к семье нет.

— Сейчас вы на чьей стороне: опека или семья?

— На стороне ребенка. Мы за то, чтобы Варя вернулась в семью. Но при этом семье нужно создать комфортные условия. Маме не нужно пить. И бабушке нужно приложить все усилия, чтобы мама не пила.

Хотя родные очень ее любят, заботятся о ней, хотя их забота порой принимает такие… слишком гипертрофированные формы, что выливается в конфликты.

— Как сейчас настроение у девочки?

— Внешне такая же общительная, играет с детьми. Но, конечно, она переживает эту ситуацию. Никто в школе не предполагал, что опека примет такие меры (радикальные. — Прим. ред.). Предполагали, что проведут профилактически беседы с бабушкой как опекуном, предупредят, поработают с семьей…

— Почему никто из представителей школы не был на судах по этому делу?

— Нас никто не ставил в известность, к сожалению. Хотя, я считаю, что должны были спросить наше мнение. Если сейчас будет возможность присутствовать на процессе, мы выскажем свое мнение, что Варе будет лучше в семье. Главное — родные должны сделать правильные выводы из случившегося.

Сейчас бабушка Вари подала кассационную жалобу на решение областного суда, продолжает добиваться восстановления опекунства и возвращения Вари домой.